Кризаль.
Мартина.
Хозяин прав. Он рассудил отлично,
Решив, что дочери потребен муж приличный.
Кризаль.
Мартина.
Зачем ее Клитандру не отдать?
Он молод и хорош. И что за благодать
Всучать ей умника, что рассуждает много?
Ей мужа надобно, совсем не педагога.
И раз латынь и гречь ей не нужны никак,
То незачем вступать ей с Триссотеном в брак.
Кризаль.
Филаминта.
Ей болтать дозволено свободно!
Мартина.
Для проповедей лишь ученые пригодны,
А что насчет мужей, твержу на все лады:
Не вижу в умнике я никакой нужды.
В хозяйстве, право, ум не нужен нам в излишке,
И с браком вяжутся довольно плохо книжки.
Пусть тот, кто назовет меня своей женой,
Кроме меня, из книг не знает ни одной,
И даже азбуки. Не нужно ничего нам.
Лишь для жены своей пусть будет он ученым.
Филаминта (Кризалю).
Что? Все ли досказал премудрые слова
Достойный ваш толмач?
Кризаль.
Филаминта.
Ну, споры кончены, ведь есть всему граница!
Желание мое должно осуществиться.
(Указывая на Триссотена.)
Он с Генриеттою немедля вступит в брак.
Я этого хочу. Не спорьте — будет так!
А если вы уже Клитандру дали слово,
То старшую ему я в жены дать готова.
Кризаль.
Нашли вы неплохой, мне кажется, исход!
(Генриетте и Клитандру.)
Не согласитесь ли? Как вы на этот счет?
Генриетта.
Клитандр.
Белиза.
Нет сомненья,
Что он бы предпочел другое предложенье,
Но водворить хотим мы власть любви такой,
Чтоб, как светило дня, сияла чистотой.
Мы лишь мыслительной субстанции причастны,
А протяженную принять мы не согласны.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и Арист.
Арист.
Мне больно, что печаль я должен вам принесть,
Что радостный обряд нарушит злая весть.
Я эти два письма принес, как вестник горя —
Какой удар они на вас обрушат вскоре!
(Филаминте.)
От стряпчего та весть для вас ко мне пришла.
(Кризалю.)
Филаминта.
Чтоб нам прервать дела,
Какая весть была б достаточно серьезной?
Арист.
Письмо в себе таит удар жестокий, грозный.
Филаминта (читает). «Сударыня! Я просил Вашего брата передать Вам это письмо, из которого Вы узнаете то, что я не осмелился сообщить лично. Большая небрежность Ваша в делах была причиной того, что писец Вашего поверенного не известил меня вовремя и Вы проиграли процесс, который должны были выиграть».
Кризаль (Филаминте).
Филаминта.
В волненье вы большом?
Для сердца моего удар сей нипочем.
Высокую свою явите душу людям —
Удар судьбы сносить мы стойко вместе будем.
(Читает.)
«Беспечность Ваша обойдется Вам в сорок тысяч экю, ибо суд приговорил Вас к уплате таковой суммы вместе с судебными издержками».
Приговорил меня! Грубейшее из слов!
Иль я преступница?
Арист.
Да, я признать готов:
Он виноват, и вы — в законном возмущенье.
«В кратчайший срок, ввиду законного решенья,
Вас просят уплатить, — так написать он мог, —
Все сорок тысяч — ваш, с издержками, итог».
Филаминта.
Кризаль (читает). «Сударь! Дружба, которая связывает меня с Вашим братом, заставляет меня относиться с участием ко всему, что касается Вас. Мне известно, что Вы доверили свое состояние Арганту и Дамону. Сообщаю Вам, что оба они в один и тот же день обанкротились».
О небо! Потерять весь капитал зараз!
Филаминта (Кризалю).
Фи! Как не стыдно вам! Пустяк волнует вас!
Нет, истинный мудрец не ведает злосчастья:
Теряя все, собой пребыть имею власть я.
Оставьте ж грусть. Дела закончить нам пора.
(Указывая на Триссотена.)
Ему и нам должно хватить его добра.
Триссотен.
О нет, я не хочу от вас таких усилий!
Мы этим браком всем, я вижу, досадили,
А принуждать людей — не в правилах моих.
Филаминта.
Что за слова! От вас впервые слышу их,
Как раз за новостью о нашем разоренье.
Триссотен.
Я наконец устал. Кругом сопротивленье…
Нет, лучше покорюсь печальной я судьбе:
Насильно сердце брать не стану я себе.
