Электра - "Еврипид" (мир книг .TXT) 📗
На зло толкала брата ты?
Орест
Строфа II Видала ль ты, как горькая из-под одежды
Достала грудь, чтоб у убийцы дрогнул нож?
Увы, увы! Как мне она,
Там, на коленях ползая, терзала сердце!
Хор
1210 О, сколько мук ты вытерпел, увы,
Внимая стонам нежных уст
Родимой матери!
Орест
Антистрофа II Она, к лицу убийцы руки протянув,
Рыдала там: "О, сжалься надо мной, дитя",
И шею так в мольбе она
Мне обняла, что уронил и меч убийца
Хор
Несчастная! Как этот страшный вид
Ты снес ее предсмертных мук,
1220 Убийца матери?
Орест
Строфа III Меж складками плаща лицо я спрятал,
И меч тогда занес,
И в грудь ей погрузил клинок.
Электра
Звала тебя, толкала я,
С тобою меч вздымала я...
Хор
О, горе вам, преступные!
Орест
Антистрофа III Сестра, набрось лоскут на это тело
И раны ей закрой.
(К трупу.)
Убийц своих носила ты...
Электра
(набросив одежду на труп Клитемнестры)
Покойся ж под плащом моим,
1230 Любимая, постылая...
Хор
Конец тебе, о славный дом!
Корифей
(открывает словами исход)
Во время следующих слов его над домом вырисовываются из белого тумана фигуры
Диоскуров.
ЯВЛЕНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ
Но что там, над домом в эфире?
Иль демоны это? Иль с выси святой
Небесные боги? Стопа человека еще
Туда не ступала... Могу я
Богов различить... Но разве
Им место меж нами?..
Кастор
Внемли, о сын Атрида, Диоскурам
И братьям той, которой ты рожден.
1240 Я Кастор, вот близнец мой Полидевк...
В пучине мы едва волненье злое
Утишили, как Аргос нам явил
Здесь труп сестры, твоей несчастной жертвы.
Она была достойна кары, но...
Но не твоей, Орест. Об Аполлоне,
Как о царе своем, я умолчу,
Иль преступить ума не может мудрый?
Но покорись! А жребий и Кронид
Судьбу твою решили. Вот послушай:
Ты, в жены дав сестру Пиладу, сам
1250 Родной предел покинешь; непристойно
Убившему родную мать входить
В аргосский кремль. Как тень, метаться будешь,
А за тобою прыгать неустанно
И страшные и злые псицы: их
Божественна природа - это Керы.
В скитаниях когда придешь, Орест,
В Афины, там есть истукан Паллады,
Прижмись к нему, - Эринии тебя
Покинут вмиг; тебя эгидой стоит
Ей осенить - и очарует змей...
А в городе есть холм Арея: древле
Впервые там судился бог войны,
1260 Когда убил исчадье Посейдона,
Ругателя дочернего казня.
Решения Ареопага святы,
И хоть теперь должны звучать они
Из смертных уст - все ж слово непреложно...
И ты, Орест, свой примешь приговор
С того холма. И половина скажет:
Виновен ты, а половина - нет,
Но Локсий сам, оракулом смутивший
Тебя, вину Орестову возьмет...
И с этих пор войдет в закон, коль мненья
Где поровну поделятся - прощать.
1270 Эринии ж, сраженные обидой,
У самого холма поглощены
Жерлом подземным будут, чтобы после
Из пропасти, пожравшей их, вещать.
Оттуда путь тебе к брегам Алфея,
В Аркадию, где дивен Зевсов храм.
И в честь твою там город будет назван.
А трупы пусть: Эгисфов - похоронят
Аргосские сограждане, а мать
Царь Менелай, вернувшийся из Трои,
Земле с сестрой Еленой предадут.
1280 В Протеевом таилася чертоге
Сестра моя Елена: только тень
Ее Кронид явил предметом тяжких
И распрей и убийства. Пусть Пилад
Теперь берет себе Электру в жены
И с ней идет в Ахайю, а того,
Который был твоим названым зятем,
Пускай пошлет в Фокиду, и с дарами...
А ты, Орест, стопы направь на Истм,
К брегам Кекропии блаженной ближе...
1290 О, тяжесть мук убийцы пережив,
Свободен ты и долго счастлив будешь.
