Черная вдова - Мариковский Павел Иустинович (книги хорошего качества .TXT) 📗
Изредка по муравейнику пробегают небольшие шустрые паучки с темным брюшком и светло-коричневой грудью. Паучков я встречаю впервые. На всякий случай, следует к ним приглядеться. У муравьев известно множество самых разнообразных сожителей: паразитов, нахлебников и просто квартирантов, отплачивающих своим покровителям за стол и кров как добром, так и злом. Может быть, и этот паучок тоже имеет отношение к муравьям-амазонкам и их помощникам.
Но сейчас не до паучков. Уже показались первые разведчики, видна и вся лавина. Возбуждение муравьев-помощников все больше нарастает. Они бросаются навстречу добытчикам. Быть может, для того, чтобы подобрать случайно оброненную носильщиком добычу?
Колонна красно-рыжих амазонок без задержки вливается в несколько входов муравейника. Вскоре все до единого скрылись и не появляются наружу. Грабительский поход закончен.
Теперь можно заняться подозрительными паучками. Им будто нет никакого дела до муравьев. Бродят сами по себе, повстречавшись с хозяевами, отскакивают в сторону или удирают. Наконец я вижу необычную встречу муравья с пауком, не верю своим глазам и, не отрывая взгляда, поспешно роюсь в полевой сумке, разыскивая маленький бинокль с надетой на него лупкой, но он, как нарочно, застрял в мешочке.
Наконец я во всеоружии, муравей и паучок передо мною под большим увеличением. Паучок только что приблизился к своей добыче и быстро-быстро замахал в воздухе передними ногами, напоминающими муравьиные усики, притронулся ими к муравью, заскользил по его спине. Муравей приподнялся на ногах, раскрыл челюсти, чуть изогнулся, вытянул усики, наклонил голову, сомкнул челюсти. Прикосновение быстрых ног паучка как будто ему нравится, так, наверное, его собратья гладят друг друга в минуты отдыха и покоя. Паучок же придвигается все ближе, прижимается к муравью, его ноги вибрируют все быстрее и уже не две, а четыре мечутся в нежном прикосновении к телу муравья. А тот покорен неожиданной лаской, поглощен ею, застыл, не шевелится, лишь чуточку вздрогнул, потом слегка подпрыгнул на месте. И в это мгновение я вижу то, чего никак не ожидал. Паучок, расправив свои ядоносные крючки хелицер, быстро прокалывает острыми иголочками тонкую перепонку между телом и основным члеником ноги своей жертвы.
Муравей согнулся, его усики поникли, конвульсивно вздрогнули ноги и тело, и он медленно повалился на бок. Смерть завладела им в минуту наслаждения лаской коварного паучка-«обольстителя».
Теперь ноги паучка не вибрируют. Пасы гипнотизера оставлены, личина доброжелателя сброшена. Схватив свою добычу за талию, паук волочит ее по земле и скрывается в первой попавшейся щелке. Сейчас он, и без того раздувшийся, будет предаваться обжорству.
Солнце скрывается за горы, на ущелье ложится глубокая тень. Муравьи прячутся. Вокруг муравейника в укромных уголках засыпают их маленькие недруги. Быстро наступают сумерки. Громче шум реки. По скалистым вершинам гор, покрытым льдами и снегами, скользят красные лучи заходящего солнца.
Рано утром я встречаю зарю вместе с муравьями и жадно слежу за ними. Горный воздух спустился с ледников вниз. Прохладно и свежо. Как начнут свою охоту паучки? Но их нет. Весь день я наведываюсь к муравейнику и не могу застать ни одного. Кончается день, солнце заходит за горы, на ущелье падает тень, и я опять вижу коварных завсегдатаев муравьиного дома. Они то не спеша бродят вокруг, то затаиваются в укромном уголке, то быстро перебегают с места на место.
Первой начала охоту большая грузная паучиха. Молниеносный бросок сзади, укус за ногу муравья-амазонки, скачок в сторону. Муравей замер, как был, с вытянутыми усиками. Потом нагнул голову, встрепенулся, взмахнул несколько раз ногой и повалился на бок. Паучиха степенно обошла вокруг поверженного муравья и, не прикасаясь к нему, удалилась в сторону. Через две-три минуты муравей мертв, паучиха же не торопясь для верности кусает его еще раз в основной членик передней ноги и утаскивает под камень. На этот раз никаких пасов гипнотизера, обманной ласки и прикосновений, только стремительный бросок ловкого и ядовитого хищника.
