Потерянный рай - Мильтон Джон (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Хотя плоды в избытке. Но пускай
Останется их свойство при тебе;
Оно и впрямь чудесно, породив
Такое действие. Но ни вкушать,
Ни даже прикасаться нам нельзя.
Так Бог велел, и заповедь сия
Единственною дочерью была
Божественного Голоса; вольны
Мы в остальном. Наш разум — наш закон".
Вскричал Прельститель хитрый: "— Неужель,
Властителями вас провозгласив
Всего, что в воздухе и на Земле,
Господь плоды вкушать вам запретил
Древес, произрастающих в Саду?"
Ещё безгрешная, сказала Ева:
"— Нам все плоды в Раю разрешены,
Но Бог об этом Древе, в сердце Сада
Растущем, и плодах его изрёк:
"— К ним прикасаться и от них вкушать
Вы не должны, чтоб вам не умереть".
Ответ услыша краткий, осмелел
Прельститель; человеколюбцем вдруг
Прикинулся и ревностным слугой
Людей; на их обиду воспылав
Негодованьем лживым, применил
Он способ новый: ловко притворись
Взволнованным, смущённым, он умолк
Достойно, вознесясь, чтоб речь начать
О якобы значительных вещах.
Так древле, в Риме вольном и в Афинах,
Где красноречье славное цвело,
Навечно онемевшее теперь,
Оратор знаменитый затихал,
Задумывался, погрузясь в себя,
Готовясь к речи важной; между тем
Его движения, черты лица
Вниманьем слушателей наперёд
Овладевали, прежде чем уста
Успел он разомкнуть; но иногда,
Как бы порыва к правде не сдержав,
Он прямо к сути яро приступал,
Минуя предисловье; точно так,
Во всю свою поднявшись вышину,
Восторженным волнением объят,
Со страстью соблазнитель произнёс:
"— О, мудрое, дарующее мудрость
Растение священное! Рождаешь
Познанье ты! Я чую мощь твою
В себе! Не только сущность всех вещей
Я ныне лицезрею, но стези
Наимудрейших, высочайших Сил
Открылись мне! Ты не страшись угроз,
Вселенной сей Царица, им не верь -
Вы не умрёте. Разве умереть
Возможно от плода, — он даст вам жизнь
С познаньем вместе, — или вас казнит,
Кто угрожал вам? На меня взгляни:
Я прикоснулся, я вкусил — и жив.
Мой тварный жребий превзойти дерзнув,
Я жизни совершеннейшей достиг,
Чем та, что мне была дана судьбой.
Ужели от людей утаено
Открытое скоту? Ужели Бог
За столь поступок малый распалит
Свой гнев и не похвалит ли верней
Отвагу и решительность, которых
Угроза смерти, — что бы эта смерть
Ни означала, — не смогла отвлечь
От обретенья высшего из благ -
Познания Добра и Зла? Добро! -
Познать его так справедливо! Зло! -
Коль есть оно, зачем же не познать,
Дабы избегнуть легче? Вас Господь
По справедливости карать не может,
А ежели Господь несправедлив,
То он не Бог, и ждать не вправе Он
Покорности и страха; этот страх
Пред страхом смерти должен отступить.
Зачем Его запрет? Чтоб запугать,
Унизить вас и обратить в рабов
Несведущих, в слепых, послушных слуг.
Он знает, что, когда вкусите плод,
Ваш мнимо светлый взор, на деле — тёмный,
Мгновенно прояснится; вы, прозрев,
Богами станете, подобно им
Познав Добро и Зло. Так быть должно.
Мой дух очеловечился, а ваш -
Обожествится; человеком скот
Становится, а богом — Человек.
Быть может, вы умрёте, отрешась
От человеческого естества,
Чтоб возродиться в облике богов.
Желанна смерть, угрозам вопреки,
Когда влечёт не худшую беду!
И что такое боги? Почему
Не стать богами людям, разделив
Божественную пищу? Божества
Первичны; этим пользуясь, твердят,
Что всє от них. Сомнительно весьма!
Я вижу, что прекрасная Земля,
Согрета Солнцем, производит всє,
Они же — не рождают ничего.
