Песни и сонеты - Донн Джон (книга регистрации .TXT) 📗

Смерть на щеках, во взорах тьму и стужу,

Лишь тени милосердья не найду

И от любви твоей я отпаду,

Как от погрязшего в неправде Рима.

И буду тем силен неуязвимо:

Коль первым я проклятья изреку,

Что отлученье мне, еретику! 

ЛЮБОВНАЯ НАУКА 

Невежда! Сколько я убил трудов,

Пока не научил в конце концов

Тебя премудростям любви. Сначала

Ты ровно ничего не понимала

В таинственных намеках глаз и рук

И не могла определить на звук,

Где дутый вздох, а где недуг серьезный,

Или узнать по виду влаги слезной,

Озноб иль жар поклонника томит;

И ты цветов не знала алфавит,

Который, душу изъясняя немо,

Способен стать любовною поэмой!

Как ты боялась очутиться вдруг

Наедине с мужчиной, без подруг,

Как робко ты загадывала мужа!

Припомни, как была ты неуклюжа,

Как то молчала целый час подряд,

То отвечала вовсе невпопад,

Дрожа и запинаясь то и дело.

Клянусь душой, ты создана всецело

Не им (он лишь участок захватил

И крепкою стеной огородил),

А мной, кто, почву нежную взрыхляя,

На пустоши возделал рощи рая.

Твой вкус, твой блеск - во всем мои труды;

Кому же как не мне вкусить плоды?

Ужель я создал кубок драгоценный,

Чтоб из баклаги пить обыкновенной?

Так долго воск трудился размягчать,

Чтобы чужая втиснулась печать?

Объездил жеребенка для того ли,

Чтобы другой скакал на нем по воле? 

НА РАЗДЕВАНИЕ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ 

Скорей, сударыня! Я весь дрожу,

Как роженица, в муках я лежу;

Нет хуже испытанья для солдата -

Стоять без боя против супостата.

Прочь поясок! Небесный обруч он,

В который мир прекрасный заключен.

Сними нагрудник, звездами расшитый,

Что был от наглых глаз тебе защитой;

Шнуровку распусти! Уже для нас

Куранты пробили заветный час.

Долой корсет! Он - как ревнивец старый

Бессонно бдящий за влюбленной парой.

Твои одежды, обнажая стан,

Скользят, как тени с утренних полян.

Сними с чела сей венчик золоченый -

Украсься золотых волос короной,

Скинь башмачки - и босиком ступай

В святилище любви - альковный рай!

В таком сиянье млечном серафимы

На землю сходят, праведникам зримы.

Хотя и духи адские порой

Облечься могут лживой белизной,

Но верная примета не обманет:

От тех - власы, от этих плоть восстанет.

     Моим рукам-скитальцам дай патент

Обследовать весь этот континент;

Тебя я, как Америку, открою,

Смирю и заселю одним собою.

О мой трофей, награда из наград,

Империя моя, бесценный клад!

Я волен лишь в плену твоих объятий,

И ты подвластна лишь моей печати.

     Явись же в наготе моим очам:

Как душам - бремя тел, так и телам

Необходимо сбросить груз одежды,

Дабы вкусить блаженство. Лишь невежды

Клюют на шелк, на брошь, на бахрому -

Язычники по духу своему!

Пусть молятся они на переплеты,

Не видящие дальше позолоты

Профаны! Только избранный проник

В суть женщин - этих сокровенных книг,

Ему доступна тайна. Не смущайся,

Как повитухе, мне теперь предайся.

Прочь это девственное полотно:

Не к месту, не ко времени оно.

Продрогнуть опасаешься? - Пустое!

Не нужно покрывал: укройся мною. 

ЛЮБОВНАЯ ВОЙНА 

Пока меж нами бой, пускай воюют

Другие: нас их войны не волнуют.

Ты - вольный град, вольна ты пред любым

Открыть ворота, кто тобой любим.

К чему нам разбирать голландцев смуты?

Строптива чернь или тираны люты -

Кто их поймет! Все тумаки - тому,

Кто унимает брань в чужом дому.

