Стихотворения и поэмы - Маркиш Перец Давидович (библиотека электронных книг .txt) 📗
И хочешь без конца купание продлить,
Но месяца рожок покличет неизбежно.
Как трудно пoд вечер из моря выходить,
Так выглядит оно заманчиво и нежно!
1947
Перевод А. Голембы
НА ПЕРРОНЕ
НА ПЕРРОНЕ
Э. Л.
Обрамлено твое лицо окном вагона,
Ты смотришь мне в глаза, тоскуя и любя.
Темно кругом. Состав отходит от перрона.
Как будет скучно здесь и пусто без тебя!
И только светят мне с последнего вагона
В густые сумерки одетые огни.
Оливы глаз твоих, манящих и знакомых,
Мне в этой зябкой мгле напомнили они.
Зачем так сладостна тоска на расстоянье?
Разлука почему до боли сблизит нас?
Мне долго видятся глаза твои в сиянье
Ночного огонька, хоть он давно угас...
1947
Перевод Д. Маркиша
ВЕТЕР, ПОБУДЬ СО МНОЮ
ВЕТЕР, ПОБУДЬ СО МНОЮ
Э. Л.
Семь лет тому назад пролег здесь мой рубеж.
Как прошлого следы, и он исчез в тумане.
Иль ветер никогда не сыщет прежних меж?
Иль вьюга занесла годов минувших грани?
Прибрежной гальки блеск, и кряжей череда,
И пальма над водой по-прежнему космата,
И только на семь лет я отступил сюда
Оттуда, где любил и сетовал когда-то.
Ты их не видел, вихрь? Прошу, побудь со мной!
Есть времени приказ! Несу плоды работы,
И сердце верное, и день, и труд земной,
И, как пчела, спешу наполнить медом соты.
Я сам сплетаю сеть, я сам влеку улов,
Сам возвращаюсь я в объятия природы,
Я слышу мерный гул больших колоколов,
С ним двинутся мои исчезнувшие годы.
Да, ветер, это я — в исчезновенье весь!
Да, ветер, это я — гость, проходящий мимо.
Ты видишь эту грань? Сейчас рубеж мой здесь!
Я должен от него уйти неотвратимо.
1947
Перевод А. Голембы
ГОРНАЯ МАДОННА
ГОРНАЯ МАДОННА
Женщина утром с ребенком в горах, —
Несет на руках его, словно Мадонна,
И горный рассвет, зажигаясь впотьмах,
Их путь осветил вдоль кремнистого склона.
Женщина утром с ребенком в горах, —
Мерцает над ними рассвет, зеленея,
А верба их путь осеняет в веках...
И вспомнилась мне в этот миг Галилея.
Женщина утром с ребенком в горах, —
Вокруг нее ткань голубая струится,
Трепещет косынка на узких плечах...
Мне вспомнились ясли, и хлев, и ослица.
Женщина утром с ребенком в горах, —
Над ними сияющих радуг свеченье.
Как хорошо, что в безгрешных глазах
Не светится будущих мук отраженье!
Певучей походкой идет на восход,
Легкая, нежная, в воздухе тая...
Нет, не Мадонна ребенка несет —
Казачка идет по тропе молодая.
Казак ее муж? А быть может, еврей?
Крестьянин? Не плотник ли старый скорее?
Я счастлив, колени склонив перед ней,
Что миру не ведать второй Галилеи!
1947
Перевод С. Наровчатова
ГОРЫ ВЕЧЕРОМ
ГОРЫ ВЕЧЕРОМ
1
Они простерли вдаль теней рисунок четкий.
Подобно загнанным верблюдам, в небосклон
Они глядят, — видны одни лишь подбородки,
Их клонит в сон...
Богами в старину казались их вершины.
Мы жертвы им несли — молоденьких ягнят.
Теперь на их челе, как мудрости морщины,
Тропинки ровные лежат.
Падучая звезда им не дает горенья,
Их не разбудит гром, не возмутит обвал,
И только человек величье их признал,
Химеры в них ища начальных дней творенья.
2
Пусть о потопе нам, чтоб радовался глаз,
Напомнит радуга, торжественно сверкая,
Тогда б в ее узду одна гора впряглась,
И, как венец, ее надела бы другая.
За стадом гонится буран. Мы слышим бег:
Как туча, стадо с гор несется, топчет склоны,
Рвет небо на себе, как бы сквозь балахоны
Просовывая головы сквозь снег.
А горы древние пронзают свод небесный,
Велят, чтоб ветерки в разведку понеслись,
И кажется, они затем лишь поднялись,
Чтоб легче было прыгнуть через бездны.
3
Они стоят во весь свой рост,
Одеты в золотое платье,
Как будто ждут с далеких звезд
Гостей желанных на закате.
Но, опустив к траве рога,
Приходит грустная корова.
И пастушок. И тихо снова,
И тишь — божественно-строга.
За ними вслед ложатся тени.
Сума и палка, хлеб сухой...
И горы, сквозь туман осенний,
Обозревают их с тоской.
Идет, хотя повсюду сыро,
Пастух с коровою вперед,
Как будто он хозяин мира,
Как будто горы он пасет!
Он достает кисет пахучий,
Глядит, куда хватает глаз,
И кажется, что он сейчас
Прикурит от звезды падучей.
1947
Перевод С. Липкина
ПОЛМИРА В ТЕНИ
ПОЛМИРА В ТЕНИ
Луч солнца пробует свой блеск на облаках —
Как выглядят они, позолотясь закатом.
И кажутся они с земли, издалека,
Оленьей кожею с оттенком розоватым.
Потом косым лучом, как пекарь помазком
По шапке пирога с чуть подгоревшим краем,
Оно вершины гор раскрасит, как желтком,
И вниз опустится — к избушкам и сараям.
Уже не ранний час. Из кузни слышен звон,
Исчезли в облаках возглавия Памира,
И фольгой золотой сверкает небосклон…
Но всё еще в тени покоится полмира.
1947
Перевод Д. Маркиша
КРАСНЫЕ КАМНИ
КРАСНЫЕ КАМНИ
Без них и эту ель никто б не замечал,
А так — известности она достигла тоже!
Да что ж они? Пустяк. Обломки красных скал
Замшелых — на грибы гигантские похожи.
Они из пухлой мглы высовывают нос:
Быть может, кто-нибудь их ищет втихомолку?
«Прохожий, вот они — ступени в область грез», —
Ветвями влажными призывно машет елка.
Она с себя туман стряхнула на заре,
