Учебник латинского языка для высших духовных учебных заведений - Колотовкин Николай Иннокентьевич (мир бесплатных книг txt) 📗
4) Accūsātīvus relātiōnis sive Graecus (при глаголах непереходных и пассивных, при прилагательных) указывает на то, в каком отношении некоторое свойство или состояние принадлежит логическому подлежащему (в каком отношении?): Ecce manūs iuvenem intereā post terga revinctum pastōrēs magnō ad rēgem clāmōre trahēbant Dardanĭdae (V. Aen. II, 56-57). Между тем троянские пастухи с большими криками потащили к царю юношу со связанными сзади руками [= юношу, связанного за спиной относительно рук]. Sacrā redimītus tempŏra laurō со священным лавром вокруг висков [= повязанный священным лавром относительно висков]. Alba capillōs fēmĭna. Женщина со светлыми волосами [= Женщина светлая относительно волос]. Ōs humerōsque deō simĭlis. Лицом и плечами похожий на бога.
5) Accūsātīvus tempŏris (винительный времени) означает продолжительность действия или состояния (как долго? в течение, в продолжение) и употребляется без предлога или — реже — с предлогом per: Vīxit quōque Seth centum quinque annōs et genuit Enos. И прожил Сиф 105 лет и родил Еноха. Rōmŭlus decem et octo annōs nātus urbem exĭguam in Palatīnō monte cōnstituit. Ромул основал небольшой город на Палатинском холме в возрасте восемнадцати лет. Alcibiădēs annōs circĭter quadraginta nātus diem obiit suprēmum. Алкивиад скончался сорока лет от роду. Decem annōs urbs oppugnāta est. Город осаждали десять лет. Quaedam bestiŏlae ūnum tantum diem vīvunt. Некоторые зверьки живут только один день. Alexander Magnus tredĕcim annōs rēgnāvit. Александр Великий царствовал тринадцать лет. Graecī decem annōs Troiam obsēdērunt. Греки в течение десяти лет осаждали Трою. В русском языке в подобных случаях также употребляется винительный падеж или конструкция в течение, в продолжение + род.п.
6) Accūsātīvus extēnsiōnis (винительный протяжённости в пространстве: расстояния, длины, ширины, глубины, высоты, толщины) употребляется при глаголах движения и означает путь, преодолеваемый в процессе движения (как длинно? как широко? как глубоко?): Campus Marăthōn ab Athēnīs circĭter mīlia passuum decem abest. Марафонское поле отстоит от Афин почти на десять тысяч шагов. Caesar mīlia passuum vīgintī prōcēdit. Цезарь проходит двадцать тысяч шагов. Nunquam pedem ā tē discessit. Он никогда не отходил от тебя ни на шаг.
7) Accūsātīvus spatiī означает расстояние одного места от другого (как далеко? как широко? как глубоко?). При этом должно заметить, что вместо русских существительных длиною, шириною, высотою, глубиною в латинском языке употребляются соответствующие прилагательные longus, lātus, altus: Mīlĭtēs aggĕrem lātum pedēs trecentōs, altum pedēs octōgintā exstrūxērunt. Солдаты сделали насыпь шириною в триста, высотою в восемьдесят футов. Hasta sex pedēs longa. Копье длиной в шесть футов.
8) Accūsātīvus направления (при глаголах движения, употребляется с названиями городов и небольших островов, а также со словами domus, rūs) означает направление движения (куда?): Iuvĕnēs Rōmānī Athēnās studiōrum causā proficīscī solēbant. Римские юноши обыкновенно отправлялись для учения в Афины. Domum meam vēnit. Он пришёл ко мне домой.
9) Accūsātīvus adverbiālis представляет собой некоторые застывшие выражения, переставшие ощущаться как падежные формы: plērumque по большей части; id tempŏris (= eō tempŏre) в то время; prīmum сначала, в первый раз; tertium, quartum, ultĭmum в третий, четвёртый, последний раз; multum много; plūs больше; plūrĭmum очень много; tantum столько; quantum сколько; summum самое большее; minĭmum самое меньшее; facĭle легко; difficĭle трудно; quid почему; quod потому что; aliquid несколько; nihil нисколько; cētĕrum, cētĕra впрочем; omnia во всем, вполне; omne genus всякого рода; magnam partem по большей части и др. Proxĭmum rēgnum, cētĕra ēgregium, ab ūnā parte haud satis prospĕrum fuit (Liv. 1, 32). Следующее царствование, в остальном (в других отношениях) выдающееся, в одном отношении было не вполне благополучно[343].
10) Винительный падеж употребляется при выражении сожаления или удивления в соединении с междометиями ō (ōh), heu, ēheu и без них. Такой падеж называется accūsātīvus exclāmātiōnis (винительный восклицания): Ō mē misĕrum, ō mē īnfēlīcem! (Cic. Mil. 37, 102) О, бедный я, о несчастный! Hunccĭne homĭnem! hanccĭne impudentiam, iūdĭcēs! hanccĭne audāciam! (Cic. Verr. 5, 25) Вот какой человек! какое бесстыдство, судьи! какая дерзость! Heu mē misĕrum! Несчастный я человек! Heu dedĕcus ingēns! О, какой позор! Ō fallācem homĭnum spem fragilemque fortūnam et inānēs nostrās contentiōnēs! (Cic. Or. 3, 2) Как обманчива человеческая надежда, хрупко счастье и бесплодны наши усилия! Ō philosŏphum, adulātōrem ac tempŏrī servientem! (Lact. Īnst. 5, 2) О, философ, льстец и служитель веку сему!
Genetīvus
Genetīvus употребляется главным образом в зависимости от имён существительных и прилагательных, местоимений, иногда от глаголов.
1. Genetīvus subiectīvus бывает двоякий: a) genetīvus auctōris (род.п. действующего лица) и b) genetīvus causae (род.п. причины). Этот родительный падеж обычно употребляется при отглагольных именах существительных[344] и обозначает лицо или предмет, выполняющие то действие, которое мыслится в управляющем слове.
Amor patris любовь отца. Если развить это словосочетание в целое предложение, то получим: Отец любит. Вопрос: кто любит? Ответ: отец (subiectum = подлежащее).
Calamĭtās bellī военное несчастье. Идею этого словосочетания можно развернуть в предложении: Война причиняет несчастье. Вопрос: что является причиной несчастья? Ответ: война (subiectum = подлежащее).
2. Genetīvus possessīvus (род.п. принадлежности: чей?) употребляется при существительных и означает лицо или предмет, имеющие что-либо: Domus patris дом отца = Отец имеет дом. Вопрос: кто имеет дом? Ответ: отец (subiectum = подлежащее). Domus est patris[345]. Дом есть собственность отца, дом принадлежит отцу. Domus fit patris. Дом делается собственностью отца. Liber discipŭlī книга ученика. Vōs autem Chrīstī, Chrīstus autem Deī (1 Кор. 3, 23). Вы же — Христовы, а Христос–— Божий. Nihil enim nostrum, quoniam Deī omnia, Cuius ipsī quoque nōs (Tert. Dē pat. 7). Нам ничего не принадлежит, потому что все (принадлежит) Богу, Которому мы сами также (принадлежим).
