Западноевропейская поэзия XХ века. Антология - Коллектив авторов (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Тут можно читать бесплатно Западноевропейская поэзия XХ века. Антология - Коллектив авторов (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗. Жанр: Поэзия. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перевод стихотворения «Прекраснейший на свете» опубликован в сборнике «Итальянская лирика, XX век», М., 1968; переводы двух других стихотворений выполнены для настоящего издания.
ЗИМНЕЕ
«…хру-у-у-у-сть»…
внезапный скрежет —
и трещина по льду прошла узором.
«На берег!» — люди закричали хором,
боясь, что их от берега отрежет
случайным злом живой излом, в котором
еще немного — и вода забрезжит.
«Останься!» — Я ответил взглядом смелым.
«Прошу!» — Я руку вырвать не пытался.
«Останься, если любишь!» — Я остался.
Над зеркалом неверным, опустелым,
она и я парим единым целым,
ликуя: нам одним каток достался!
Одни — что сердцу может быть угодней?
Без прошлого, в безумстве упоенном,
мы, отраженные стеклянным лоном,
скользили все быстрее, все свободней.
У края хруст раздался — безысходней…
У края хруст раздался — глуше тоном…
И, весь похолодев, как тот, кто рядом
услышал Смерть — ее смешок постылый,
я наклонился, будто над могилой, —
и два лица из мрака вырвал взглядом,
безжизненных, чуть тронутых распадом…
У края хруст раздался — с новой силой…
И сладостную жизнь мою, несчастный,
оплакал я, оплакал все, что бренно.
О голос страха — инстинктивный, властный!
О жажда жизни, как ты неизменна!
Конец?.. Я пальцы вызволил из плена
и выбрался на берег безопасный…
Она одна на ледяной площадке
осталась — полновластная царица,
но вот, в конце концов устав кружиться,
взошла на берег — озорные прядки,
прекрасна, словно трепетная птица,
во взоре — дерзость, дерзость без оглядки.
Спокойно среди радостного гула,
как будто не она его причина,
туда, где я с приятелями чинно
стоял, она пройти не преминула.
«Спасибо, сударь мой! — и протянула
с усмешкой руку мне. — Хорош мужчина!»
ТОТО МЕРУМЕНИ [152]
I
Изящные балконы от глаз листва укрыла, —
заросший сад не знает заботы человека…
В моих стихах встречалась стократ такая вилла,
пример архитектуры семнадцатого века.
Ей бесконечно трудно мириться с долей новой,
она грустит о частых ватагах шумных в старом
саду, о пышных пиршествах под сводами столовой
и о балах в гостиной, уплывшей к антикварам.
Бывал здесь Дом Ансальдо, и Дом Раттацци — тоже [153],
а кто владельцев виллы сегодня навещает?
Авто, фырча, подкатит — и пассажиры в коже
горгоной о приезде своем оповещают [154].
Залаяла собака, шаги — и дверь бесшумно
открылась… Здесь, где тихо, как в монастырской келье,
живет Тото Мерумени; мать не встает с постели,
на ладан тетка дышит, а дядя — слабоумный.
II
Двадцатипятилетний Тото — раним, изнежен,
неплохо образован, словесности любитель,
умом не блещет… Нравственность? О! здесь Тото небрежен,
сын времени, прогресса типичный представитель.
Он не богат, и время «сбывать слова» [155]приспело
(его кумир, Петрарка!) — статейки нынче в моде,
но он избрал изгнанье, милей не зная дела,
чем о былых проказах размыслить на свободе.
Нельзя назвать недобрым его. Он деньги может
для бедных дать, он первую пошлет клубнику другу,
придет с вопросом школьник — он школьнику поможет,
окажет эмигранту посильную услугу.
Свои ошибки зная, он не кусает локти.
Нельзя назвать недобрым его. Он добр, по Ницше:
«…меня смешат ничтожества, что добротою высшей
кичатся лишь затем, что у них тупые когти…»
Труды окончив, можно и поиграть немножко
под вековою сенью на травке глянцевитой
с любезными друзьями — охрипшей сойкой, кошкой
и чудо-обезьянкой, чье имя Макакита…
III
Жизнь все свои посулы давно взяла обратно.
Он звал Любовь, лелея актрис мечтою жаркой, —
актрисы и принцессы исчезли безвозвратно,
теперь он делит ложе с молоденькой кухаркой.
Лишь только дом затихнет, на цыпочках девица,
свежа, как ранним утром на ветке плод нектарный,
к нему, босая, входит и на него ложится —
и он ее сжимает в объятьях, благодарный…
IV
Истоки чувств со временем сухими оказались —
последствия болезни неизлечимо стойкой:
с беднягой сделал то же мучительный анализ,
что сильный ветер делает с пылающей постройкой.
Но, как на месте дома, доставшегося в пищу
огню, родятся шпажники — пожарищ украшенье,
сия душа, которая подобна пепелищу,
стихи — цветочки чахлые — рождает в утешенье…
V
Тото почти что счастлив. Он мысль перемежает
созвучьями, — безделье простительно невежде!
Тото в себе замкнулся, Тото соображает,
жизнь Духа постигая, не понятую прежде.
Поскольку голос небольшой — и бесконечна нива
любимого искусства и свой всему черед,
Тото творит — наука мне! — и ждет честолюбиво.
Однажды он родился. Однажды он умрет.
Похожие книги на "Западноевропейская поэзия XХ века. Антология", Коллектив авторов
Книги похожие на "Западноевропейская поэзия XХ века. Антология" читать онлайн бесплатно полные версии.
