- - Клюев Николай Алексеевич (читать книги бесплатно TXT) 📗
Отхлынул вселенский пожар.
Там блуждают гонцы-декреты,
Безотзывно в рога трубя.
Принимаю венец поэта,
Как грядущее, не любя.
По душе Цареград перинный,
Кулебяк нерушимый круг.
До узды в крови неповинной
Ступает былое-битюг.
За ним едноног костлявый,
Вороньи, злые смерчи...
Товарищи, на поле славы
Священны мщенья мечи!
Рубите же перинные дебри,
Изжарьте архистратигов-гусей,
Чтобы не было России и Сербии,
Грибных, календарных дней,
Чтоб из звездной горящей меди
Отлился Жизни сосуд,
И за тыном взыграли б соседи —
Солнце-яхонт и Марс-изумруд,
Чтобы в клетке скворец-комета
Клевал слова-коноплю...
Исповедь себя — поэта
Я кровавым пером креплю.
Между 1919 и 1922
392
Женилось солнце, женилось
На ладожском журавле,
Не ведалось и не снилось,
Что дьявол будет в петле,
Что смерть попадется в сети
Скуластому вотяку!..
Глядятся боги и дети
В огненную реку
И видят: журавье солнце
На тигровом берегу
Курлыкает об Олбнце,
Взнуздавшем коня-пургу.
Будя седую пустыню,
Берестяный караван
Везет волшебную скрыню
Живых ледовитых ран, —
От хвой платану подарок,
Тапиру — тресковый дар...
Тропически ал и жарок
Октябрьских знамен пожар.
Не басня, что у араба
Львиный хлеб — скакун в табуне,
И повойник зырянка-баба
Эфиопской мерит луне;
Что Плеяды в бурлацком взваре
Убаюкивает Евфрат,
И стихом в родном самоваре
Закипает озеро Чад.
<1920, 1921>
393
Михаилу Соколовскому
Я знаю, родятся песни —
Телки у пегих лосих,
И не будут звезды чудесней,
Чем Россия и вятский стих!
Города Изюмец, Чернигов
В словозвучье радость таят...
Пусть в стихе запылает Выгов,
Расцветет хороводный сад.
По заставкам Волга, Онега
С парусами, с дымом костров...
За морями стучит телега,
Беспощадных мча седоков.
Черный уголь, кудесный радий,
Пар-возница, гулёха-сталь
Едут к нам, чтобы в Китеж-граде
Оборвать изюм и миндаль,
Чтобы радужного Рублёва
Усадить за хитрый букварь...
На столетье замкнется снова
С драгоценной поклажей ларь.
В девяносто девятое лето
Заскрипит заклятый замок,
И взбурлят рукой самоцветы
Ослепительных вещих строк.
Захлестнет певучая пена
Холмогорье и Целебей,
Решетом наловится Вена
Серебристых слов-карасей!
Я взгляну могильной березкой
На безбрежье песенных нив,
Благовонной зеленой слезкой
Безымянный прах окропив.
1920
394
Миновав житейские версты,
Умереть, как золе в печурке,
Без малинового погоста,
Без сказки о котике Мурке,
Без бабушки за добрым самоваром,
Когда трепыхает ангелок-лампадка...
Подружиться с яростным паром
Человечеству не загадка:
Пржевальский в желтом Памире
Видел рельсы — прах тысячелетий...
Грянет час, и к мужицкой лире
Припадут пролетарские дети,
Упьются озимью, солодягой,
Подлавочной ласковой сонатой!..
Уж загрезил пасмурный Чикаго
О коньке над пудожскою хатой,
О сладостном соловецком чине
С подблюдными славами, хвалами...
Над Багдадом по моей кончине
Заширяют ангелы крылами.
И помянут пляскою дервиши
Сердце-розу, смятую в Нарыме,
А старуха-критика запишет
В поминанье горестное имя.
1920
395
Свет неприкосновенный, свет неприступный
Опочил на родной земле...
Уродился ячмень звездистый и крупный,
Румяный картофель пляшет в котле.
Облизан горшок белокурым Васяткой,
В нем прыгает белка — лесной солнопёк,
И пленники — грызь, маета с лихорадкой
Завязаны в бабкин заклятый платок.
Не кашляет хворь на счастливых задворках,
Пуста караулка, и умер затвор.
Чтоб сумерки выткать, в алмазных оборках