Я разочарован, все оказалось совсем не таким, как вначале. Надо продолжить наблюдения. Что будет дальше? Вот еще нападение, мгновенный, почти молниеносный укус за кончик ноги в самую лапку. Муравей сразу же застывает, будто почуял что-то недоброе, вглядывается, принюхивается к окружающему.
А муравьи! Как они чувствуют, что с товарищем произошло неладное, столпились вокруг пострадавшего, наперебой ощупывают усиками, будто сочувствуют. Паучок же кружит возле, наткнулся на сочувствующих, пугливо отскочил. Выждал, когда никого не стало, вновь приблизился к жертве. Опять легкое прикосновение, укус в другую ногу, еще укус в кончик брюшка, и жертва побеждена. Потом последний, традиционный укус в основной членик передней ноги — и победное шествие с трофеем.
Неудача постигает одного из охотников. Умирающего муравья схватил товарищ, уволок к самому входу и там оставил. Паучок бродит вокруг, не может найти добычу. Другой такой же неудачник бросился догонять муравья, посмевшего оказать помощь соплеменнику, хотел укусить его, но промахнулся и, будто сконфузившись, надолго спрятался в щелку. Может быть, после того, как капелька яда пропала попусту, нужна передышка, чтобы он вновь накопился в ядовитых железах.
Муравьи, оказывается, не только знакомы с паучками, но и способны оказывать им яростное сопротивление. Натыкаясь на паучков, они, свирепо раскрыв челюсти, смело идут в атаку. Когда паук-хищник сталкивается с муравьем, голова к голове, он сразу же бросается в обход, чтобы нанести укус с тыла. Муравей быстро поворачивается к врагу: на близком расстоянии оба хорошо видят друг друга. Так они кружат, пока паучок, этот гнусный кусака исподтишка, не убегает, почувствовав бесполезность и опасность нападения.
Постепенно я начинаю отличать самцов от самок. У самцов все же заметно на конце утолщение педипальп, ноги длиннее, брюшко тоньше, чернее.
Два самца беспрестанно кружат возле самки. Один из них прогоняет соперника, потом в боевом настроении случайно наткнулся на муравья — крошку-тетрамориума, куснул его, убил сразу же и, не глядя, бросил. Так, из-за злости!
Самка же не обращает внимания на ухажеров, охотится, ищет удобного случая. Вот убила муравья и отползла в сторонку. Возле умирающего крутятся самцы, вцепились в ноги. Неужели сами не умеют охотиться, кормятся возле самки ее объедками. Ничтожные тунеядцы! Но вот из-за укрытия выползает законная владелица добычи, хватает муравья, тащит в укрытие. За ним волокутся оба самца, ухватившись за ноги трофея. Потом один свирепо прогоняет соперника и опять цепляется за ногу муравья. Вскоре самец и самка с добычей скрываются за камнем.
Я продолжаю следить за паучками. Странные они охотники, у всех разные приемы. Придется запастись терпением — смотреть и ждать. И тогда я натыкаюсь на то, с чем познакомился в самом начале. Молодой паучок, еще незрелый и маленький, очень долго караулил и выбирал добычу. Наконец дождался, выскочил из-за укрытия, исподтишка укусил за лапку пробегавшего мимо самого маленького муравья-помощника. Пострадавший не заметил, что с ним произошло, не почувствовал укуса, не обратил внимания на паучка и не увидел его. Но через секунду его тело сковывает непреодолимая тяжесть, он останавливается, раскрыв челюсти и размахивая усиками. Тогда маленький паучишка, трусливый и жалкий, готовый каждое мгновение к бегству, вздрагивая и отскакивая назад, нерешительно подползает к муравью, прикасается ногами к его груди, гладит, ласкает, щекочет щетинки. Муравей будто успокаивается, и в этот момент два острых коготка пускают маленькую капельку яда в основной членик ноги.
Так вот вы какие, коварные истребители муравьев! Пока малы и слабы, прибегаете к обманной ласке, а потом пользуетесь одной ловкостью и силою яда. Забросив дела, я охочусь весь день за необычными паучками, с трудом ловлю их, таких шустрых и чутких, еще несколько раз слежу за их охотничьими приемами, окончательно убеждаюсь, что теперь в наблюдениях нет ошибки, и думаю о том, сколько тысячелетий, быть может, даже миллион лет прошло с тех пор, как эти маленькие хищники постепенно приспособились к своему сложному и такому коварному ремеслу — охоте за муравьями.
