- - Клюев Николай Алексеевич (читать книги бесплатно TXT) 📗
На мирскую думу сказ медвяный:
Что помеха злому кроволитью —
20 Ум-хитрец аль песня-межеумка,
Белый воск аль черное железо?»
Рек святой: «Пятьсот годин в колоде
Почивал я, об уме не тщася,
Смерть моих костей не обглодала,
Из телес не выплавила сала,
Чтоб отлить свечу, чей брезг бездонный
У умерших теплится во взоре,
По ночному кладбищу блуждает,
Черепа на плитах выжигая;
30 А железо проклято от века:
Им любовь пригвождена ко древу,
Сожаленью ребра перебиты,
Простоте же в мир врата закрыты.
Белый воск и песня-недоумка
Истекли от вербы непорочной:
Точит верба восковые слезы
И ведет зеленый тайный причит
Про мужицкий рай, про пир вселенский,
Про душевный град, где «Свете Тихий».
40 И тропарь зеленый кто учует,
Тот на тварь обуха не поднимет,
Не подрубит яблони цветущей
И веслом бездушным вод не ранит...»
Поклонились Лазарю лешане,
Каргополь., лопь и пудожане:
«Сказ блаженный, как «6ai6» над зыбкой,
Что певала бабка Купариха
У Дедери Храброго на свадьбе.
Был Дедеря лют на кроволитье,
50 После ж песни стал как лист осенний:
Сердцем в воск, очами в хвой потемки,
А кудрями в прожелть листопада».
222. Помннный причит
Покойные солдатские душеньки
Подымаются с поля убойного:
До подскустья они — малой мошкою,
По надкустью же — мглой столбовитою,
В Божьих воздухах синью мерещатся,
Подают голоса лебединые,
Словно с озером гуси отлётные,
С святорусской сторонкой прощаются.
У заставы великой, предсолнечной,
Входят души в обличие плотское,
Их встречают там горние воины
С грознокрылым Михаилом архангелом,
По трикраты лобзают страдателей,
Изгоняют из душ боязнь смертную.
Опосля их ведут в храм апостольский —
По своим телесам окровавленным
Отстоять поминальную служебку.
Правит службу им Аввакум пророк,
Чтет Писание Златоуст Иван,
Херувимский лик плещет гласами,
Солнце-колокол точит благовест.
Как улягутся вей сладкие,
Сходит Божий Дух на солдатушек,
Словно теплый дождь озимь ярую,
Насыщая их брашном ангельским,
Горечь бренных дней с них смываючи,
Раны черные заживляючи...
Напоследки же громовник Илья,
Со Ерёмою запрягальником
Снаряжают им поезд огненный,—
Звездных меринов с колымагами,
Отвезти гостей в преблаженный рай,
Где страдателям уготованы
Веси красные, избы новые,
Кипарисовым тесом крытые,
Пожни сенные — виноград-трава,
Пашни вольные, бесплатежные —
Всё солдатушкам уготовано,
Храбрым душенькам облюбовано.
1915
223. Смертный сон
Туча — ель, а солнце — белка
С раззолбченным хвостом,
Синева — в плату сиделка
Наклонилась над ручьем.
Голубеют воды-очи,
Но не вспыхивает в них
Прежних удали и мочи,
Сновидений золотых.
Мамка кажет: «Эво, елка!
Хворь, дитя, перемоги...»
У ручья осока — челка,
Камни — с лоском сапоги.
На бугор кафтан заброшен,
С чернью петли, ал узор,
И чинить его упрошен
П ропитуха - мухомор.
Что наштопает портняжка,
Всё ветшает, как листы;
На ручье ж одна рубашка
Да посконные порты.
От лесной, пролетней гари
Веет дрёмою могил...
Тише, люди, теше, твари, —
Светлый отрок опочил!
<1915>
224
Посмотри, какие тени
На дорогу стелют вязы!
Что нам бабушкины пени,
Деда нудные рассказы.
Убежим к затишью речки
От седой, докучной ровни...
У тебя глаза, как свечки
В полусумраке часовни.
Тянет мятою от сена,
Затуманились покосы.
Ты идешь, бледна, как пена,
Распустив тугие косы.
Над рекою ветел лапы,
Тростника пустые трости.
В ивняке тулья от шляпы:
Не вчерашнего ли гостя?
Он печальнее, чем ели
На погосте, в час заката...
Ты дрожишь, белей кудели,
Вестью гибли объята.
Ах, любовь, как воск для лепки,
Под рукою смерти тает!..
«Святый Боже, Святый Крепкий», —
Вяз над омутом вздыхает.
225
В этот год за святыми обеднями
