Пять вечеров - Володин Александр Моисеевич (полная версия книги txt) 📗
ТАМАРА. А вы, девушка! Пришли ночью к молодому человеку домой. Такая молоденькая и вот как начинаете себя вести. И Славу хотите отвлечь от занятий.
КАТЯ. А я его не отвлекаю. Он не из-за меня двойки получает.
ТАМАРА. Какие двойки?
КАТЯ. Спросите у его Лидочки.
ТАМАРА. Какая Лидочка? (Славе.) В чем дело?
СЛАВА. А я знаю?
КАТЯ. У нас ее вся квартира не любит. Самописку твою.
ТАМАРА. Какую самописку?
КАТЯ. Она лекции конспектирует очень скоро. Прямо слово в слово, как попугай. Только вот несчастье – поссорился с ней Слава, она ему конспекты не дает. Зато когда ей что-нибудь нужно, он на все готов, даже себе в ущерб. У нас ее в квартире никто не любит. Только и знает тетрадки перелистывать – двери не отворит, хоть ты раззвонись! Я ее так и зову: самописка, вечное перо.
ТАМАРА. Ну и что же, значит, старательная девушка, серьезная. А вам не мешает с нее пример взять.
КАТЯ. А зачем мне брать? Я и так пользуюсь успехом.
ТАМАРА. Видите, как вы отвечаете? Вы – девушка, для вас честь дороже всего. Я в ваши годы уже Славика растила!
СЛАВА. Повело.
ТАМАРА. Что?
СЛАВА. Спать, говорю, пора.
ТАМАРА. А ты! Как ты мог! Пришли. Двенадцать часов ночи!
КАТЯ. Мы замерзли в парадном, погреться пришли.
ТАМАРА (не слушая). Стыдись! Привести кого-то. Ко мне.
КАТЯ. А к кому он должен меня привести, к товарищу?
ТАМАРА. Уходите, я спать хочу.
КАТЯ. Спокойной ночи.
ТАМАРА. Погремите болтом, дворник откроет.
СЛАВА (угрюмо). Провожу.
КАТЯ. Сама дойду. (Уходит.)
ТАМАРА. Святослав, что случилось?
СЛАВА. Видишь ли, какая петрушка. Мы с Лидой договорились идти вместе, а шпаргалки были у меня.
ТАМАРА. Какие шпаргалки?
СЛАВА. Ну какая разница. Нумерованные, по тридцать штук в каждом кармане. Она берет билет – тридцать первый. (Увлекаясь.) Начинаю перелистывать в правом кармане, дошел до тридцатой, соображаю: тридцать первая-то в левом. Нашел наконец ей шпаргалку, начинаю искать для себя. Вынул: вместо девятой – одиннадцатая…
ТАМАРА. А зачем тебе понадобились шпаргалки?
СЛАВА. Ты что, никогда не училась?
ТАМАРА. Я училась без шпаргалок.
СЛАВА. Карась-идеалист.
ТАМАРА. Может быть. Теперь объясни, что это за девица?
СЛАВА. Ну, с междугородной станции, телефонистка.
ТАМАРА. И она в первый же день согласилась прийти к тебе домой? Ночью?!
СЛАВА. А может, она надеялась, что я порядочный человек?
ТАМАРА. Это ее меньше всего беспокоит. Ты знаешь, какие бывают женщины? Неужели тебе самому не противно, скажи честно?
СЛАВА. Нет.
ТАМАРА. Боже мой, какой ты! Никаких принципов!
СЛАВА. Зато у тебя слишком много принципов. Ты из принципа замуж не вышла.
ТАМАРА (встала с кровати, очень взволнована). Да, я из принципа. Я из принципа. А ты? Вот ты грубишь. Ничего нет для тебя святого. И ты считаешь, что это подвиг. Смотрите, как я ничего не боюсь! (Достает с полки книжку, раскрывает ее.) Вот, хочу, чтоб ты прочитал.
СЛАВА. Ладно, положи.
ТАМАРА. Нет, сейчас, при мне.
СЛАВА. Я начитан до мозга костей, я насыщен теорией по горло.
ТАМАРА (смотрит на него молча и вдруг с силой бьет по щеке). Это письма Маркса!
Входит Ильин. Полускрытая ширмочкой, Тамара грустно листала странички писем Карла Маркса.
СЛАВА. Кто это?
ИЛЬИН. Ильин, Александр Петрович.
СЛАВА. Какой Ильин?
ИЛЬИН. Остановился у вас временно.
СЛАВА. Очень приятно.
ТАМАРА. Почему ты от меня скрыл, что получил двойку? Какой-то незнакомой девице рассказал, а от меня скрыл?
СЛАВА. Я никому ничего не рассказывал. Вообще не люблю посвящать в свои дела посторонних.
ТАМАРА. Он не посторонний. Он тебя знал, когда тебе два года было. Пускай послушает.
Ильин прислонился к косяку: слушает.
СЛАВА. Трагедия из жизни советского студента – «Начало пути». Внимание, занавес!
ТАМАРА. Я ему всю молодость отдала, ничего не осталось!
ИЛЬИН. Ну ладно, старик, тебе спать пора.
Слава берет раскладушку, уходит в свою комнату.
ТАМАРА (Ильину). И вы уходите, вы мне оба надоели.
Ильин тоже направляется к себе.
Только заприте сначала дверь.
Ильин запирает входную дверь.
И погасите свет.
Ильин гасит свет.
И дайте мне хоть немного поспать сегодня!
Ильин ушел к себе, сел на диван. Слава гремит раскладушкой, всячески притесняя гостя.
ИЛЬИН. Ну, как там наш технологический? Фомичев существует?
СЛАВА. Свирепствует. А вы что, тоже жертва науки?
ИЛЬИН. Вот именно – жертва. Меня вышибли с третьего курса.
СЛАВА. За что пострадали?
ИЛЬИН. За откровенность. Как-то на досуге изложил Фомичеву все, что о нем думаю. Тогда он повел против меня холодную войну, которую завершил блестящей победой в конце семестра.
СЛАВА. Бывает.
ИЛЬИН. Я вижу – вы с тетей плохо ладите.
СЛАВА. По третьему закону Ньютона – действие равно противодействию. Она меня воспитывает – я сопротивляюсь.
ИЛЬИН. А что, ваша тетя все время одна живет, замуж не выходила?
СЛАВА. Не родился еще тот несчастный… Впрочем, был у нее кто-то на заре туманной юности. По неофициальным данным.
ИЛЬИН. Тише. (Мотнул головой на дверь.) А ведь, наверно, это я и был. Мы с ней до войны познакомились, я у вас комнату снимал. Папа твой служил на Морфлоте, мама и Тома только еще начинали клейщицами на «Треугольнике». Она красавица была, твоя тетя, теперь таких нет. Звезда! Ее в цеху так и звали – Звезда. Прибежит с завода – стук-стук по ступенькам…
СЛАВА. А вы романтик.
ИЛЬИН. Мы с ней всю войну переписывались. Потом по причине некоторых обстоятельств я перестал писать, а письма ее все с собой таскал. Потом и письма куда-то пропали.
СЛАВА. А знаете, я бы на вашем месте описал все это в поэме. Что-нибудь такое:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