А если всє от них, — кто ж в это Древо
Вложил познание Добра и Зла,
Так что вкусивший от его плода,
Без их соизволенья, в тот же миг
Премудрость обретает? Чем Творца
Вы оскорбите, знанье обретя?
Чем знанье ваше Богу повредит?
И если всє зависит от Него,
Способно ль Древо это что-нибудь
Противу Божьей воли уделить?
Не завистью ли порождён запрет?
Но разве может зависть обитать
В сердцах Небесных? Вследствие причин
Указанных и множества других
Вам дивный этот плод необходим.
Сорви его, земное божество,
Сорви и беспрепятственно вкуси!"
Он смолк; его коварные слова
Достигли сердца Евы так легко!
На плод она уставилась, чей вид,
Сам по себе, манил и соблазнял.
В её ушах ещё звучала речь
Столь убедительная; мнилось ей,
Что уговоры Змия внушены
Умом и правдой. Полдень между тем
Приблизился и голод вместе с ним,
Благоуханьем дивного плода
Усиленный, и это, заодно
С желаньем прикоснуться и вкусить,
Ещё сильней манило томный взгляд.
Однако, на минуту задержась,
Так рассуждала мысленно она:
"— Воистину, о лучший из плодов,
Твои чудесны свойства. Запрещён
Ты людям; тем не менее нельзя
Тебе не удивляться. От начала
Неприкасаемый, ты наградил,
При первом опыте, немую тварь
Словесным даром; научил язык,
Не созданный для речи, восхвалять
Тебя. Не скрыл твоих достоинств Тот,
Кем заповедан ты и назван Древом
Познания Добра и Зла, и нам
Не разрешён. Но строгий сей заказ
Тебе во славу; доказует он,
Каким ты благом в силах одарить,
Которого мы, люди, лишены.
Владеть безвестным благом — невозможно;
Владеть же им в неведенье — равно
Что вовсе не владеть; и, наконец,
Что запретил Он? Знанье! Запретил
Благое! Запретил нам обрести
Премудрость! Но такой запрет никак
Вязать не может. Если вяжет смерть
Нас вервием последним, — в чем же смысл
Свободы нашей? От плода вкусив,
Осуждены мы будем и умрём.
Но разве умер Змий? Ведь он живёт,
Хотя вкусил; познаньем овладел,
И, прежде неразумный, — говорит
И думает. Ужель для нас одних
Смерть изобретена? И лишь для нас
Недостижима умственная снедь,
А тварям предоставлена? Видать,
Она животным не воспрещена!
Но скот, вкусивший первым, отрешась
От зависти, ликуя, сообщил
О благе обретённом, — друг людей,
Надёжный очевидец, и ему
Не свойственны лукавство и обман.
Чего ж боюсь? Верней, чего должна
Бояться, не познав Добро и Зло?
Творца иль Смерти? Кары иль закона?
От всех сомнений средство — здесь растёт,
Сей плод, прельщающий мой вкус и взор,
Даруя мудрость. Что мешает мне
Сорвать, насытив разом дух и плоть?"
Промолвила и дерзкую к плоду
Простёрла руку в злополучный час;
Вот сорвала! Вкусила! И Земля
От раны дрогнула, и тяжкий вздох,
Из глубины своих первооснов
И всем своим составом издала
Природа, скорбно ознаменовав,
Что все погибло. Виноватый Змий
Исчезнул в зарослях; его уход
Был не замечен; Ева целиком
Вкушенью предавалась, ни на что
Не глядя. Никогда, в других плодах,
Не находила сладости она
Подобной. Вправду ли он был таким
Иль в жажде знанья Ева придала
Воображеньем дивный этот вкус;
Уже сравнившись в мыслях с божеством,
Глотая неумеренно и жадно,
Не ведала, что поглощает смерть.
Насытившись и, будто от вина,
Хмельная, радостно и без забот,
Она самодовольно изрекла:
"— О Царственное Древо! Из древес
В Раю — наиценнейшее! Твой дар
Благословенный — мудрость. До сих пор
В пренебрежении свисали зря
Твои плоды. Отныне всякий день
Тебя лелеять буду по утрам,
Не без похвал и песен, облегчать
Я стану бремя щедрое ветвей,
Свободно предлагаемое всем,
