Золотой запас - Мартынов Леонид Николаевич (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Кому останутся и лавры и костры,
Кому достанется весь этот ад и рай
И этот и соседние миры?
Тебе, дитя! Что хочешь выбирай!
БОЛЬШАЯ МЕДВЕДИЦА
Я прислонился головой к хлебу,
А она — к небу.
Но, может быть, она прислонилась головой к хлебу,
А я к небу?
Что она говорит колосьям?
— Медведица я Большая.
Звезд семь
Вью из собственного ковша я
Всю осень!
Летом ее незаметно, не видно ясно,
А под осень пристально смотрит на нас она,
Осенью просится в гости.
Будто любуясь не осью мира, а только земною осью,
В гости к нам просится осень!
ПТИЧИЙ КНЯЗЬ
Он,
Крылат,
Спланировал во двор,
Нет, не за добычею гонясь,
Да и сам подобен не гонцу,
Он не вовсе опустился вниз,
А передо мной лицом к лицу
Неподвижно в воздухе повис.
Наконец
Моя мечта сбылась:
Это для беседы с глаз на глаз
Прилетел великий птичий князь.
* * *
Чему грозят
Сухие днища
Вчерашних барж на отмелях,
Покинутые пепелища
В ломающихся ковылях?
А ничему! Что в чем погрузло
Исчезнет в древности седой,
Наполнятся сухие русла
Шарообразною водой.
И сквозь молекулярный воздух,
Весь в полумесяцах, в крестах,
Воскреснет небо, только в звездах
Уже не на былых местах!
* * *
Я — ученый слон!
Сквозь любую стену,
Сквозь любой заслон
Выйду на арену!
Я — верблюд! А ты —
Для очарованья
В нашем караване
Дева красоты.
Я — твой верный конь!
Удила кусая,
Я тебя спасаю
От любых погонь!
Я — твой верный друг!
И СНЕГ ЛОЖИТСЯ НА ПОЛЯ
«Мы всё по-своему рассудим!» —
Я слышу возглас мудреца.
Но Солнце, в пику мудрым судьям,
Вдруг светит не с того конца,—
Выходит из терпенья Солнце, взорваться
яростью суля!
Как будто бы из берегов, выходят из терпенья
реки.
Вычерчивая вензеля, рисуя дикие узоры.
Выходят из терпенья горы и знойные пески
пустынь.
И не выходит из терпенья, хоть трескаясь и шевеля
Могильный прах своих святынь.
Лишь только Мать Сыра-Земля,
И говорит она: «Остынь!»
Везумно пляшущему Солнцу.
И снег ложится на поля.
ОКОЛЬЦЕВАНИЕ ЗИМЫ
Снег
За оконцами
Вытаивает кольцами
Вокруг любого деревца.
Так окольцовывается зима красавица,
Как птица Сирин, женственна с лица,
Чтоб распознать ее, когда назад появится,
Вся белая от зайца до песца.
* * *
Для себя самой
Лютая свекровь,
С пенною каймой
Северных ветров.
Как сойдя с ума,
Куталась в меха
Русская зима
На ВДНХ.
***
Я проснулся
И почувствовал:
До чего же худощав!
Лунному под стать лучу вставал
Я, ужасно отощав.
Встал легко,
Но в этой ловкости
Горечи учуял дым —
Я такой не ведал легкости,
Будучи и молодым.
Но на сердце
Столько тяжести,
Будто камень я в праще.
Мало ли чего мне кажется!
Выдумки всё вообще!
***
Я написал повесть,
Но надо унять печаль в ней,
Чтоб выявить радость, то есть
Замысел первоначальный.
А может быть, лучше не трогать.
Не унимать печали,
Чтоб ни в конце, ни в начале
Этого не замечали.
Лучше уж так, должно быть!
СОЛНЦЕВОРОТ
Солнце
Катится в тумане,
Словно тень от колеса,—
Солнечное сиянье
Поглощают небеса.
В безвоздушном океане
Колеса дымится ось —
Будто самовозгоранье
Солнца в небе началось.
Чтоб огонь самосгоранья
Лик светила не прожег,
Солнце из коляски в сани
В небе делает прыжок.
И летит оно в буране,
Вожжи в руки, цель ясна —
Мчаться, как по расписанью,
От темна и до темна!
