Как вам это понравится - Шекспир Уильям (читать книги полностью .txt) 📗
С этой минуты я развеселюсь, сестрица, и буду придумывать всякие развлечения. Да вот… Что ты думаешь, например, о том, чтобы влюбиться?
Ну что ж, пожалуй, только в виде развлечения. Но не люби никого слишком серьезно, да и в развлечении не заходи слишком далеко — так, чтобы ты могла с честью выйти из испытания, поплатившись только стыдливым румянцем.
Какое же нам придумать развлечение?
Сядем да попробуем насмешками отогнать добрую кумушку Фортуну от ее колеса, чтобы она впредь равномерно раздавала свои дары.
Хорошо, если бы нам это удалось. А то ее благодеяния очень неправильно распределяются: особенно ошибается эта слепая старушонка, когда дело касается женщин.
Это верно; потому что тех, кого она делает красивыми, она редко наделяет добродетелью, а добродетельных обыкновенно создает очень некрасивыми.
Нет, тут ты уже переходишь из области Фортуны в область Природы: Фортуна властвует над земными благами, но не над чертами, созданными Природой.
Входит Оселок.
Неужели? Разве когда Природа создает прекрасное существо, Фортуна не может его заставить упасть в огонь? И хотя Природа дала нам достаточно остроумия, чтобы смеяться над Фортуной, разве Фортуна не прислала сюда этого дурака, чтобы прекратить наш разговор?
Действительно, тут Фортуна слишком безжалостна к Природе, заставляя прирожденного дурака прервать остроумие Природы.
А может быть, это дело не Фортуны, а Природы, которая, заметив, что наше природное остроумие слишком тупо для того, чтобы рассуждать о таких двух богинях, послала нам этого дурака в качестве оселка; потому что тупость дураков всегда служит точильным камнем для остроумия. — Ну-ка, остроумие, куда держишь путь?
Сударыня, вас требует к себе ваш батюшка.
Тебя сделали послом?
Нет, клянусь честью, но мне приказали сходить за вами.
Где ты выучился этой клятве, шут?
У одного рыцаря, который клялся своей честью, что пирожки отличные, и клялся своей честью, что горчица никуда не годится; ну, а я стою на том, что пирожки никуда не годились, а горчица была отличная. И, однако, рыцарь ложной клятвы не давал.
Как ты это докажешь, при всем твоем огромном запасе учености?
Да-да, сними-ка намордник со своей мудрости.
Ну-ка, выступите вперед обе; погладьте свои подбородки и поклянитесь своими бородами, что я плут.
Клянемся нашими бородами — как если бы они у нас были, — ты плут.
Клянусь моим плутовством, что, если бы оно у меня было, я был бы плут. Но ведь если вы клянетесь тем, чего нет, вы не даете ложной клятвы; так же и этот рыцарь, когда он клялся своей честью, — потому что чести у него никогда не было, а если и была, то он всю ее истратил на ложные клятвы задолго до того, как увидал и пирожки и горчицу.
Скажи, пожалуйста, на кого ты намекаешь?
На человека, которого любит старый Фредерик, ваш отец.
Любви моего отца довольно, чтобы я уважала этого человека. Не смей больше говорить о нем: высекут тебя на днях за дерзкие речи!
Очень жаль, что дуракам нельзя говорить умно о тех глупостях, которые делают умные люди.
Честное слово, ты верно говоришь: с тех пор как заставили молчать ту маленькую долю ума, которая есть у дураков, маленькая доля глупости, которая есть у умных людей, стала очень уж выставлять себя напоказ. Но вот идет мсье Ле-Бо.
У него полон рот новостей.
Сейчас он нас напичкает как голуби, когда кормят своих птенцов.
Тогда мы будем начинены новостями.
Тем лучше, с начинкой мы станем дороже.
Входит Ле-Бо.
Bonjour 1, мсье Ле-Бо. Что нового?
Прекрасные принцессы, вы пропустили превосходную забаву.
Забаву? Какого цвета?
Какого цвета, сударыня? Как мне ответить вам?
Как вам позволит остроумие и Фортуна.
Или как повелит Рок.
Хорошо сказано: прямо как лопатой прихлопнул.
Ну, если я не стану проявлять свой вкус…
