Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945 - Пири Антони (книга жизни .txt) 📗
Направляясь вместе с Фребеном к спящему мужчине, Хартман вдруг почувствовал, что что-то здесь было не так. Когда немцы подошли к мужчине, Фребен спросил у него, как лучше проехать в Баня-Луку, но не получил ответа. Тогда Фребен осторожно потряс его за плечо. Тот покачнулся одеревеневшим телом и вдруг упал со скамейки. Он был мертв. Фребен, улыбку которого стерло с лица, напряженным голосом проговорил:
— Что-то здесь не так, давайте убираться отсюда.
Но когда он попытался снова завести мотор, машина не завелась: как оказалось, кончился бензин. Офицеры поняли, что им придется пешком отправляться на поиски топлива.
Вскоре они обнаружили, что весь поселок вымер. Двери домов были открыты, но никого не было внутри. Небольшие магазинчики тоже оказались пустыми: ни продавцов, ни покупателей. Куда бы они не направлялись, везде присутствовали следы жизни, но не было ни одного человека. Во всей этой тишине под палящим солнцем ощущалась какая-то настолько зловещая непонятность, что у обоих возникло непреодолимое желание как можно скорее отправиться прочь из этого жуткого места. Но к сожалению, им нигде не удалось разжиться бензином.
Наконец, Фребен и Хартман оказались у сельской церкви. Хартман уже собирался взяться за ручку полуоткрытой двери, когда Фребен вполголоса предупредил его:
— Осторожнее, это может быть ловушкой.
Они обошли вокруг здания и оказались у ризницы. У двери валялась немецкая солдатская каска. Оба мгновенно вынули пистолеты. Тут дверь в ризницу очень медленно начала открываться. Хартман спрятался за дерево, а Фребен встал у стены. Снаружи показалась фигура человека, который, не переставая, повторял: «Четники, четники, они убили всех».
Выглянув из-за дерева, Хартман увидел православного священника в оборванной одежде и с окровавленным лицом. Немцы подошли к нему. Увидев знаки принадлежности к СС, священник было запаниковал, но Хартман успокоил его, мягко обратившись к мужчине на сербском языке. Вместе со священником они вошли в храм, где обнаружили уложенные в два ряда трупы: мужчины, женщины и дети, сербские гражданские лица и немецкие солдаты. Над лежащими на полу мертвецами, стоя на коленях, молились две молодые девушки. Священник воскликнул: «Мои дети не виноваты! Это четники спустились с гор и всех убили». И он показал рукой во двор церкви. Там стояли пять развороченных немецких грузовиков и лежали двадцать или тридцать убитых выстрелами в голову немецких солдат. Здесь нечего было больше делать, нужно было срочно уезжать. К счастью, в одном из грузовиков Фребен нашел канистру с бензином. Он заправил свой «мерседес», и оба офицера направились в сторону ближайшего немецкого поста. Во время этой поездки Хартман решил для себя, что он непременно должен принять участие в операции «Бернхард».
Раш, который по распоряжению Швенда намеревался купить швейцарские франки, отправился в Лихтенштейн. Оттуда он позвонил в Швейцарию своему деловому партнеру по имени Доман и попросил его обменять некоторое количество пятифунтовых купюр, предупредив, что они могут оказаться фальшивыми. Получив согласие, он отправил деньги Доману, который после полученного предупреждения стал действовать сверхосторожно. Когда кассир в банке заверил его, что деньги настоящие, он, несмотря на все возражения кассира, потребовал подтверждения специалистов Банка Англии. Только после того, как из Лондона поступит подтверждение подлинности серий и номеров купюр, сделка должна была состояться, и франки должны были поступить на счет Раша. Но он так и не получил этих денег. Настороженный настойчивостью Домана, кассир отобрал из пачки денег шесть купюр, которые отправил на экспертизу в Англию. Оттуда пришел ответ о том, что деньги фальшивые, швейцарская полиция добросовестно известила об инциденте своих коллег из Лихтенштейна, и Раш был арестован. Но он успел сделать телефонный звонок на расположенный через границу пост СС, сотрудники которого немедленно уведомили о случившемся Швенда. Швенд понял, что этот инцидент, приключившийся в самом начале его работы, может все испортить. Необходимо было срочно что-то предпринимать. И в первую очередь нужно было срочно вызвать в Аббацию Фребена.
