Эйфория - Вырыпаев Иван Александрович (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Лена светит фонарем в сторону деревьев. Вдруг неподалеку от них луч фонарика выхватывает огромную желтую утку, которая с ужасными криками движется прямо на них. Лешка вскидывает ружье и стреляет. Дональд Дак, как подкошенный, падает на землю. Сквозь желтый плюшевый мех куклы сочатся красные струйки.
20. ЭПИЗОД
Ясная ночь. Горят яркие звезды. Вниз по течению небольшой речки плывет лодка. В лодке Павел и Вера. Весла прибраны, и лодка самостоятельно скользит вниз по течению. Павел сидит в центре лодки, прямо на ее дне. На нем лицом к нему сидит Вера, ее ноги за его спиной. Они сидят с закрытыми глазами, не совершая ни одного движения. Они замерли. Лодка медленно скользит по воде.
Река совершает крутой поворот, огибая большую песчаную косу. Неуправляемая лодка с Павлом и Верой натыкается на край косы и останавливается на месте. Павел и Вера сидят не шелохнувшись, они даже не заметили, что их движение вниз по реке прекратилось.
Над их головами сияют звезды и горит серебром луна.
Волшебная ночь. Горят яркие звезды. Луна отражается в тихом течении Дона. На краю крутого берега, возле одиноко растущего дерева, на земле лежит застреленная Валерой корова. В ней еще видны признаки жизни. Из ноздрей коровы идет пар. Глаза коровы открыты, и один глаз смотрит прямо в небо, в стеклянном хрусталике коровьего глаза отражается голубая звезда.
Корова видит только одну звезду на черном небе. Постепенно звезда принимает расплывчатые очертания, превращаясь в пятно.
Яркое голубое, как неоновый свет от рекламного фонаря, пятно. Яркий голубой свет – и больше ничего. Пространство яркого голубого света. В голубом пространстве возникает диковинный оранжевый цветок. Оранжевый цветок растет, делается все больше и больше, пока, наконец, не заполняет все голубое пространство целиком. Голубого пространства больше нет. Теперь пространство полностью оранжевое. И внезапно наступает полная темнота.
Туша коровы лежит на земле, и из ее ноздрей больше не идет пар.
Ночь. Вдоль берега небольшой речки (той самой, на которой несколькими километрами выше у песчаной косы застряла лодка Веры и Павла), сквозь кусты пробирается Валера. Он бредет, словно в бреду, за его спиной на ремне болтается ружье. Валера продирается сквозь ветки деревьев, растущих вдоль довольно крутого берега. В любую минуту он может соскользнуть вниз, прямо в воду.
Обессилив, Валера ложится на землю. Он лежит в густых зарослях прибрежных кустов. Его обмякшее тело повисло на ветвях, словно муха в паутине. Валера замирает. Его сморил сон.
21. ЭПИЗОД
Утро. Солнце уже поднялось над горизонтом, охватив своими лучами донскую степь.
Небольшая речка омывает песчаную косу. Песчаная коса довольно большая и целиком состоит из белого песка. Эта коса напоминает маленькую пустыню. В некоторых местах из песка торчат сухие корни деревьев. Но нет никакой растительности, один песок. Коса тянется вдоль реки и уходит за крутой выступ в месте, где река совершает поворот.
Белый песок.
На косе, в нескольких метрах от воды, лежит лодка, перевернутая вверх дном. На днище лодки аккуратно разложена одежда: красное платье Веры и ее белые трусики, а рядом брюки, рубашка и широкие семейные трусы Павла.
Песчаная коса. Белый песок. Ракурс такой, что кажется, будто песок везде, такое впечатление, что мы находимся посреди пустыни. По песку идут Павел и Вера. Они абсолютно голые.
ВЕРА. Я оказалась у огромного дерева. Дерево величиной с многоэтажный дом. Рядом не было ничего, – степь и огромное дерево. И я почему-то обратилась к этому дереву, как к живому. Я спросила, куда мне идти, потому что я заблудилась. И дерево вдруг заговорило. Я не испугалась, что оно заговорило. Я как-то была к этому готова.
Вера на секунду закрывает руками глаза, словно пытаясь увидеть эту картинку.
ПАВЕЛ. И что оно сказало, куда нужно было идти?
Вера открывает глаза.
ВЕРА. Я не помню, что оно сказало, но оно само вдруг пошло. Это дерево вдруг стало передвигаться, оно пошло вдоль берега. Вдоль берега, значит, была река. Я забыла, была река. И дерево пошло вдоль реки, и я пошла за ним. Мне показалось, что оно меня выведет.
Вера снова закрывает глаза.
Теперь мы видим только Веру без Павла. Она идет по песку с закрытыми глазами. Павел идет где-то рядом, мы его не видим, но слышим его голос.
Вера открывает глаза. Продолжает идти.
ВЕРА. И мы долго-долго шли. И я стала замечать, что вокруг все сделалось серого цвета. И потом я увидела, что все залеплено серой речной тиной. И дома, это уже была деревня, и деревья, и заборы. И там были коровы. Они тоже были залеплены серой тиной. Они шли по улице, серые, словно их тщательно обмазали. И я шла по улице им навстречу.
Вера уходит вперед, и мы видим ее со спины.
ГОЛОС ПАВЛА. А дерево?
ВЕРА. Дерево исчезло. Это была такая страшная картина. Деревня, где все покрыто серой речной тиной, как после сильного наводнения.
Вера останавливается, оборачивается на нас.
Теперь перед нами Павел, а Веру не видно, только ее голос. Павел стоит к нам лицом.
ГОЛОС ВЕРЫ. А что было у тебя?
ПАВЕЛ. У меня ничего не было, я не спал.
ГОЛОС ВЕРЫ. Совсем не спал?
ПАВЕЛ. Я не мог заснуть.
ГОЛОС ВЕРЫ. А почему ты не разбудил меня?
ПАВЕЛ. Это все равно бы ничего не изменило.
Мимо песчаной косы вверх по течению проплывает моторка. В лодке мужик и толстая баба. Они с удивлением смотрят на голых мужчину и женщину на берегу. Вера и Павел не обращают на них никого внимания. Они садятся на песок. Сидят напротив друг друга.
Голые Павел и Вера сидят на песке, напротив друг друга.
ВЕРА. А мой Валера, когда еще пил, два года тому назад, то он однажды напился и заснул прямо во дворе, прямо посреди нашего двора. А он ведь тяжелый, я его не могла в дом затащить, и вот он так и лежал посреди двора до самого утра. Так вот и лежал.
ПАВЕЛ. Это ты к чему?
ВЕРА. К тому, что мне теперь совсем все равно, что с ним и где он. Даже если он на дне реки лежит, мне все равно.
ПАВЕЛ. Если тебе все равно, то мне и подавно все равно. Пусть спит, где хочет, а будет возникать, я его убью и все.
ВЕРА. Мне все равно.
ПАВЕЛ. Тебе что, совсем его не будет жалко, если что?
ВЕРА. Мне все равно.
ПАВЕЛ. Да ты не бойся, ничего этого не будет. Я с ним по-мужски поговорю, ну, в крайнем случае, дам ему себя избить, чтоб успокоился.
ВЕРА. Все равно.
ПАВЕЛ. Хорошо нам так сидеть, правда?
Вера на секунду закрывает глаза, потом открывает и пристально смотрит на Павла.
ВЕРА. Но ведь всю жизнь здесь не просидишь, правда?
Павел и Вера смотрят друг другу в глаза. Павел встает.
ПАВЕЛ. Да, поехали.
