Том 3. Поэмы - Есенин Сергей Александрович (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Чтение «Страны Негодяев» на вечере в Klindworth — Scharwenka — Saal в Берлине 29 марта 1923 г. было объявлено в Нак. (1923, 25 марта, № 294). Поэт Н. А. Оцуп оставил воспоминания (1927 г.) о своем впечатлении от чтения Есениным «Страны Негодяев» летом 1923 г. в Берлине: «Я попросил прочесть еще что-нибудь. Есенин стал читать бесконечные отрывки из «Страны Негодяев».
Недавно мне случилось проверить мое тогдашнее впечатление: в третьем томе стихов Есенина, выпущенных „Госиздатом“, среди других непомерно больших и по большей части слабых вещей, напечатана и эта. Читая теперь то, что я слышал от автора у Ферстера ‹имеется в виду русский ресторан в Берлине›, я думаю, что не ошибся тогда: стихи вялы, невыразительны, прозаичны и не могут идти в сравнение с лирикой покойного поэта…
Зная самолюбие Есенина, я высказал ему свое мнение в форме достаточно осторожной. Но и это показалось ему оскорбительным. Он вскочил навстречу входившему К‹усикову› и бросил ему:
— Пойдем, нам пора» (РЗЕ, 1, 164).
По приезде в Москву Есенин выступал с чтением «Страны Негодяев» 21 августа 1923 г. на вечере в Политехническом музее (см. объявление в газ. «Известия ВЦИК», М., 1923, 21 авг., № 186). В отчете о вечере С. Борисов писал: «…стихи „Страна негодяев“ относятся еще к старым работам и слабее первых…» (курсив сост. — газ. «Известия ВЦИК», М., 1923, 23 авг., № 188; вырезка — Тетр. ГЛМ).
Д. К. Богомильский вспоминал еще об одном чтении поэмы в начале 1924 г., когда Есенин дорабатывал эту вещь и был занят хлопотами о ее публикации: «Намерение поэта прочитать поэму было встречено с восторгом, и в один из субботних вечеров собрались у меня на квартире слушать поэта Александр Константинович Воронений, Борис Андреевич Пильняк, украинский писатель Калистрат Анищенко, издательские работники Михаил Ильич Кричевский, Сергей Павлович Цитович, Аксельрод, Сахаров, я и моя семья. ‹…›
И теперь, когда пишу эти строки, мне кажется, что вижу поэта за столом, улыбающегося, наклонившего голову к рукописи и читающего…» (Сб. «Воспоминания о Сергее Есенине», М., 1975, с. 337).
«Страна Негодяев» полностью была опубликована после смерти поэта. Тем не менее, благодаря выступлениям Есенина с чтением поэмы, она стала заметным фактом литературной жизни начала 20-х годов, причем не только в России, но и за рубежом. Наиболее ранняя оценка «Страны Негодяев» дана А. Ветлугиным вскоре после приезда Есенина в Берлин в июне 1922 г. в статье «Нежная болезнь». Определив сегодняшний путь Есенина как путь «к Большому Стилю», а нынешний задор как вторичный и плодовитый, носящий в себе «возможности гениальных завоеваний», критик заметил: «И кто знает ‹…›, не победит ли она ‹поэма „Страна Негодяев“› даже „Пугачева“ чудовищной силой эмоции, библейской остротой образа, не родит ли она нового, третьего по счету Сергея Есенина. ‹…›
Но Есенин многое и многое написал после „Пугачева“. Теперь он заканчивает „Страну Негодяев“ — произведение огромное и подлинное. Он уже начинает изживать свою нежную болезнь, он растет вглубь и ввысь. В судорогах, в бореньях, в муках смертных, словно самое Россия». (Нак., 1922, 4 июня, № 57, Лит. прил. № 6; вырезка — Тетр. ГЛМ).
В 1922 г. бельгийский писатель Франц Элленс вместе со своей женой М. М. Милославской подготовил книгу переводов произведений Есенина на французский язык. Книга была издана в Париже в сентябре 1922 г. В предисловии к ней Ф. Элленс писал о «Стране Негодяев» как об известном ему произведении Есенина: «Два его произведения — „Страна негодяев“ и особенно „Исповедь хулигана“ — изображают поэта таким, каким он был, смело и без прикрас» (цит. по публ. Н. Г. Юсова «Одна зарубежная книга Есенина», пер. Е. Н. Чистяковой — см. газ. «Русь святая», Липецк, 1994,14–27 апр., № 13–14, с. 12).
