Борис Годунов - Пушкин Александр Сергеевич (книги серии онлайн .txt) 📗
КОРЧМА НА ЛИТОВСКОЙ ГРАНИЦЕ.
МИСАИЛ И ВАРЛААМ, БРОДЯГИ-ЧЕРНЕЦЫ; ГРИГОРИЙ ОТРЕПЬЕВ МИРЯНИНОМ; ХОЗЯЙКА
Х о з я й к а.
Чем-то мне вас подчивать, старцы честные?
В а р л а а м.
Чем бог пошлет, хозяюшка. Нет ли вина?
Х о з я й к а.
Как не быть, отцы мои! сейчас вынесу.
(Уходит.)
М и с а и л.
Что ж ты закручинился, товарищ? Вот и граница Литовская, до которой так хотелось тебе добраться.
Г р и г о р и й.
Пока не буду в Литве, до тех пор не буду спокоен.
В а р л а а м.
Что тебе Литва так слюбилась? Вот мы, отец Мисаил, да я грешный, как утекли из монастыря, так ни о чем уж и не думаем. Литва ли, Русь ли, что гудок, что гусли; всё нам равно, было бы вино.... да вот и оно!...
М и с а и л.
Складно сказано, отец Варлаам.
Х о з я й к а (входит).
Вот вам, отцы мои. Пейте на здоровье.
М и с а и л.
Спасибо, родная, бог тебя благослови.
(Монахи пьют; Варлаам затягивает пecню: Как во городе было во Казани...)
В а р л а а м (Григорию).
Что же ты не подтягиваешь, да и не потягиваешь?
Г р и г о р и й.
Не хочу.
М и с а и л.
Вольному воля....
В а р л а а м.
А пьяному рай, отец Мисаил! Выпьем же чарочку за шинкарочку.... Однако, отец Мисаил, когда я пью, так трезвых не люблю; ино дело пьянство, а иное чванство; хочешь жить как мы, милости просим – нет, так убирайся, проваливай: скоморох попу не товарищ.
Г р и г о р и й.
Пей, да про себя разумей, отец Варлаам! Видишь: и я порой складно говорить умею.
В а р л а а м.
А что мне про себя разуметь?
М и с а и л.
Оставь его, отец Варлаам.
В а р л а а м.
Да что он за постник? Сам же к нам навязался в товарищи, неведомо кто, неведомо откуда – да еще и спесивится; может быть кобылу нюхал.....
(Пьет и поет: Молодой чернец постригся.)
Г р и г о р и й (хозяйке).
Куда ведет эта дорога?
Х о з я й к а.
В Литву, мой кормилец, к Луёвым горам.
Г р и г о р и й.
А далече ли до Луёвых гор?
Х о з я й к а.
Недалече, к вечеру можно бы туда поспеть, кабы не заставы царские, да сторожевые приставы.
Г р и г о р и й.
Как, заставы! что это значит – ?
Х о з я й к а.
Кто-то бежал из Москвы, а велено всех задерживать, да осматривать.
Г р и г о р и й (про себя).
Вот тебе, бабушка, Юрьев день.
В а р л а а м.
Эй, товарищ! да ты к хозяйке присуседился. Знать не нужна тебе водка, а нужна молодка, дело, брат, дело! у всякого свой обычай; а у нас с отцом Мисаилом одна заботушка: пьем до донушка, выпьем, поворотим и в донушко поколотим.
М и с а и л.
Складно сказано, отец Варлаам...
Г р и г о р и й.
Да кого ж им надобно? Кто бежал из Москвы?
Х о з я й к а.
А господь его ведает, вор ли, разбойник – только здесь и добрым людям нынче прохода нет – а что из того будет? ничего; ни лысого беса не поймают: будто в Литву нет и другого пути, как столбовая дорога! Вот хоть отсюда свороти влево, да бором иди по тропинке до часовни, что на Чеканском ручью, а там прямо через болото на Хлопино, а оттуда на Захарьево, а тут уж всякой мальчишка доведет до Луёвых гор. От этих приставов только и толку, что притесняют прохожих да обирают нас бедных. (Слышен шум.) Что там еще? ах вот они, проклятые! дозором идут.
Г р и г о р и й.
Хозяйка! нет ли в избе другого угла?
Х о з я й к а.
Нету, родимый. Рада бы сама спрятаться. Только слава, что дозором ходят, а подавай им и вина и хлеба, и неведомо чего – чтоб им издохнуть, окаянным! чтоб им.....
(Входят приставы.)
П р и с т а в.
Здорово, хозяйка!
Х о з я й к а.
Добро пожаловать, гости дорогие, милости просим.
О д и н п р и с т а в (другому).
Ба! да здесь попойка идет; будет чем поживиться.
(Монахам.)
Вы что за люди?
В а р л а а м.
Мы божии старцы, иноки смиренные, ходим по селениям да собираем милостыню христианскую на монастырь.
П р и с т а в (Григорию.)
А ты?
М и с а и л.
Наш товарищ....
Г р и г о р и й.
Мирянин из пригорода; проводил старцев до рубежа, отселе иду восвояси.
М и с а и л.
Так ты раздумал......
Г р и г о р и й (тихо).
Молчи.
П р и с т а в.
Хозяйка, выставь-ка еще вина – а мы здесь со старцами попьем да побеседуем.
Д р у г о й п р и с т а в (тихо).
Парень-то, кажется, гол, с него взять нечего; зато старцы.....
П е р в ы й.
Молчи, сей час до них доберемся. – Что, отцы мои? каково промышляете?
В а р л а а м.
Плохо, сыне, плохо! ныне христиане стали скупы; деньгу любят, деньгу прячут. Мало богу дают. Прииде грех велий на языцы земнии. Все пустилися в торги, в мытарства; думают о мирском богатстве, не о спасении души. Ходишь, ходишь; молишь, молишь; иногда в три дни трех полушек не вымолишь. Такой грех! Пройдет неделя, другая, заглянешь в мошонку, ан в ней так мало, что совестно в монастырь показаться; что делать? с горя и остальное пропьешь; беда да и только. – Ох плохо, знать пришли наши последние времена.....
Х о з я й к а (плачет).
Господь помилуй и спаси!(В продолжении Варлаамовой речи, первый пристав значительно всматривается в Мисаила.)
П е р в ы й п р и с т а в.
Алеха! при тебе ли царский указ?
В т о р о й.
При мне.
П е р в ы й.
Подай-ка сюда.
М и с а и л.
Что ты на меня так пристально смотришь?
П е р в ы й п р и с т а в.А вот что: из Москвы бежал некоторый злой еретик, Гришка Отрепьев, слыхал ли ты это? М и с а и л.
