Ангел приходит в Вавилон - Дюрренматт Фридрих (мир книг .TXT) 📗

Утнапиштим (доброжелательно). Я – главный богослов Вавилона, дитя мое.

Курруби (радостно). Значит, ты думаешь о боге?

Утнапиштим (улыбаясь). Я всегда думаю о боге.

Курруби. Ты хорошо его знаешь?

Утнапиштим (печально). Ну, конечно, далеко не так хорошо, как ты, моя девочка, ведь ты была ближе к его лику. Я человек, а от людей бог скрыт. Нам не дано его видеть, нам дано лишь его искать... Ты любишь царя, дитя мое.

Курруби. Я люблю нищего, к которому принес меня ангел.

Утнапиштим. Царь и твои нищий – это одно и то же. Значит, ты любишь и царя.

Курруби (опустив голову). Я могу любить только нищего.

Утнапиштим (улыбаясь). Значит, ты хотела бы, чтобы царь стал нищим?

Курруби. Я должна слушаться только ангела.

Утнапиштим. Который принес тебя нищему, а он оказался царем? Ты растерялась, я понимаю, ты не знаешь, стать ли тебе царицей или царю – стать нищим? Так ведь, дочурка?

Курруби (робко). Так, ваше преподобие.

Утнапиштим. Видишь ли, дитя мое, все будет проще, если мы спокойно обсудим создавшееся положение. Нам раньше всего надо выяснить, что имело в виду небо, не правда ли?

Курруби. Правда, ваше преподобие.

 Слева появляются два поэта с большими чашами и бараньими ножками в руках, но Акки оттаскивает их назад, прежде чем кто-либо успевает их заметить. Только напряженно прислушивающийся к беседе Курруби и Утнапиштима и не сводящий с них глаз Навуходоносор нетерпеливо передергивается, показывая, что шум ему мешает.

Утнапиштим. Когда я был еще молод и начался всемирный потоп, я был убежден, что небеса, как мы, богословы, выражаемся, требуют от нас, людей, абсолюта. Но чем старше я становлюсь, тем мне яснее, что это не совсем верная точка зрения. Небеса требуют от людей возможного. Они знают, что сразу сделать человека совершенством нельзя, так его можно только погубить. Таким образом небеса любят нас при всем нашем несовершенстве. У небес хватает терпения, и они удовлетворяются тем, что любовно и по-отечески направляют нас на путь истинный, для того чтобы в течение тысячелетий постепенно нас воспитать.

Курруби. Да, ваше преподобие.

Утнапиштим. Вот почему люди ошибаются, когда считают, что небеса строги и предъявляют нам преувеличенные требования. Такие представления вносят смуту в умы и порождают беды. Ты понимаешь меня, девочка?

Курруби. Вы добры ко мне, ваше преподобие.

 В дверях решетки появляется архиминистр.

Архиминистр. Можно поздравить?

Навуходоносор. Мы как раз это обсуждаем.

 Архиминистр исчезает. Утнапиштим делает Навуходоносору знак; тот встает с трона и подходит к обоим собеседникам, которые поднимаются.

Утнапиштим. Так обстоят дела и у вас с царем. Если ты будешь толковать божественную волю так буквально и станешь настаивать, чтобы царь, который получил тебя, будучи нищим, и на самом деле стал нищим,- ты нарушишь социальный порядок. Люди хотят, чтобы щедрые дары небес получали цари, а не нищие, они хотят видеть тебя царицей, а не ободранкой. И ты сможешь помочь людям, потому что они нуждаются в твоей помощи Ты подвигнешь царя к справедливости, он при твоей помощи станет творить добро. Выходи за него замуж, чтобы молитвы о миро и справедливости были услышаны. (Хочет соединить их руки, но в этот миг врывается архиминистр.)

Архиминистр. Надо действовать! В колоссальную статую ваших величеств со съемной головой кидают камни!

Утнапиштим. А моя статуя?

Архиминистр. Она невредима и увита розами.

Утнапиштим. Благодарение богу, значит переход в лоно государственной церкви еще продолжается.