Фребен и Швенд решили обратиться за помощью в мюнхенский филиал немецкой военной разведки. Но это только ухудшило ситуацию. Руководитель мюнхенского подразделения Дорнер просто ненавидел Швенда, поэтому он, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие, уведомил Фребена, что дело настолько серьезно, что придется проинформировать о провале Берлин. А именно этого и Швенд, и Фребен пытались избежать.
Представ перед следователями суда в Лихтенштейне, Раш сумел создать у них о себе очень благоприятное впечатление. Он заявил, что сам настаивал на тщательной проверке денег, так как подозревал, что купюры могли оказаться фальшивыми. А если некоторые из банкнотов действительно оказались подделками, продолжал он, то в этом не его вина. К тому же он достаточно пострадал, понеся убытки. Под впечатлением от этого рассказа судья решил провести более тщательное расследование.
В Сербии Хольтен, как и любой другой в его подразделении, на собственной шкуре почувствовал все большую активизацию действий партизан. Однажды ему повезло. Командир вызвал его к себе и сообщил, что Хольтена вызывают в Берлин на какое-то совещание. По окончании совещания он может остаться в Германии и встретить там Рождество 1942 года. На самом деле этим совещанием оказалась встреча с Шелленбергом в штаб-квартире СД.
— В каких отношениях вы находитесь с доктором Кальтенбруннером? — Это был первый вопрос, который Шелленберг задал Хольтену.
Хольтен про себя отметил, что под кажущейся случайностью этого заданного небрежным тоном вопроса скрывается что-то имеющее для него очень важное значение. Поэтому, несмотря на то что он знал Кальтенбруннера несколько лет и не очень близко, после небольшой паузы он осторожно заявил, что они давно и хорошо знают друг друга. Шелленбергу очень понравился такой ответ. Он сообщил, что именно Кальтенбруннер возглавит РСХА вместо погибшего Гейдриха. Хольтен был ошарашен. Лично ему казалось, что мало кто из высокопоставленных наци был столь неподходящей фигурой для назначения на этот важный пост. И только намного позже он узнал, что решающая роль в назначении нового руководителя РСХА принадлежала Гиммлеру. Узнав о существовании тайного «пакта» между Гейдрихом и Гитлером, Гиммлер сделал все для того, чтобы максимально укрепить собственные позиции и не допускать появления в своем окружении сильных соперников. А долгие расспросы Шелленберга относительно Кальтенбруннера, как понял Хольтен, означали стремление этого человека укрепить собственные позиции в аппарате спецслужб.
У Хольтена появилось предчувствие, что его могут вскоре вернуть в VI управление, которое подтвердилось после того, как ему предложил поужинать вместе сам Мюллер, тот самый человек, который прежде всячески препятствовал возвращению Хольтена в центральный аппарат. Теперь Мюллер не только выказывал самое доброжелательное отношение к своему гостю, но и был настолько любезен, что «конфиденциально» продемонстрировал Хольтену рапорт, составленный о нем сотрудниками гестапо и отправленный на имя Гейдриха. Документ был написан очень ярко и мог бы убедить кого угодно, но Хольтен сразу же распознал в нем фальшивку. Однако это свидетельствовало о том, что Мюллер стремился установить подчеркнуто хорошие отношения с другом своего нового шефа Кальтенбруннера. Теперь последнее препятствие на пути возвращения в Берлин было устранено. Хольтен вновь стал сотрудником VI управления и никогда больше не возвращался к прежнему месту службы в войсках СС.
В Лихтенштейне история Раша показалась судье настолько убедительной, что он решил выпустить арестованного на свободу. В то же время рапорт Дорнера окончательно убедил Шелленберга в том, что операция «Бернхард» сама по себе является слишком рискованным предприятием, поэтому он отдал прямой приказ приостановить ее. Таким образом, крупнейшая в истории афера с фальшивыми деньгами снова на время забуксовала.
