Стихотворения и поэмы - Маркиш Перец Давидович (библиотека электронных книг .txt) 📗
Все двадцать с лишним лет поток лучей
струится, —
Так быстрину свою Нева несет в залив.
Ты, как броней, прикрыт своим стальным
рассветом.
Пусть захлестнуть петлей тебя грозит беда.
Ты грозен, Ленинград, и страх тебе неведом,
Ты славой осенен, бессмертен навсегда.
Береговой гранит готов идти на приступ,
А камни мостовой годны для баррикад, —
По ним когда-то шли на гибель декабристы,
Доныне клятву их торцы твои хранят.
Потомки берегут погибших предков славу,
С оружьем в бой идут полки мастеровых.
Недаром шел народ в январский день кровавый,
Недаром кровь текла на площадях твоих.
Как прежде, конь Петра над постаментом вздыблен,
И всадника никто не выбьет из седла,
Творенья рук его поныне не погибли,
А сталь его меча по-прежнему светла.
Окно прорублено, чтоб лился свежий воздух,
Никто замуровать его не сможет вновь.
Над невскою водой стоят в дозоре звезды,
Рожденные в боях гражданскою войной.
Вся Балтика встает, бескрайна и сурова,
Всю глубь она тебе вручает, Ленинград!
И вновь Балтийский флот берет сегодня слово,
Патроны в гнездах лент, как светлый шрифт, горят.
Пылают заревом вокруг тебя просторы,
Как в час присяги шелк трепещущих знамен.
Недаром объявил когда-то залп «Авроры»:
Не будет Петроград врагами осквернен!
Ты ночью окружен, ты скован затемненьем,
Но светят, как всегда, лучи далеких звезд.
Ты встал, как броневик, тот, на котором Ленин
Когда-то пред тобой во весь поднялся рост.
К тебе, мой Ленинград, ефрейтор руки тянет,
Он хочет кандалы на нас с тобой надеть.
Увидит он в бинокль твой силуэт в тумане —
Последнее, что сможет разглядеть.
1942
Перевод А. Ревича
ПАТРУЛЬ НАД МОСКВОЙ
ПАТРУЛЬ НАД МОСКВОЙ
Когда сумерек видишь игру,
Хмурым дождиком город осыпан,
Поднимается в небо патруль,
Чтоб Москву охранять неусыпно.
Грозен в небе металла отлив,
Долго рокот в сознании длится.
И, любовь глубоко затаив,
Сыновей провожает столица.
Свет из окон не льется. Взгляну —
Фонари все потупились молча.
И патруль устремлен в вышину —
Баррикадой от вражеских полчищ.
Крылья гнев опалил сгоряча,
В сердце — пламень горит безысходно.
Не коснется рука палача
Нашей первой столицы свободной!
С каждой улицы — дым боевой,
Площадь каждая — ширь громовая.
И патруль над моею Москвой
Так бесстрашно и гордо взмывает.
Ястреб ринулся с лету в грома,
Но в наш город прорваться ему ли?
В окнах свет погасив, все дома
Встали рядом, уста сомкнули.
Каждый камень ответит, что тля
Не подточит величье стальное.
Неприступна родная земля,
Неприступно и небо родное.
Пусть же враг свои когти вберет,
Не страшимся их дьявольской меты.
И размеренным шагом грядет
Слава битвы в столицу планеты.
И, вечерний чертеж опаля,
Пламень битвы и зорок и страшен.
Дали слушают голос Кремля,
Орудийную летопись башен.
Векового труда маета
Создавала столицы обличье.
И ничья не наступит пята
На ее вековое величье!
Вся до пояса в глыбах песка
И с мечами прожекторов-стражей,
Вся она для врага далека,
И была и останется нашей.
В небе снова сгущается мгла,
Всё покрыто густой синевою,
Только Кремль подымает крыла,
Как надежный патруль над Москвою!
1942
Перевод Г. Левина
НЕТЕРПЕНИЕ
НЕТЕРПЕНИЕ
Подобно капелькам, что ветер сдул с ветвей,
К вагону брызнули с нагой ветлы пичуги.
С вокзала хмурого, из Пензы, всё ясней
Уже видать тебя, Москва, сквозь дымку вьюги.
Шум площадей твоих уже коснулся нас,
И хлеба твоего отсюда запах слышен.
На улицах твоих гремит: «В последний час», —
И люди головы приподнимают выше!
И телеграфные столбы всю ночь, весь день
Колдуют, душу жгут одним предназначеньем:
К тебе! — сквозь ропот рощ и дрему деревень
По снежным, до небес поднявшимся ступеням
Мы к ночи думаем уже в Рязани быть,
От позывных твоих проснуться в час рассветный...
Уже невмоготу мне песни впрок копить,
Нет сил тебя так жаждать безответно!
1942
Перевод Р. Морана
ВО СНЕ Я ВИДЕЛ МАТЬ
ВО СНЕ Я ВИДЕЛ МАТЬ
Светает за окном... Доехать бы скорее!
Мне слышен стук колес... Уже не задремать.
Во сне я видел мать, и на душе светлее,
Мне так легко всегда, когда приснится мать.
Шлагбаум за окном. А строй гусей гогочет,
Нетерпеливо ждет, пока пройдет состав.
Бежит локомотив и тянет дыма клочья,
Дремоту гонит прочь, протяжно засвистав.
О, сколько сотен верст в дороге я измерил,
О, сколько долгих дней она меня трясла!
Приснилась мне Москва. Входила мама в двери,
Горячие коржи в переднике несла...
Ни слова не сказав, в глаза взглянула прямо, —
Должно быть, поняла: совсем другим я стал...
И оборвался сон... Ответь мне: где ты, мама?
Всё тише стук колес. В окне плывет вокзал.
1942
Перевод А. Ревича
«Забудь, пират, что есть спасенье позади…»
* * *
Забудь, пират, что есть спасенье позади,
Когда выходишь в рейс на пиршество разбоя.
В последний раз на берег погляди,
Он больше не возникнет пред тобою.
Простись с душой преступною своей —
Ревет прибой, норд-остами клубимый,
Стальные каски на крестах снастей
Угрюмо сгрудились в морских глубинах
И ждут тебя в слоистой тишине,
Расставленные смертью, как виденья.
Поведай своякам в их беспробудном сне,
Какое царство им досталось во владенье!
Какой дремучий край, с угодием каким
Зеленых топей и бездонных ямин!
И черный вымпел плещется над ним,
И водит рак по свастике клешнями.
Колышется, травой обвитая кругом,
Колонна кораблей с бронею заржавелой,
У борта каждого зияющим нутром
Чернеет «юнкерса» распластанное тело.
Припав к штурвалу, задремал пилот,
