Аркадия - Стоппард Том (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗

Бернард. Только романтик способен вытянуть Каролину Лэм в героини. А ты рационалистка и рождена для Байрона.

Пауза.

Ханна. Ну, счастливо. Пока.

Бернард. Да, знаешь, я приеду на танцы. Хлоя пригласила.

Ханна. Вот добрая душа. Но я не танцую.

Бернард. Нет… Ты не поняла. Я танцую с ней.

Ханна. А, ну-ну. Я-то не танцую.

Бернард. Я — ее партнер. Sub rosa. [28] Только не говори ее матери.

Ханна. Она скрывает от матери?

Бернард. Скрываю я. Видишь ли, я прежде не имел дела с земельной аристократией. Всего боюсь. А у страха, как известно, глаза велики.

Ханна. Бернард! Ты соблазнил девочку?

Бернард. Соблазнишь ее, как же… Только повернешься — она уже на стремянке, под потолком библиотеки. В конце концов я сдался. Но между ног у нее я кое-что приметил… И тут же подумал о тебе. (Получает в ответ увесистую оплеуху, но остается невозмутим. Достает из кармана маленькую книжицу. Продолжает как ни в чем не бывало.) Издательство «Пикс». "Справочник путешественника". Джеймс Годольфин, 1832 год. К сожалению, без иллюстраций. (Открывает книгу на заложенной странице.) "Сидли-парк в Дербишире, собственность графа Крума…"

Ханна (в оцепенении). Мир катится в тартарары в тележке старьевщика…

Бернард. "… пятьсот акров, из коих сорок занято озером. Парк, созданный Брауном и Ноуксом, изобилует готическими прелестями: подвесными мостиками, гротами и т. п. В эрмитаже уже двадцать лет обитает безумный отшельник; общается он исключительно с черепахой по имени Плавт, которую неохотно, но все же дает погладить любопытствующим детям". (Протягивает ей книгу.) Черепашка. Редкое постоянство.

Ханна (берет книгу, но не сразу). Спасибо.

Валентайн. Такси со станции у подъезда.

Бернард. А-а… Спасибо… Да, а у Павлини-то нашлось что-нибудь путное?

Ханна. Кое-что.

Бернард. Имя отшельника и его послужной список? (Берет листок с копией письма.) "Дорогой Теккерей…" Какой же я, оказывается, молодец. Угадал. (Кладет письмо обратно на стол.) Что ж, пожелай мне удачи… (Валентайну, неопределенно.) Прости за… ну, сам знаешь… (Ханне.) И за твою…

Валентайн. Брысь.

Бернард. Понял. (Уходит.)

Ханна. Не принимай близко к сердцу. Это же словоблудие. Сплошна риторика. В древности уроки риторики были вроде физкультуры. Истину отдавали на откуп философам, а остальных занимало только искусство болтовни. Бернард репетировал негодование — готовится выступать по телевизору.

Валентайн. А я не желаю служить боксерской грушей! (Рассматривает письмо.) Так что наш безумец?

Ханна (забирает у него письмо и читает вслух). "Свидетельство безумца должно послужить предупреждением против слепого следования французской моде… поскольку именно французский, точнее, офранцузившийся математик привел его к печальной уверенности в том, что впереди нас ждет мир без жизни и света… подобный деревянному очагу, который неизбежно поглотит себя и обратится в единую неразличимую золу. Мир утратит весь жар Земли…"

Валентайн (оживленно и заинтересованно). Так-так, интересно.

Ханна. "Он умер в возрасте сорока и семи лет, дряхлый, как Иов, сморщенный, как кочерыжка, сам — лучшее доказательство своих пророчеств. Но до последнего часа он трудился, пытаясь вернуть миру надежду посредством доброй старой английской алгебры".

Валентайн. Все?

Ханна (кивает). В этом есть какой-нибудь смысл?

Валентайн. В чем? Что все мы обречены? (Небрежно.) Вообще-то это второй закон термодинамики.

Ханна. И давно он известен?

Валентайн. Поэтам и безумцам — с незапамятных времен.

Ханна. А серьезно? Тогда о нем знали?

Валентайн. Нет.

Ханна. Это как-то связано… ну… с открытием Томасины?

Валентайн. Она ничего не открыла.

Ханна. А с записями в тетрадке?

Валентайн. Нет.

Ханна. Значит, совпадение?

Валентайн. Какое совпадение?

Ханна (читает). "Он умер в возрасте сорока и семи лет". Это случилось в 1834 году. Значит, родился он в 1787-м. Как и учитель. Он сам написал лорду Круму, когда нанимался на работу. "Год рождения — 1787". Отшельник родился в тот же год, что и Септимус Ходж.

Валентайн (помолчав). Эпидемия! Тебя что — Бернард в ногу укусил?

Ханна. Как ты не понимаешь? Я думала, мой отшельник — идеальный символ. Идиот в пейзаже. Но так еще лучше! Эпоха Просвещения изгнана в пустыню Романтизма! Гений Сидли-парка уходит жить в хижину отшельника.

Валентайн. Ты этого не знаешь.

Ханна. Знаю. Знаю. И где-нибудь наверняка есть подтверждение… Только бы найти.

Сцена шестая

Джелаби (снаружи). Господин Ходж!

Септимус. Спасибо, Джелаби. Я боялся, что все двери заперты и в дом не попасть. Который час?

Джелаби. Половина шестого.

Септимус. Н-да, и на моих то же самое. Удивительная, знаете ли, штука рассвет. Очень вдохновляет. Бодрит. (Вынимает из внутренних карманов пальто два пистолета и кладет их на стол.) Птички, рыбки, лягушки, кролики… (Вытаскивает из глубин пальто убитого кролика.) Красота. Жаль только, что рассвет всегда случается в такую рань. Я принес леди Томасине кролика. Возьмете?

Джелаби. Но он дохлый.

Септимус. Убит. Леди Томасина любит пирог с крольчатиной.

Джелаби. Господин Ходж, вас искали.

Септимус. Захотелось поспать этой ночью в лодочном павильоне. Я не ошибся, от ворот действительно отъехала карета?

Джелаби. Карета капитана Брайса. С ним уехали господин и госпожа Чейтер.

Септимус. Уехали?

Джелаби. Да, сэр. А лошадь лорда Байрона оседлали еще к четырем утра.

Септимус. И лорд Байрон уехал?

Джелаби. Да, сэр. Все на ногах, дом бурлит всю ночь.

Септимус. Но у меня его охотничьи пистолеты! Что с ними делать? На кроликов охотиться?

Джелаби. Вас не было в комнате, вас искали.

Септимус. Кто?

Джелаби. Ее сиятельство.

Септимус. Она заходила ко мне в комнату?

Джелаби. Я сообщу ее сиятельству, что вы вернулись. (Направляется к двери.)

Септимус. Джелаби! А лорд Байрон не оставлял для меня книгу?

Джелаби. Книгу?

Септимус. Он брал у меня книгу. Почитать.

Джелаби. Его светлость не оставили в комнате ничего. Ни монетки.

Септимус. Хм… Ну, будь у него монетка, он бы ее непременно оставил. Держите-ка, Джелаби, вот вам полгинеи.