ЗОЛОТОЙ ЗАПАС
Свои виденья записать
Мне никогда не лень,
Поскольку надо запасать
Фонд грез на черный день.
Но этот золотой запас
Не выставляю напоказ,
Его не трачу зря,
А берегу его для вас,
Раз не пишу я на заказ,
Точнее говоря!
Я НЕ ПРОЩАЮСЬ
Я не прощаюсь,
Ибо недаром
Не возвращаюсь
В облике старом.
Да и ручаюсь:
Видеть дано вам,
Как возвращаюсь
В облике новом.
Не обольщаясь
Верою сладкой,
Я возвращаюсь
Горькой догадкой
И исключаюсь,
Будто бы ересь;
И возвращаюсь,
Силою мерясь,
И воспрещаюсь,
И, не смущаясь,
Я возвращаюсь;
И, возвращаясь,
Быть обещаюсь
Лучше и лучше.
Осенью поздней
Движутся тучи.
Осенью поздней
Листья умчались,
Будет морозней —
Я не печалюсь.
Веткой качаясь
Ранней весною.
И возвращаюсь
В братство лесное.
И, не прощаясь
Все-таки с вами
И не прельщаясь
Даже словами,
Я не прощаюсь
Руконожатьем,
Я возвращаюсь
Крепким объятьем!
СОМНЕНЬЯ ГОНЯ
И пришло
Подходящее время
Для того, чтобы сесть на коня
И ногою почувствовать стремя,
И помчаться, сомненья гоня.
Но коня не случилось,
А были
Только пыльные автомобили,
С жидким топливом вместо огня,
Чтобы мчаться, сомненья гоня.
Предлагали
Еще эскадрильи).
Чтобы мчаться, сомненья гоня.
Я не взял. Это всё для меня
Выло лишним...
В течение дня
Зной палил и дожди моросили.
Сесть в карету меня не просили,
И, уверенный в собственной силе,
Шел вперед я, сомненья гоня.
ЗА ИСКЛЮЧЕНЬЕМ ИСКЛЮЧЕНИЙ
У МЕНЯ БЫЛ ДРУГ ВИВИАН
У меня
Выл друг Вивиан.
Он мечтою был обуян
Сделать этот мир восхитительным.
Я дружил с Вивианом Итиным.
И еще в двадцать пятом году
Многое мы имели в виду
Из того, что творится сейчас.
Предсказатели авиатрасс
К будущим объектам строительным,
Мы мечтали: про нефть и газ
Там поведают местные жители нам.
Да и к космосу был интерес,
И явленье гостей с небес,
Где полег первобытный лес,
Не считали мы удивительным.
Знали мы с Вивианом Итиным
И о подземных морях,
И о подспудных рудных дверях —
Тех, которых открыть еще некому,
Где султанилась степь в ковылях,—
И про снежного человека мы
Знали, и о магнитных полях,
И о солнечной радиации,
Плохо действующей на рации,
И вообще о том, что Солнце иногда начинает
кусаться...
Но тогда вопроса о солнечных пятнах многие
почему-то остерегались касаться.
Говорил Вивиан:
— Не болтай
И гусей не дразни! На Алтай,
Ь'.ш хочешь, возьми и слетай!
Нет, поеду я в Казахстан!
Черт с тобой! — отвечал Вивиан
И на Северный океан
В Карскую уходил экспедицию.
Словом,
Были вольными птицами
Мы, на редкость по тем временам.
Очень многое из того, что грезилось нам,
Нынче стало вполне действительным.
Я дружил с Вивианом Итиным!
КАПИЩЕ
Время
Не всё пожирает
Как пламя:
Вместе с колоннами.
Вместе с полами вощеными
И позлащенными куполами.
Капище,
Зданьище,
Ты, воздыханий пристанище,
Можешь со временем снизиться, съежиться,
сморщиться
И превратиться в совсем неприметное
малое зданьице,
Где невзначай задержалась печаль.
как усталая странница,
Да и осталась, как будто единственная
уборщица,
Смахивать пыль с обветшалого бюстика,
Чтоб хоть однажды в году мог надтреснутый
глянец слегка разрумяниться!
Вот что останется
В пыльном покое твоем, где все глуше
и глуше акустика!
ОГЛЯДЫВАЯСЬ НА БЫЛОЕ
Оглядываясь на былое,
Мать я увидел и отца
И оперенною стрелою