А. К. Воронский дал оценку «Страны Негодяев» в статье «Сергей Есенин»: «Прославляя свою „Инонию“ и предавая поэтической анафеме железного гостя, Есенин сознает, что без этого гостя не обойдешься, а в любимом краю и в стозвонных зеленях — Азия, нищета, грязь, покой косности и что это… страна негодяев. Так им и названа одна из последних поэм. В ней Чекистов в диалоге со щуплым и мирным обывателем при явном авторском сочувствии говорил ему между прочим: „Я ругаюсь // И буду упорно…‹далее цит. ст. 87–96›“.
Это „хулиганство“, но крепко сказано и целиком противоречит анафемствованиям по адресу каменных шоссе и железных дорог: в самом деле вместо уборных древний есенинский миф усиленно возводил храмы Божии…» (Кр. новь, 1924, № 1, янв. — февр., с. 170).
А. Лежнев в «Заметках о журналах и сборниках» (в том числе о Кр. нови, где были опубликованы есенинские поэмы) отметил, что «действительный интерес представляет только „Черный человек“ и отрывки из „Страны негодяев“ („Номах“). ‹…› Гораздо сильнее и значительнее „Номах“, вещь отнюдь не камерной звучности, с широким и вольным дыханием. Написан „Черный человек“ и „Номах“ во второй имажинистической манере Есенина. Ясно ощущается влияние Маяковского» (ПиР,1926, № 4, с. 96).
А. Коптелов в рецензии на Собр. ст. счел содержанием «Страны Негодяев» «российский бандитизм и борьбу с ним». Напомнив слова Рассветова об Америке — стране мировой биржи, о биржевых трюках, о «подлецах всех стран», о сети шоссе и дорог, критик заметил: «Странным кажется: поэт, прошедший мимо машины, не увлекавшийся ею, ушедший в лирику и родные поля, так говорит о Сибири, но противоречия у Есенина, человека заблудившегося, не редкость, да, впрочем, слова эти вложены в уста комиссара приисков» (газ. «Звезда Алтая», Бийск, 1926, 13 июля, № 159, с. 6).
Д. Святополк-Мирский в рецензии на Собр. ст., охарактеризовав статью Воронского, открывающую 2-й том Собр. ст., «типичнейшим образцом чисто утилитарной (и до грусти „интеллигентской“) современной критической педагогики», писал о поэме: «Невероятно слаба драматическая поэма „Страна Негодяев“, в которой нет и следа лирической щедрости, спасающей „Пугачева“» (журн. «Версты», Париж, 1927, № 2, с. 256).
Высоко оценил поэму «Страна Негодяев» в воспоминаниях о поэте В. М. Левин: «Сказать о родной стране, что она „Страна негодяев“ — только пророк смеет сказать такую жуткую правду о своем народе и своей родине. Недаром он осмелился еще раньше взять на себя именно эту ответственность и сказать в „Инонии“:
В 1917 году, когда русские войска после трех лет войны терпели одно поражение за другим и среди всего народа катилась волна ненависти к начальникам, что не умеют организовать победу ‹…› Есенин ходит между ними ‹…› и слагает мирные песни. ‹…› Это все та же часть русской души, которая „ищет правды“ и не может ее найти в войне, ни в какой войне, и даже в гражданской…» (РЗЕ, 1, 217–219).
С. 52. Персонал — обозначение действующих лиц поэмы восходит к языковой практике тех лет. Есенин, скорее всего, слышал это слово от В. Э. Мейерхольда, который употреблял его применительно к актерам своего театра. Режиссер, как правило, не различал обслуживающий и актерский персонал, тех и других в письмах, документах и устных выступлениях называл одним словом «персонал», например: «Весь мужской персонал» занят в «Мистерии-буфф»» (ЦГАЛИ, ф. 963, цит. по: Аксенов И. Пять лет театра имени Вс. Мейерхольда: исторический очерк / Коммент. Н. Панфиловой и О. Фельдмана — журн. «Театр», М., 1994, № 1, с. 155). Есенин, тяготеющий к органической образности, использует это обозначение действующих лиц полемически по отношению к В. Э. Мейерхольду и В. В. Маяковскому, которому были близки взгляды Мейерхольда как реформатора театра. Имеется свидетельство, что Маяковский однажды, увидев занятия биомеханикой, сказал Мейерхольду: «Хорошо, что ты привел игру актера к производственному процессу; я так же работаю над стихом» (сб. «Творческое наследие В. Э. Мейерхольда». М., 1978, с. 277).