Французы никогда нас не любили,

А тут и бога нашего забыли;

Лишь наши "ангелы" у них в чести:

Увы, нам этих падших не спасти!

Ирландию трясет, как в лихорадке:

То улучшенье, то опять припадки.

Придется, видно, ей кишки промыть

Да кровь пустить - поможет, может быть.

Что ждет нас в море? Радости Мидаса:

Златые сны - и впроголодь припаса,

Под жгучим солнцем в гибельных краях

До срока можно обратиться в прах.

Корабль - тюрьма, причем сия темница

В любой момент готова развалиться,

Иль монастырь, но торжествует в нем

Не кроткий мир, а дьявольский содом;

Короче, то возок для осужденных

Или больница для умалишенных:

Кто в Новом Свете приключений ждет,

Стремится в Новый, попадет на Тот.

Хочу я здесь, в тебе искать удачи:

Стрелять и влагой истекать горячей,

В твоих объятьях мне и смерть и плен,

Мой выкуп - сердце, дай свое взамен!

Все бьются, чтобы миром насладиться;

Мы отдыхаем, чтобы вновь сразиться.

Там - варварство, тут - благородный бой,

Там верх берут враги, тут верх - за мной.

Там бьют и режут в схватках рукопашных,

А тут - ни пуль, ни шпаг, ни копий страшных.

Там лгут безбожно, тут немножко льстят,

Там убивают смертных - здесь плодят.

Для ратных дел бойцы мы никакие,

Но, может, наши отпрыски лихие

Сгодятся в строй. Не всем же воевать:

Кому-то надо и клинки ковать;

Есть мастера щитов, доспехов, ранцев...

Давай с тобою делать новобранцев! 

ЭПИТАЛАМЫ 

ЭПИТАЛАМА, СОЧИНЕННАЯ В ЛИНКОЛЬНЗ-ИННЕ

Восток лучами яркими зажжен,

Прерви, невеста, свой тревожный сон -

     Уж радостное утро наступило -

И ложе одиночества оставь,

         Встречай не сон, а явь!

     Постель тоску наводит, как могила.

Сбрось простыню: ты дышишь горячо,

     И жилка нежная на шее бьется,

Но скоро это свежее плечо

     Другого, жаркого плеча коснется;

Сегодня в совершенство облекись

И женщиной отныне нарекись. 

О дщери Лондона, вам заодно

Хвала! вы - наше золотое дно,

     Для женихов неистощимый кладезь!

Вы - сами ангелы, да и к тому ж

         За каждой может муж

     Взять "ангелов", к приданому приладясь

Вам провожать подругу под венец,

     Цветы и брошки подбирать к убору,

Не пожалейте ж сил, чтоб наконец

     Невеста, блеском затмевая Флору,

Сегодня в совершенство облеклась

И женщиной отныне нареклась. 

А вы, повесы, дерзкие юнцы,

Жемчужин этих редкостных ловцы,

     И вы, придворных стайка попугаев!

Селяне, возлюбившие свой скот,

         И шалый школьный сброд -

     Вы, помесь мудрецов и шалопаев, -

Глядите зорче все! Вот входит в храм

     Жених, а вот и дева, миловидно

Потупя взор, ступает по цветам, -

     Ах, не красней, как будто это стыдно!

Сегодня в совершенство облекись

И женщиной отныне нарекись! 

Двустворчатые двери раствори,

О храм прекрасный, чтобы там, внутри,

     Мистически соединились оба

И чтобы долго-долго вновь ждала

         Их гробы и тела

     Твоя всегда несытая утроба.

Свершилось! Сочетал святой их крест,

     Прошедшее утратило значенье,

Поскольку лучшая из всех невест,

     Достойная похвал и восхищенья,

Сегодня в совершенство облеклась

И женщиной отныне нареклась. 

Ах, как прелестны зимние деньки!

Чем именно? А тем, что коротки

     И быстро ночь приводят. Жди веселий

Иных, чем танцы, и иных отрад,

         Чем бойкий перегляд,

     Иных забав любовных, чем доселе.