Камни его родины - Гилберт Эдвин (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Винс внимательно слушал. Он чувствовал себя как рыба в воде и свободно распоряжался запасом знаний, частично полученных за время короткого, но деятельного ученичества у "Гэвина и Мура", а частично приобретенных на работе, из книг, из наблюдений. Его мозг действовал в эту минуту как точный механизм. Он поразил Чарни обилием блестящих идей, молниеносно приходивших ему в голову.
То, что Винс предложил, было, по его собственным словам, взято "с потолка", но Чарни увидел в этом лишнее доказательство его способностей. Винс полностью отказался от применения стали, если не считать двухэтажного зала, который будет служить и актовым залом и гимнастическим.
Он выбрал действительно простой и дешевый материал Для стен: бетонные блоки, несущие всю нагрузку, крашеные или даже некрашеные изнутри, а снаружи выложенные Цветными цементными панелями. Такая отделка сэкономит и ТРУД, и время, и деньги.
Он придумал простое и выгодное расположение комнат внутри здания: два ряда классов с длинным коридором посредине: во всю длину стен – стеклянные полосы вместо окон. Это снизит стоимость кладки.
Он рассказал Чарни о множестве способов придавать зданиям внешнюю привлекательность – это были фокусы и трюки, которым он научился у "Гэвина и Мура".
Особенно восхитило Чарни предложение, сделанное Винсом в самом конце разговора. Эту идею Винс по заимствовал у Раффа Блума в его злосчастном проекте ньюхиллской школы.
– Вид у этих школ, – объяснил Винс, встав из-за стола и расхаживая по просторной комнате, – будет отнюдь не казенный. И на собачьи конуры они тоже не будут похожи Не нужно только замазывать швы асбоцементных панелей Пусть они остаются, а панели нужно раскрасить во все цвета радуги. Получатся настоящие детские кубики.
– Детские кубики! – Чарни был в восторге. Винса это не удивляло: Чарни всегда умел схватывать суть дела.
Немного погодя Чарни спросил:
– Можете вы лететь со мной в понедельник? Работы уйма, а времени у нас в обрез.
– Разумеется, – ответил Винс. Трой, контора, свадьба Эбби – обо всем этом он даже не вспомнил.
– Значит, вы считаете, что справитесь? – внезапно спросил Чарни.
Винс еще никогда не улыбался такой открытой, обаятельной улыбкой.
– Я готов идти на еще больший риск, чем вы...
– А фирма? Вы думаете, ваши компаньоны...
– Компаньоны? – перебил Винс, уже твердо зная, как ему поступить. – Я собираюсь выйти из фирмы.
– Почему? – уставился на него Чарни.
– Почему? – повторил Винс. – Да потому, что уже давно подумываю начать работать в одиночку. И еще потому, что, говоря честно, эта работа представляется мне очень значительной – не сама по себе, а по своим результатам. Пусть мне достанется все: весь труд и вся морока, ну, и весь гонорар тоже.
Чарни расплылся в улыбке, встал и схватил Винса за руку.
– Сынок, – сказал он, – вот уж на тебя я не боюсь поставить.
Как только Винс вышел из "Уолдорф-Астории" и остановился на тротуаре под навесом, к нему подскочил швейцар в ливрее.
– Прикажете такси, сэр?
Винс рассеянно кивнул. Подъехала желтая машина.
– Куда?
Вин секунду подумал.
Парк-авеню, сто один. – Время еще есть. Можно ехать в Дом архитектора, посмотреть модель подъемника, доставленную симсовской компанией. Машина помчалась по Парк-авеню на юг, и Винс, глядя в окно на допотопные величавые здания, начал спокойно обдумывать, как ему перестроить свою жизнь.
Когда днем Винс вошел в чертежную, там по обыкновению плавали клубы дыма и Бинк Нетлтон, тоже по обыкновению, тихо насвистывал. Три фигуры в белых рубашках – Эбби, Лем и Бинк – склонились над досками. Винс окинул их взглядом, и на мгновение ему стало чего-то жаль: эта контора, которая совсем недавно казалась ему пределом мечтаний, и фирма "Остин и Коул" (еще одна сбывшаяся мечта) – все это уже осталось позади. Ушло. Или уходит.
Что ждет его в будущем?
