- - Клюев Николай Алексеевич (читать книги бесплатно TXT) 📗
По темени железной тростью,
Жемчужину ночной красы,
Отужинать дождуся гостью
Хвостатую, в козлиных рожках,
20 Она в аду на серных плошках,
Главвинегретчица Авдотья.
Сегодня распотешу плоть я
Без старорусского креста,
И задом и губой лапта,
Рогами и совиным глазом!..
Чтоб вередам, чуме, заразам
Нашлося место за столом
В ничьем, безродном, неживом,
Где кровушка в бокалах мутных
30 И бесы верезжат на лютнях
Ослиный марш топ-топ, топ-топ;
Меж рюмочных хрустальных троп
Ползет змея — хозяйка будней,
Вон череп пожирает студни,
И в пляс пустились башмаки!
Колотят в ребра каблуки.
И сердце лает псом забытым,
У дачи в осень позабытым!
Ослепли ставни, на балконе
40 Укрылись листья от погони
Ловца свирепого — ненастья.
Коза-подруга, сладострастья
Бокалом мутным не измерить!
Поди и почеши у двери
Свой рог корявый, чтоб больней
Он костенел в груди моей!
Родимый дом и синий сад
Замел дырявый листопад
Отрепьем сумерек безглазых —
50 Им расцвести сурьмой на вазах,
Глядеться в сон, как в воду мысу
Иль на погосте барбарису!
Коза-любовница топ-топ
И через тартар, и через гроб
К прибою, чайкам, солнца бубну!
Ах, я уснул не беспробудно!
«По морям, по волнам,
Нынче здесь, а завтра — там!» —
Орет весенний переулок,
60 И голоса, вином из втулок,
Смывают будни, слов коросту...
Не верю мертвому погосту,
Чернявым рожкам и копытам.
Как молодо панельным плитам
И воробьям задорно-сытым!
Январь 1933
496
Мой самовар сибирской меди —
Берлога, где живут медведи
В тайге золы — седой, бурнастый
Ломает икристые насты.
Ворчун в трубе, овсянник в кране —
Лесной нехоженой поляне
Сбирает землянику в кузов.
На огонек приходит муза
Испить стихов с холостяком
10 И пораспарить в горле ком
Дневных забот и огорчений.
Меж тем как гроздьями сирени
Над самоваром виснет пар,
И песенный старинный дар
В сердечном море стонет чайкой
И бьется крыльями под майкой.
За революцию, от страху,
Надел я майку под рубаху,
Чтобы в груди, где омут мглистый,
20 Родился жемчуг серебристый,
И звезды бороздили глуби.
Овсянник бурого голубит
Косматой пясткой земляники.
Мои же пестряди и лыки
Цветут для милого Китая,
Где в золотое море чая
Глядится остров — губ коралл
И тридцать шесть жемчужных скал;
За перевалом снежных пик —
30 Мыс олеандровый — язык.
Его взлюбили альбатросы
За арфы листьев и утесы,
За славу крыльев в небесах.
На стихотворных парусах
Любимый облик, как на плате,
Волной на пенном перекате
Свежит моих седин отроги...
У медной пышущей берлоги,
Где на любовь ворчит Топтыгин,
40 Я доплету, как лапоть, книги,
Таежные, в пурговых хлопьях.
И в час, когда заблещут копья
Моих врагов из преисподней,
Я уберу поспешно сходни.
Прощай, медвежий самовар!
Отчаливаю в чайный пар,
В Китай, какого нет на карте.
Пообещай прибытье в марте,
Когда фиалки на протале,
50 Чтоб в деревянном одеяле
Не зябло сердце-медвежонок,
Неприголубленный ребенок!
Январь 1933
497
Хозяин сада смугл и в рожках,
Пред ним бегут кусты, дорожки
И содрогается тюльпан,
Холодным страхом обуян.
Умылся желью бальзамин,
Лишь белена да мухоморы
Ведут отравленные споры,
Что в доме строгий господин,
Что проклевал у клавесин
10 Чумазый ворон грудь до ребер,
Чтоб не затеплилася в небе
Слезинкой девичьей звезда.
Седея, ивы у пруда
Одели саваны и четки —
Отчалить в сумеречной лодке
К невозмутимым берегам.
Хозяин дома делит сам
Пшеницу, жемчуг, горностаи,
И в жерла ночи бесов стаи
20 Уносят щедрую добычу.
Я липою медыни сычу,
Таинственный, с дуплистым глазом,
О полночь вижу, как проказам,
Нетопырям, рогатым юдам
Ватага слуг разносит блюда:
Собачий брёх, ребячьи ножки,
И в лунном фраке по дорожке
