Снимается кино - Радзинский Эдвард Станиславович (книги онлайн полные версии txt) 📗
Тогда Нечаев разбегается и бьет плечом в дверь. Дверь распахивается.
Затемнение.
Снова павильон № 2. Юпитеры потушены. Павильон почти опустел. Остались только Блондинка, двое джазистов, Гитара и Ударник, и целующаяся пара. Девушка ест сосиски из целлофанового пакета. А Парень, искоса наблюдая за ней, что-то рисует на листе бумаги. Джазисты неторопливо беседуют.
Ударник. В жизни много странных совпадений. Мне, например, очень не везет на фамилию Сорокин. После истории с тигром Акбаром дали мне тигра по кличке Гамлет.
Гитара (любознательно). Отгрыз что-нибудь?
Ударник. Именно. Отгрыз руку у укротителя Сорокина-младшего.
Гитара. Что вы говорите!
Ударник. Сорокин-младший потом полгода на приживление ходил. Но руку тебе отгрызет кто хочешь, а вот попробуй ее приживить! За Сорокина-младшего я получил второе предупреждение.
Трубач (ходя). Углубились в работу. (Раздавая листочки.) Это листочки для импровизации. Здесь вся импровизация написана. Начали учить импровизацию наизусть.
Трио углубляется в листочки.
Девушка (протягивая парню сосиску). Говяжья!
Парень. Спасибо. Но в час ночи я почему-то привык спать, а не есть.
Девушка. Ау меня, знаете, всегда аппетит, как у Ноздрева. А вы сейчас меня рисуете? (Ест)
Парень. Нам бы познакомиться надо. Мы ведь с вами в некотором роде целовались.
Девушка. Ну ладно, ладно!..
Парень (представляясь, гаерски) Петя я. Художник я, Петя. Подрабатываю на ночных съемках.
Девушка. Аня. (Проглотила кусок) Сосисочки как не бывало. (Напевая) «Тира-рира, полюбила я жокея…»
Петя. И как же вы очутились, Аня, на ночной съемке?
Аня (засмеялась). Как я очутилась… Глупо. У моей тетки наступил день рождения. Я ей фартук купила в подарок. Правда, похвально? А потом вышла из магазина, разворачиваю фартук, а он на улице совсем другого цвета. Я бегом обратно и прошу продавщицу: «Девушка, перемените!» А она: «Нет!» Тогда я ее очень попросила, а она как заорет. И мне вдруг стало жутко. Представляете, у меня, может быть, были последние деньги, и я так прошу, а она орет! И тут я вдруг разревелась… Все смотрят, а я бросила фартук на прилавок и убежала. Пусть ей будет плохо. А ей будет плохо, потому что до нее дойдет потом, что она сделала. Ну какой же день рождения без подарка? И тут мне подвернулось это дело. Вообще здесь довольно интересно из познавательных соображений. Может быть, все-таки съедите сосисочку за маму, за папу?
Трубач. Начали импровизацию…
Трио (хором).
(Вздохнули) А-а-а!
Входят Зина и Фекин.
Фекин. Тишина в павильоне! Все на местах!
Входит Нечаев.
Нечаев (мрачно, Фекину). В комнате отдыха по-прежнему, не исправлен замок.
Фекин (Зине, тихо). Наш – не в духе. (Нечаеву) Будет починен.
Нечаев (думая о ссоре с женой, опять мрачно). На чем мы остановились?
Зина. На поцелуях.
Фекин (деятельно). Встали на места и начали поцелуи.
Петя и Аня целуются.
Нечаев (очень устало). Не так. (Фекину) Я ведь вас просил отрепетировать это без меня…
Фекин. Во-первых, вы не просили. Во-вторых, у меня был обед.
Нечаев. У вас целый день – обед. Неужели вы не могли… Целуйтесь снова, товарищи…
Аня (решительно). А я не буду! Я говорила, что я не умею!
Нечаев (подумав). Вы правы. И не надо.
Фекин (испугавшись). Мы сейчас научим.
Нечаев. Не надо. Этому нельзя научить. Это или умеют, или не умеют. На сегодня закончим.
Блондинка тотчас делает шаг вперед.
Фекин (шепотом). Мы можем ее попробовать?
Нечаев. Мы все можем, мы только не можем сделать ей другое лицо. Сколько отсняли сегодня?
Фекин. Сорок метров.
Нечаев. Чудно. На завтра туже массовку. В целующуюся пару подберете другую девушку. До завтра, товарищи, благодарю всех! (Уходит)
Тотчас погасли юпитеры. Все начали расходиться. Петя, усмехнувшись, взглянул на Аню.
Аня. Бедная я. (Открыв сумочку;) И все-таки несмотря ни на что, наступил священный миг пудры. Попудримся, друзья!
Петя. Вы только не огорчайтесь. За сегодня они вам все равно заплатят трешник. За трешник вы купите великолепный подарок.
Аня, попудрившись, молча сидит.
О чем вы думаете?
Аня. Ни о чем.
Петя. Да… Если… (Неловко) Если вам идти далеко, моя мастерская через переулок.
Аня. Благодарю вас. Познавательные соображения не столь широки.
Петя. Ясно.
Аня. Я сказала глупость?
Петя. Нет, вы просто меня не поняли. (Насмешливо.) Я хотел взять своего друга и коллегу Юрочку и уйти с ним в ночь к нему домой. У нас все равно сегодня ночная работа… Ну да ладно… (Передавая рисунок) На память о наших поцелуях…
Аня. Это я!
Петя. Нет, это Бармалей. Там, на обратной стороне, начертан адрес мастерской. Если когда-нибудь захотите навестить, милости просим.
Аня. Все понятно. Помахали ручками на прощанье и разошлись. (Разглядывая рисунок) «Тира-рира, полюбила я жокея…»
Петя уходит. Аня взглянула на часы и печально покачала головой.
Трубач (репетируя). И в заключение пошла элегия. В гитарочке осень… листочки, понимаешь, кружатся… Все печально… то ли осень, то ли весна, то ли было, то ли будет…
Аня (решительно поднимаясь). Наплевать. Даже интересно. (И пошла к выходу)
Трубач. И по-гречески, ляпнули!
Трио. А-а-а!
Затемнение.
Комната отдыха. Нечаев один.
Голос Фекина. До завтра!
Нечаев. До завтра.
Снимает пальто с вешалки, надевает шляпу, останавливается перед зеркалом, потом сдвигает шляпу набекрень и показывает себе в зеркало язык. Подходит к телефону и начинает набирать номер. Но, не набрав, кладет трубку и снова стоит у зеркала.
Он замолкает и стоит перед зеркалом.
И молчит. Затемнение.
Ночь. У входа в киностудию. Над входом длинный козырек. Над козырьком – светящаяся надпись «Киностудия». Под козырьком на ступеньках сидит Аня. Шум дождя. Из дверей выходит Нечаев.
