Стихи (2) - Баратынский Евгений Абрамович (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗

Е.А.БАРАТЫНСКИЙ

Стихи

Евгений Абрамович Баратынский, сын небогатого тамбовского помещика, родился в 1800 году. Рано лишившись отца, он получил воспитание в доме матери под руководством гувернера-итальянца, а двенадцати лет был определен в Пажеский корпус в Петербурге. Образование в корпусе было поставлено неплохо, что же касается воспитания, оно оставляло желать лучшего. Позже, объясняя причину своего скандального исключения из Пажеского корпуса, Баратынский рассказывал в письмо к В. А. Жуковскому: "Начальником моего отделения был... человек во всем ограниченный, кроме в страсти своей к вину. Он не полюбил меня с первого взгляда и с первого дня вступления моего в корпус обращался со мною как с записным шалуном. Ласковый с другими детьми, он был особенно груб со мною. Несправедливость его меня ожесточила... Я теперь еще ншво помню ту минуту, когда, расхаживая взад и вперед по нашей рекреационной зале, я сказал сам себе: буду же я шалуном в самом деле! Мысль не смотреть ни на что, свергнуть с себя всякое принуждение меня восхитила; радостное чувство свободы волновало мою душу, мне казалось, что приобрел новое существование..." Довольно невинные поначалу мальчишеские "шалости" кончились весьма трагически: Баратынский участвует в краже - его исключают из корпуса; по распоряжению царя, ему запрещено служить где бы то ни было, кроме как в армии, но только рядовым. Жестокое наказание во много раз ужесточилось глубоким осознанием своей вины и ужасом перед непоправимостью содеянного; четырнадцатилетний подросток "сто раз готов был лишить себя жизни". В искренность этого признания Баратынского можно поверить, если учесть, что с детских лет ему было присуще стремление к углубленному самоанализу и бескомпромиссная требовательность к себе. Еще учась в корпусе, он пишет матери: "Я часто восхвалял "Илиаду", хотя читал ее в Москве и в таком раннем возрасте, когда не мог не только быть проникнутым ее красотами, но даже понимать ее содержания. Я слышал, что ею везде восхищаются, и расхваливаю ее, как обезьяна. Я знаю людей, которые не дают себе труда мыслить и представляют общественному мнению установить их убеждения, и эти люди, но исключая и моего благородия, очень похожи на автоматов, приводимых в движение посредством пружин, сокрытых в их теле..." В 1819 году Баратынский был зачислен рядовым в один из петербургских полков. К этому времени относится начало его известности как поэта: он печатает в журналах несколько своих стихотворенпй. Знакомство с Пушкиным и Кюхельбекером, вступление в Вольное общество любителей российской словесности, появление его стихотворений в печати - всё это было необычайно важно для Баратынского, потому что открывало перед ним перспективу, которой он был лишен три года, последовавших за его необдуманным поступком. Особое значение имела для него дружба с А, А. Дельвигом. Обращаясь к нему, Баратынский писал:

Ты помнишь ли, в какой печальный срок Впервые ты узнал мой уголок? Ты помнишь ли, с какой судьбой суровой Боролся я, почти лишенный сил? Я погибал: ты дух мой оживил Надеждою возвышенной и новой. Ты ввел меня в семейство добрых Муз..

В 1820 году Баратынского произвели в унтер-офицеры и перевели в Нейшлотский полк, стоявший в Финляндии. Баратынский воспринял этот перевод как своего рода ссылку, однако вскоре полюбил этот край, который сделался для него источником вдохновения: Баратынский за пять лет, проведенных в Финляндии, создал немало значительных произведений, в том числе поэму "Эда", и приобрел репутацию "певца Финляндии". Все эти годы Баратынский имел возможность время от времени наезжать в Петербург, где тесно общался со многими литераторами; дружески сошелся он с К. Ф. Рылеевым и А. А. Бестужевым.

Темы грусти, уныния, тоски доминируют в поэзии Баратынского,

С тоской на радость я гляжу,Hе для меня ее сиянье, И я напрасно упованье В больной душе моей бужу.

Судьбы ласкающей улыбкой Я наслаждаюсь не вполне: Все мнится, счастлив я ошибкой, И не к лицу веселье мне.

Пушкин, отдавая дань яркому дарованию Баратынского, назвал его "нашим первым элегическим поэтом", особенно отметив элегию "Признание": "Баратынский - прелесть и чудо,- писал Пушкин.- "Признание" - совершенство. После него никогда не стану печатать своих элегий". Получив, наконец, в 1826 году офицерский чин и выйдя в отставку, Баратынский поселился в Москве. Он пишет своему другу Н. В. Путяте: "В Финляндии я пережил все, что было живого в моем сердце. Ее живописные, хотя угрюмые горы походили на прежнюю судьбу мою, также угрюмую, но, по крайней мере, довольно обильную в отличительных красках. Судьба, которую я предвижу, будет подобна русским однообразным равнинам..." Философичность - основная черта поэзии Баратынского. Это подчеркивал Пушкин: "Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален, ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем, как чувствует сильно и глубоко". В атмосфере политической реакции, последовавшей за разгромом декабристского движения, мысли и настроения Баратынского становятся все более безрадостными. Он тяжело переживает утрату друзей:

Я братьев знал; но сны младые Соединили нас на миг: Далече бедствуют иные, И в мире пет уже других,

Поэт чувствует себя одиноким, липшим в окружающем его мире, проникнутом меркантильным духом:

Век шествует путем своим железным; В сердцах корысть, и общая мечта Час от часу насущным и полезным Отчетливей, бесстыдней занята. Исчезнули при свете просвещенья Поэзии ребяческие сны, И не о ней хлопочут поколенья, Промышленным заботам преданы.

Последние годы жизни Баратынский провел в подмосковном имении Мураново. В конце 1843 года Баратынский предпринял поездку в Италию. Попутно он посетил Париж, где провел несколько месяцев, общаясь с декабристом Н. И. Тургеневым и некоторыми другими прогрессивно настроенными русскими эмигрантами. Это общение благотворно подействовало на Баратынского. Он стал бодрее смотреть в будущее, ощутил в себе новый прилив любви к родине. Он пишет друзьям в Россию, поздравляя их с новым, 1844 годом: "Поздравляю вас с будущим, ибо у нас его больше, чем где-либо; поздравляю вас с нашими степями, ибо это просгор, который никак пе заменим здешней наукой; поздравляю вас с нашей зимой, ибо она бодрее и блистательнее и красноречием мороза зовет нас к движению лучше здешних ораторов; поздравляю вас с тем, что мы в самом деле моложе двенадцатью днями других народов и посему переживем их, может быть, двенадцатью столетиями". Бодрым настроением проникнуто последнее стихотворение Баратынского "Пироскаф", написанное им весной 1844 года в Средиземном море по пути в Неаполь: многие "мятежные" вопросы решены, поэта манит некий "надежды символ". Но новым надеждам не суждено было осуществиться: в Неаполе 29 июня 1844 года Баратынский внезапно скончался. Похоронен оп в Петербурге,