КУСОК НОГИ
Перевод Е. Витковского
Идет-бредет из края в край
один кусок ноги.
Не дерево и не сарай —
один кусок ноги.
На фронте вдоль и поперек
устрелян был солдат.
Кусок ноги остался цел —
как если был бы свят.
С тех пор бредет из края в край
один кусок ноги.
Не дерево и не сарай —
один кусок ноги.
ЧЕРЕЧЕРЕПАХА
Перевод Е. Витковского
Мне много сотен тысяч дней.
Они длинны и гулки.
Один из готских королей [53]
растил меня в шкатулке.
Века шагали — шарк да шарк.
Им не было конца.
Я украшаю зоопарк
хейльброннского купца [54].
Пускай судьба моя слепа,
я не дрожу от страха:
я черепа-, я черепа-,
я черечерепаха.
СТАРУШКА С ПРЯЛКОЙ
Перевод Е. Витковского
Луна по небесам во тьму
спешит походкой валкою.
На севере, в большом дому,
живет старушка с прялкою.
Прядет, прядет… А что прядет?
Она прядет и прядает…
Как пряжа, бел ее капот —
старушку это радует.
Луна по небесам во тьму
спешит походкой валкою.
На севере, в большом дому,
живет старушка с прялкою.
БАРАН-ЭСТЕТ
Перевод В. Куприянова
Один баран
в большой буран
берет бревно на таран.
Очень стран —
но. Думаете, я вру?
Мне луна-кенгуру
выдала суть секрета:
Баран-эстет
уже много лет
для рифмы делает это.
ДВЕ ПАРАЛЛЕЛИ
Перевод В. Куприянова
Рядом две параллели
шли в бесконечный путь.
До гроба они не хотели
друг дружку перечеркнуть.
Две из почтенных фамилий,
словно свечи, ровны.
Спесь и упрямство были
им в дорогу даны.
Но вот, года световые
блуждая одна с одной,
они наконец впервые
утратили смысл земной.
Разве они параллели?
Некому дать ответ.
Лишь души еще летели,
слившись, сквозь вечный свет.
Свет безмерный незримо
слил их в себе в одно.
Словно два серафима
канули в вечность на дно.
ЭЛЬЗА ЛАСКЕР-ШЮЛЕР
Эльза Ласкер-Шюлер(1869–1945). — Представительница и один из зачинателей экспрессионизма, немецкой разновидности литературного движения, охватившего всю Европу в пред- и частично в послевоенные годы (итальянский и русский футуризм, английский имажизм, французский и чешский сюрреализм). В немецкой литературе влияние экспрессионизма испытали все крупные писатели, даже такие, на первый взгляд, далекие от его идейной и эстетической концепции, как Генрих Манн и Райнер Мария Рильке. Э. Ласкер-Шюлер сыграла важную роль в обновлении поэтического языка в первые десятилетия века. Лирические и философские стихи в «Стиксе» (1902), «Еврейских балладах» (1913), «Моем синем рояле» (1943) ассоциативны, музыкальны, богаты неологизмами и неожиданными словоупотреблениями. Поэтесса вела скитальческий и богемный образ жизни, умерла в крайней нищете в Палестине, куда эмигрировала через Швейцарию, спасаясь от нацистских преследований.
Первые переводчики Ласкер-Шюлер на русский язык — В. Нейштадт и С. Тартаковер (оба — в 1923 г.)
МОЙ СИНИЙ РОЯЛЬ [55]
Перевод И. Грицковой
В доме моем рояль стоял
Небесно-синего цвета.
Его убрали в темный подвал,
Когда озверела планета.
Бывало, месяц на нем играл.
Пела звезда до рассвета…
…Сломаны клавиши. Он замолчал.
Для крыс ненасытных прибежищем стал.
…Синяя песенка спета.
Горек мой хлеб. Если б ангел знал!
Ах, если б он ведал это —
При жизни мне б на небо путь указал,
Вне правила и запрета.
УСТАЛО СЕРДЦЕ…
Перевод Е. Гулыга
Устало сердце и легло в покое
На бархат-ночь, грустя,
А звезды у меня на веках дремлют.
Этюд течет серебряной рекою,
И нет меня, и тысячу раз я,
И проливаю мир на нашу землю.
Жизнь сыграна, аккорд последний взят.
Так бог судил, и я у грани бытия.
Псалом умолк, но мир ему все внемлет.
СЕННА-ГОЙ [56]
Перевод Г. Ратгауза
Когда схоронили тебя на холме,
Сладкой стала земля.
Я иду, чуть касаясь тропы,
И пути мои так безгрешны.
О, розы крови твоей
Напоили нежностью смерть.
И я не боюсь умереть
Отныне.
И уже на могиле твоей
Я зацветаю вьюнками.
Твои губы так звали меня, —
Не вернется ко мне мое имя.
Я засыпана той же землей,
Что тебе кидали на гроб.
Оттого я живу в темноте
И подернуты сумраком звезды.
И я стала чужой
И совсем непонятной для наших друзей.
Но у входа в тишайший град
Ты ждешь меня, мой архангел.
