ОСТИН КЛАРК
Перевод Л. Володарской
Остин Кларк(1896–1974). — Родился в Дублине. Первая его книга стихов, «Месть Фионна», вышла в свет в 1917 г. и была воспринята с большим энтузиазмом. Тематика его творчества охватывает все сферы ирландской жизни. Ярко выраженная социальная, сатирическая направленность произведений О. Кларка ставит его в первый ряд ирландских поэтов XX в. По своей форме многие его стихи восходят к национальной народной поэзии.
Остин Кларк опубликовал три романа, мемуары, критические работы и около двадцати стихотворных пьес. Он был одним из организаторов «Компании лирического театра». В 1932 г. О. Кларк был избран членом Ирландской Академии литературы и в 1952–1953 гг. был ее президентом. Собрание стихов О. Кларка на английском языке вышло в свет после его смерти, в 1974 г.
На русском языке стихи О. Кларка печатались в периодических изданиях.
ДОЧЬ ПОСЕЛЕНЦА
Когда ночь зарождалась на море
И огонь звал согреться в дому,
Говорят, что ее красота
Опаляла, как музыка, глотку,
Но немногие в свете свечей
Горделивой усмешки боялись,
Ибо дом поселенца
Узнают по деревьям [142].
И когда появлялась она,
Напивались молча мужчины,
И когда появлялась она,
Говорили без умолку женщины —
Колокольным ли звоном,
Таинственным шепотом.
О, была среди будней она —
Воскресеньем.
НОЧЬ И УТРО
Я знаю боль высоких снов,
Казнь у позорного столба,
Гнев кесаря и стон рабов,
Все беды, что внесла судьба
В историю — всю скорбь веков.
Священной веры лишена,
Любая мысль — глуха, слепа,
Душа отчаянья полна,
И в никуда ведет тропа.
Сверкает грозною свечой
Собор на утренней заре.
Стихии господа рукой
Начертаны на алтаре.
Священник к нам стоит спиной,
Весь в золоте и серебре,
И каждый мученик святой
Оставил след в календаре.
Но и доныне на костре
Пылает мысль, судьбу кляня,
Своей молитвою простой
Все размышления гоня,
Считает споры суетой
Монах, колени преклоня.
Писаний, проповедей цель —
Так, аргументами круша,
Развить обычные умы,
Чтоб стала вольною душа
Забытая, как те, чья кровь
Воскресла в языке родном.
О, были дни! — Какой простор!
Мужей ученых гневный спор
Умел Европу потрясти.
Земли и неба разговор
Дерзала логика вести.
В святой борьбе еще раз бог
Стал человеком во плоти.
СМЕРТНАЯ ГОРДОСТЬ
Когда едина мысль из мыслей всех
Страдальца разум затмевает, знает
Создатель лишь отчаяние тех,
Кто душу суетно теряет.
Еще не скрылась истина во мраке,
Но в смертной гордости искал тогда,
Безумный, я лишь радостей земных
И ангела не ведал я стыда.
О боже, так ли юная жена
В блаженстве мужа счастье обретает
И в сладостных руках любви она
Законы страсти постигает,
Им подчиняясь? Душу ей сомненье
В его священной клятве не томит.
Но мысль быстрее времени теченья:
Нежданная, она уже уходит.
ПАТРИК КАВАНАХ
Патрик Каванах(1905–1967). — Поэт и прозаик. В возрасте тридцати лет приехал в Дублин, работал в различных газетах. Как и Остин Кларк, является одним из ведущих поэтов социальной темы в Ирландии первой половины XX в. В 1936 г. была издана его первая книга — «Пахарь и другие стихотворения». Собрание стихов П. Каванаха вышло в свет в 1964 г.
ИНТИМНЫЙ ПАРНАС
Перевод А. Ибрагимова
Дела людей — их собственное дело.
Пускай хвалы возносят к небесам
Иль шлют проклятья, боги безучастны, —
Ни радости, ни гнева. Равнодушно
Взирают обитатели Парнаса
На суету внизу и без улыбки
Встречают сопричисленных к их сонму.
Что происходит в мелких городишках —
Любви и ненависти сцены —
Не их забота. Ты, поэт, бедняк;
Живешь с петлей, затянутой на шее;
И всей своею сутью ты — земной.
В чужих сердцах смятенье поселяя,
Ты на себя гоненья навлекаешь;
Твое же сердце служит препаратом
Для точного анализа, все чувства
Исследуешь ты, словно посторонний.
В горах тепло, и смертных женщин осыпь
Подобна грудам наливных плодов.
Мужчины же взбираются по сучьям
Торгового и банковского дела,
Знакомятся, завзятые театралы,
С актерами, себя стараясь выдать
За знатоков искусства.
Поэт, ты состраданья не лишен,
Пересчитай же их, красивых, сытых, —
И сразу позабудь.
Ведь цель твоя — быть в стороне от всех,
Но ничего
Не упускать из виду.
ЛЮБОВЬ
Перевод Э. Шустера
Осенним днем на Раглан-роуд мне встретилась она,
Взглянула раз, и в омут глаз внесла меня волна;
Я знал, что прокляну тот день, но был сильнее рок:
Прогнав печаль в сырую даль, я шел, не чуя ног.
Настал ноябрь. На Графтон-стрит разверзнулся провал,
Но не венец для двух сердец моим глазам предстал —
Пустая связь, сплошная грязь — безрадостный итог!
И тут же, вслух, восславить дух я дал себе зарок.
Я разум свой принес ей в дар, открыл ей тайный знак,
Каким поэт привносит свет и в камень и во мрак;
Окрасил мир, и свой кумир лелеял, как цветок,
В стихах воспел, но одолел, увы, не я — порок.
Промозглый день. Былого тень мелькнула в тьме глухой,
И мысль, проста, как красота, пронзила разум мой:
Не зря господь живую плоть не пустит на порог,
Моей судьбы и ангел бы не избежал — не смог.