Три процента от пятисот тысяч долларов за одну школу, или от миллиона – за две. Что-нибудь около тридцати тысяч. Это только начало. Вполне достаточно, чтобы открыть главную контору в Нью-Йорке и филиал в Брайорвилле. Или наоборот.
Что еще дала ему встреча с Чарни?
Нечто куда более важное, чем даже возможность заработать деньги: он открыл самого себя и свои способности. Понял, какое место должен занимать в жизни. До сих пор он гнался за внешним, воображаемым успехом, видел цель в том, чтобы стать компаньоном Эбби Остина, но все это – включая даже женитьбу на Трой – не стоило затраченных усилий. Он метил слишком низко. Настоящего, большого успеха добивается только тот, кто знает свои возможности, тот, кто понимает, когда и где он может проявить себя наиболее полно. А он, Винс, теперь твердо знает, что ему больше всего подходит мир Бенсона Чарни.
Чтобы отпраздновать это запоздалое открытие своего "я", утром в Нью-Йорке Винс зашел в мебельный магазин Германа Миллера и заказал для ист-хейвенской квартиры своей сестры Рут два кресла по образцам Джорджа Нельсона.
А что предстоит ему сейчас? В данный момент?
Приятная перспектива: полюбоваться физиономией оби Остина. Винс подошел к его столу:
– Найдется у тебя свободная минутка, Эб? – спросил он. – Я прямо из Нью-Йорка. Есть новости, которые тебя, надо думать, заинтересуют.
Эбби поднял глаза. Опять этот ледяной взгляд. Он отодвинул рейсшину и угольник, положил карандаш. Винс последовал за ним в его кабинет. Со среды они едва ли обменялись двумя словами.
– В чем дело, Винс? – спросил Эбби, садясь на вращающийся стул.
Винс оперся на край письменного стола. Нужно стать поближе. Не пропустить ни одной детали предстоящего процесса оттаивания. Не пропустить ни одной детали заключительной сцены, когда, подразнив Эбби гонорарами Бенсона Чарни, он вдруг отдернет этот лакомый кусок
– Помнишь тот вечерний прием у Вертенсонов? – спросил Винс.
Эбби кивнул. Холодно. Нетерпеливо.
– Помнишь, мы с Трой по очереди дежурили дома из-за Деборы? Вот в тот вечер это и случилось.
– А что, собственно, случилось?
И тут Винс рассказал всю историю, начиная с появления Чарни и кончая сегодняшним завтраком у «Уолдорфа».
– Я предпочел держать это про себя и не волновать тебя понапрасну. Пусть уж я один волнуюсь.
– Не слишком похоже на тебя, – заметил Эбби. Винс наблюдал за ним. В невозмутимом выражении лица Эбби что-то изменилось. Но едва ли можно считать это таянием; скорее замешательство, неуверенность.
– Можешь себе представить, как у меня была занята голова этой историей, – спокойно продолжал Винс, – и как я был ошарашен, когда ты устроил мне сцену из-за Пэт Милвин. – Винс сделал паузу: пусть его слова как следует дойдут до Эбби. – Что касается сегодняшней встречи, то она прошла отлично. В понедельник вылетаю. – Небрежным тоном: – Думаю, гонорар будет тысяч тридцать. Ну, а при исключительной разветвленности предприятий Чарни и грандиозности его проектов, архитекторам хватит у него работы лет на десять. Я считаю, – добавил он, – что на одних только предприятиях Чарни архитектор может заработать минимум сто тысяч долларов в год.
Он медленно закурил сигарету, ни на секунду не отрывая взгляда от зачарованного лица бедняги Эбби. Ему казалось, что он слышит, как поворачивается колесо Фортуны: Эбби увяз во всяких неурядицах, Эбби платит огромные деньги Нине, Эбби задолжал отцу, у Эбби после свадьбы расходы удвоятся, придется строить новый дом.
И Винс не отводил взгляда и не прерывал молчания, тихо радуясь тому, что наконец они с Эбботом Остином поменялись местами.
Он сбросил пепел в пепельницу на доске Эбби. Продлил паузу еще на секунду, перед тем как в последний раз повернуть клинок в ране и сказать, что он решил делать проект для Чарни самолично, решил открыть собственную контору.
– Винс! – Эбби заговорил раньше, чем ожидал Винс. – По-моему, эта удача с Чарни очень своевременна.
