Избранные стихи из всех книг - Киплинг Редьярд Джозеф (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗

А пароходам нет пути к Блаженным островам.

Пурпурных наших вымпелов вовек не видеть вам,

Для всех вонючих лайнеров закрыты к нам пути,

И вам, балбесам, никогда дороги не найти.

Паршивые прожектора, как ни вертите — нет,

Над нашей тихой пристанью не разольют свой свет,

Визг отвратительных сирен, несущих зло морям,

Вас не приблизит ни на фут к Блаженным островам.

А старый парусник, скрепя скрипящий полубак,

Хотя все реи у него торчат бог знает как,

Хотя и по старинке он покорен всем ветрам,

Но он один и доплывет к Блаженным островам.

Весь от киля до клотика он так невозмутим,

Что сам Голландец, кажется, едва ль поспорит с ним,

И рваный парус у него искрится серебром,

И под бушпритом у него ворчит далекий гром.

А верхние его огни как ранняя заря,

Как свечи, что расставлены венцом вкруг алтаря,

Под музыку на палубе за горизонты лет

Пока не скроешься — плыви, оставив Старый свет.

Что за команда? Из детей, из психов или так?..

Ты, пароход, наукин сын, все знаешь, что и как,

Валяй, чини свои винты, мотайся по портам,

А мы — усталых увезем к Блаженным островам.

Перевел Г. Бен

Мэри Глостер

Я платил за твои причуды, не запрещал ничего.

Дик! Твой отец умирает, ты выслушать должен его.

Доктора говорят — две недели? Лгут твои доктора!

Завтра утром меня не будет… и… скажи, чтоб ушла сестра.

Не видывал смерти, Дикки? Учись, как уходим мы!

И ты в свою очередь встанешь на пороге смертельной тьмы.

Кроме судов, и завода, и зданий, и десятин

Я создал себя и мильоны, но проклят, раз ты мой сын!

Хозяин в двадцать два года, женатый в двадцать шесть, —

Десять тысяч людей к услугам, а судов на морях не счесть.

Пять десятков средь них я прожил и сражался немало лет,

И вот я, сэр Антони Глостер, умираю — баронет

^[87]

;

Я бывал у их Высочеств — помнишь газетный столбец?

«Один из властителей рынка». Дик, это — я, твой отец!

Я начал не с просьб и жалоб. Я смело взялся за труд;

Я шел напролом, а это — удачей теперь зовут.

Что за судами я правил! Гниль, и на щели щель, —

Я, как было приказано, и топил, и сажал их на мель!

Еда, от которой шалеют! Команда — Бог им прости!

И жирный куш страховки, чтоб покрыть опасность пути.

Другие — не смели, боялись: жизнь, мол, у нас одна!

(Они у меня шкиперами). Я же шел, и со мной жена.

Я не раз обошел вокруг света, и передышки ни дня.

Твоя мать копила деньжата, выводила в люди меня!

Я был счастлив, что я — хозяин, но ей было все видней,

Она выбирала дорогу, а я слепо шел за ней.

Она подстрекнула взять денег, нашла расплатиться как,

И мы накупили акций и подняли собственный флаг.

В долг забирая уголь, питаясь Бог знает чем,

Мы клиперы приобретали — теперь их уже тридцать семь.

За клипером клипер

^[88]

грузился, блестяще шли дела,

Когда в Макассарском проливе

^[89]

внезапно она умерла.

Около Патерностера

^[90]

, в тихой синей воде,

Ее опустили в вечность. Я отметил на карте, где.

Было нашим собственным судно, на котором скончалась она.

И звалось в честь нее «Мэри Глостер». Давнишние то времена…

Плыл я пьяный вдоль берега Явы и чуть не сел на мель,

Когда твоя мать мне явилась — и с тех пор мне противен хмель.

Я цепко держался за дело, не покладая рук,

Копил (она так велела), а пили другие вокруг.

Я в Лондоне встретил Мак-Кулло (не бывало знакомства нужней) —

Мы вместе начали дело: три кузницы, двадцать людей.

Дешевый ремонт дешевки. Я платил, и дело росло,

Патент на станок приобрел я, и тут мне опять повезло.

Я сказал: «Нам выйдет дешевле, если сделает их наш завод»,

Но Мак-Кулло на разговоры потратил почти что год.

А тут началось движенье — работа пришла сама:

Машины, котлы и трубы, огромные, как дома.

Мак-Кулло хотел, чтоб в каютах были и мрамор и клен,

Брюссельский и утрехтский бархат, ванны и общий салон.

Водопроводы повсюду, с резьбою каждая дверь…

Но он умер в шестидесятых, а — я вот только теперь…

Я знал — когда строился «Байфлит», — я знал уже в те времена:

Они возились с железом! — Я знал — только сталь годна.

Первое растяженье! И стоило это труда,

Когда появились наши девятиузловые суда!

Меня закидали вопросами, я же текст им привел в ответ:

«Тако да воссияет перед людьми ваш свет».

Они пересняли, что можно, но я был мозгами богат,

В поту и в тяжелых сомненьях, я бросил их год назад.