Страсти - Островой Сергей (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Не ублажай
Фальшивой простотой.
Ораторы
Ах, эти мне ораторы,
Ну те, что без сомнения —
Не больше, чем вибраторы
Без собственного мнения.
Язык стучит. Не ленится.
Да так болтать разгонится,
Как ветряная мельница,
Как пустенькая звонница.
А есть ещё бессменные.
Всегдашние. Трибунные.
Такие непременные.
Такие однострунные.
Всё ровненько. Всё гладенько.
До умопомрачения.
То кисленько. То сладенько.
То вовсе без значения.
А то казённо - скучные.
По самой сути нудные.
Такие однозвучные.
Тоскливо-беспробудные.
Нет, я за тех ораторов,
Я за такое воинство,
Что не свернёт с фарватеров
И чести, и достоинства.
Контрасты
То он тихо живёт. Без затей.
То бушует, как вешние реки.
Сколько ангелов, сколько чертей
Жарко пляшут в одном человеке?!
Сколько в нём и прямого, и вкось?
Сколько в нём параллелей упрямых?
Сколько песен в нём вместе сошлось,
Самых грустных и радостных самых?
Разве вычерпать душу до дна?
Время в разных встаёт начертаньях.
Человек — не сплошные тона,
А оттенки. В любых сочетаньях.
Вот и надо на этом пути,
Сквозь контрастную эту фактуру,
В человеке бесстрашно найти
То, что в нём возвышает натуру.
Характер
Я не уютный. Не попутный.
И дай мне бог таким быть впредь:
Могу взлететь, как шарик ртутный,
Когда бы надо замереть.
Я не удобный. Не подобный
Дельцам и докам. Хоть умри.
И сколько раз пирог свой сдобный
Легко менял на сухари.
Я не сановный. Не злословный.
Не записной слагатель строф.
И не свидетель хладнокровный
Запавших в души катастроф.
Я не смиренный. Не разменный.
А всё кому-то не хорош.
Да, я гордец. И я надменный.
С тем, кто других не ставит в грош.
Я не двудонный. Не поклонный.
Чту человеческую честь.
И если очень в жизнь влюблённый -
То в этом cуть моя и есть!
Необязательность
Журчать, словами истекая.
Всё обещать. На все лады.
Необязательность людская -
Да горше нет такой беды.
Пообещать. Пообнадежить.
Стучаться вестником в дома
И обмануть. А тут, быть может,
Судьба решается сама.
Украсть бессовестно минуты.
А то и час. А то и два.
А ты всё веришь почему-то
В его пустячные слова.
И что ему твоя морока!
Ничто. Он сам себе хорош.
Нет, он придёт — но позже срока.
А ты все ждёшь его. Все ждёшь.
Он так привык. Он с этим сжился.
Он в добродетелях цветаст.
А долг не платит. А божился.
А клялся. Громко. Что отдаст.
Журчит, словами истекая.
Всем всё сулит. На все лады.
Необязательность людская -
Да горше нет такой беды.
Дуэль
Когда мне говорят, что я старею,
Что жизнь уже похмелье, а не хмель,—
Я кулаки сжимаю. Я зверею.
Я старость вызываю на дуэль.
— Сударыня, готовьте вашу шпагу!
Вам кто сказал, что я у вас в плену?
К барьеру! Бой! И уж назад ни шагу.
Я вас сейчас легонечко проткну.
А, вы бежите? Это ж непристойно.
Везде найду вас. Всюду доберусь.
Шучу, шучу. Живите век спокойно.
Я с женщиной на шпагах не дерусь.
Но об одном прошу вас: так и знайте,
В каком бы мы ни встретились краю —
Пройдите мимо. И не узнавайте.
И не глядите в сторону мою.
Точка зрения
Решено, что первый официальный чемпионат мира по тяжелой атлетике среди
женщин состоится осенью 1988 года
в США.
(Из газет)
Не сон дурной, не злое наважденье,
А всей живой природе вопреки,
На игры, на железные раденья,
Мадонны, вас зовут гиревики.
Да разве это женщине по рангу?
По силе? По природе? По плечу?
Мадонна, опустите вашу штангу!
Я женственною видеть вас хочу.
Пленяйте нас естественностью чуткой
В своих предназначениях святых,
А вовсе же не силищею жуткой
И не буграми бицепсов литых.
Вам не к лицу железное убранство,
Когда под ним сгибается помост.
Иван Поддубный — это великанство!
Поддубный в юбке — это парадокс.
Модная песня
Всех этих модных песен супротив
И вопреки крикливой этой моде
Меня давно влечёт к себе мотив
Той старой песни, что живёт в народе.
Её не произносят - а поют!
Не микрофонят громко. До упада.
Пустячный синкопический этюд.
Заезжая трескучая эстрада.
И так душе бывает невтерпёж,
Так тяжело от этого кривлянья,
Когда на сцене топчется галдёж,
А попросту балдёж. На выживанье.
Тут сразу видно, что кого влечёт.
Как можно душу выбивать из клавиш.
Нет, я не в осужденье. Не в начёт.
Насильно петь другое не заставишь.
Да и не надо. Каждому — своё!
И всё-таки. Мне жалко тех несчастных,