Корифей
О Зевса сыны! Божественный слух
Мы ваш утрудить дерзнем ли мольбой?
Кастор
Дерзайте: вас кровь, о девы, не кроет!..
Орест
А к речи Ореста склоните ль вниманье?
Кастор
О да, Аполлон подъемлет вину
И крови и зла.
Корифей
Вы боги и братьями были
Убитой жены...
1300 Зачем же, зачем этот ужас?..
Кастор
Тяжелый млат судьбы сковал
Худую речь для вещих уст.
Электра
Иль и меня его глагол
Кровь матери пролить опутал?
Кастор
На общее дело одна вас сковала
Обоих судьба,
Проклятие в роде сгубило...
Орест
Сестра дорогая! Тебя не видал я
Так долго и ласки минутной лишаюсь,
1310 Тебя покидая, тобою покинут.
Кастор
Ей дом остается и муж, и ее
Не в горе покинешь; но город
Аргосский ей, точно, не видеть...
Электра
О, есть ли в груди стенанья больнее
Стенаний разлуки с отчизной?
Орест
Увы! От палат отцовских вдали
Чужими судим я буду за кровь
Родимой.
Кастор
Дерзай! Ты придешь
1320 К священным стенам Паллады... дерзай!
Электра
О милый Орест! Ты грудью ко мне
Прижмись, и нежнее:
Оторваны мы от сени отцов,
О матери кровь, проклятьем твоим.
Орест
Ты к сердцу прильни и плачь надо мной,
О, плачь, как над мертвым в могиле!
СЦЕНА ПЛАЧА
Кастор
Прощальная речь... Как страшно звучишь
Ты в сердце бессмертном!
Вы ж, о муки людей, обреченных страдать,
1330 Вы слезой закипаете в боге...
Орест
Не видеть тебя!
Электра
Лучами очей не сливаться!
Орест
С нежных уст, о последний привет...
Электра
Ты, о город, прости!
Будьте счастливы долго, подруги.
(Собирается уходить.)
Орест
Уходишь... так скоро... а дружба и клятвы?
Электра
Лицо мое слезы покрыли... Прости мне...
(Уходит с Пиладом.)
Орест
(вослед Пиладу)
1340 Прощай же и ты, о Пилад,
Будь мужем Электры и счастлив.
Мимическая сцена. Орест болезненно съеживается и делает прыжок. Глаза его
беспокойно горят и бегают. Он готов бежать.
Кастор
Оставь их... а сам скрывайся, беги
К Афинам... Ты видишь, уж вот они, вот:
Собаки ужасные рвутся к тебе;
Не лапы, а змеи, как уголь черны,
И сладки им муки людские...
Орест убегает, дрожа, большими прыжками.
А мы к сицилийским волнам поспешим
Спасать корабли среди бури.
Преступное сердце с эфирных высот
1350 Спасенья от нас не увидит,
Но тот, кто и правду, и долг свой хранил,
И жизнь не позорит, тот мил нам:
Его и под грузом нужды сбережем.
О смертный: обид и нарушенных клятв
Страшися. И свят и свободен,
Тебе говорю, как бессмертный и бог.
(Исчезает.)
Корифей
О, радуйтесь... вы, кому радость дана.
Кто бедствия чужд и не страждет,
Не тот ли меж смертными счастлив?
Хор молча покидает сцену под мерные звуки ударных инструментов, отбивающих
такт.
^TПРИМЕЧАНИЯ^U
"ЭЛЕКТРА"
Трагедия поставлена скорее всего в 413 г. до н. э.: в ст. 1280 - 1283 Еврипид набрасывает план своей трагедии "Елена", поставленной в следующем, 412 г., а появляющиеся в финале Диоскуры сообщают о своем намерении отправиться в район Сицилии, чтобы оберегать там от морских бурь корабли (ст. 1347 сл.). Эти слова, не имеющие никакого отношения к действию трагедии, могли быть понятны в Афинах лишь весной 413 г., после того как в Сицилию только что отбыл большой вспомогательный флот во главе с полководцем Демосфеном; в Сицилию корабли прибыли в июле (Фукидид, VII, 20,42), и естественно, что за время их плавания афиняне не раз имели основание тревожиться о судьбе своих близких.