 Нимрод между тем садится на трон.

Нимрод. Надо бросить туда армию.

Архиминистр. Но как? Войска ушли завоевывать селения по ту сторону Ливана. У нас только пятьдесят солдат дворцовой стражи.

Утнапиштим. Эти бесконечные завоевания погубят Вавилон.

 Навуходоносор занимает место Нимрода.

Навуходоносор (жалобно). Едва успел я стать царем, как снова превратился в подставку для ног. Никогда еще так стремительно не происходило круговращение властей. Мы катимся ко всеобщей гибели.

Архиминистр. Ну, это несколько преувеличено, ваше величество. Такие люди, как мы, так или иначе оказываются наверху.

Навуходоносор, Нимрод (вместе). Что же делать, архиминистр?

Архиминистр. Ваши величества, прежде всего надо выяснить причину мятежа.

Нимрод, Навуходоносор (вместе). Выясняй, архиминистр.

Архиминистр. Только ли желанно видеть Курруби царицей привело вавилонян в неистовство? Вслушавшись в крики толпы, опытный политик сделает иной вывод. Причина другая: явление ангела само по себе в корне подрывает авторитет власти.

Утнапиштим. Я вынужден протестовать. Только тщательная обработка собранных мною высказываний ангела может дать плодотворные результаты для богословия, однако с точки зрения государственной они вполне безобидны и не содержат вражеской пропаганды.

Архиминистр. Его преосвященство меня не понял. Моя критика направлена не против ангела, а против факта его появления. Это чистый яд. Теперь как раз, к примеру, он парит над висячими садами и ныряет головой прямо в море. Я спрашиваю: что это за поведение? Государство и здоровый авторитет власти возможны, если земля – это земля, а небо – это небо, ибо земля – это реальность, созданная политиками, а небо – возвышенная богословская теория, до которой остальным не должно быть дела. Когда же реальностью становится небо, как, например, при появлении ангела, тогда рушится весь социальный порядок, ибо перед лицом явленного неба государство невольно превращается в фарс. И вот вам результат этого космического беспорядка: народ восстал против нас. Почему? Только потому, что вы недостаточно быстро женились... Стоило ангелу покружиться над городом, и всякое уважение к власти пропало.

Нимрод, Навуходоносор (вместе). Теперь все ясно.

Архиминистр. Лучше всего было бы заявить, что ангела вообще не было.

 Замешательство.

Утнапиштим. Невозможно. Его все видели.

Архиминистр. Мы обнародуем сообщение, что это был артист придворного театра Уршанаби.

Навуходоносор. Ты себе противоречишь. Только что ты считал появление ангела благом.

Нимрод. Этим ты хотел метафизически укрепить нашу власть и выкорчевать республиканские идеи.

Архиминистр (с поклоном). Чем больше политик себе противоречит, тем он крупнее.

Утнапиштим. Ангел мне, как богослову, тоже ни к чему, но государственная религия обязана ему своим возрождением.

Архиминистр. Запретить под страхом смерти порывать с религией!

Утнапиштим. Можно, конечно, принести атеизм в жертву, однако я предпочел бы получать половину доходов империи.

Архиминистр. Это невозможно, ваше преосвященство.

Утнапиштим. Тогда я возражаю против того, что будто бы ангела не было.

Архиминистр. Мятеж грозит нам всем.

Утнапиштим. Не мне, архиминистр. Восстают против монархии, а не против церкви. Я сегодня – популярнейший политический деятель Вавилона. Либо вы мне даете половину доходов империи, либо власть в государстве будет принадлежать церкви.

Архиминистр. Треть.

Утнапиштим. Половину!

Архиминистр. Но тогда я решительно требую, чтобы ангела не было!

Утнапиштим. Это будет провозглашено со всех амвонов.

Навуходоносор (еще колеблясь). Но я ведь хотел помириться с небесами.

Утнапиштим. Пожалуйста, ваше величество. Помириться можно в частном порядке. Вступайте в брак. Счастливая семья – опора веры.