Великая война на Кавказском фронте. 1914-1917 гг. - Масловский Евгений Васильевич (книги полностью txt) 📗
В Пассинской долине, на фронте 1-го Кавказского корпуса, в течение всего времени полное затишье.
На широком фронте 4-го Кавказского корпуса большое оживление: после разгрома правого крыла 3-й турецкой армии наши части продолжали еще долгое время выдвигаться на намеченную им новую линию фронта и очищать район от мелких партий турок и курдов, рассыпавшихся на громадном пространстве района; мелкие столкновения происходили непрерывно. С ноября, когда наступление холодов и исчезновение подножного корма заставили скрывавшихся в горах курдов спуститься в более теплые долины, начались столкновения с более или менее значительными скопищами курдов наших частей, по преимуществу конницы, стремящейся их загнать обратно в горы. Наиболее серьезные столкновения и с более значительными скопищами курдов происходили: 17-го и 18-го октября в районе Вана, 5-го и 6-го ноября — на северном берегу Ванского озера, 13-го ноября — в районе Арджиша и, наконец, 2-го декабря — там же.
На южном берегу озера Ван, где турки проявляли особое упорство и настойчивость, а отряд генерала Трухина получил задачу очистить район Вана и южный берег Ванского озера от противника и отбросить его к Битлису, бои происходили все время до конца года, временами доходя до большого упорства.
17-го сентября Ванский отряд под командой генерала Трухина, в составе 2-й Забайкальской бригады, одного пограничного батальона, одной пограничной конной сотни, одной горной батареи и четырех армянских дружин, нанес сильный удар действовавшим против него туркам к юго-западу от г. Вана, отбросил к западу и преследовал его до наступления темноты вдоль южного берега Ванского озера.
25-го сентября турецкие части, получив подкрепления, перешли в наступление против нашего Ванского отряда и оттеснили части его, продвинувшись до Вастанского перевала. Через день, 30-го сентября, турки вновь перешли в наступление, но после горячего боя, при содействии удачного огня нашей артиллерии, пехота Ванского отряда решительной контратакой сбила турок с перевала. Продолжая преследование турок, части Ванского отряда очищают от противника весь район до с. Пешеван. После некоторого затишья, 14-го ноября части отряда генерала Трухина вновь переходят в наступление против турок; после двухдневного упорного боя, 16-го ноября сбивают их с позиций в районе с. Вартанис, настойчиво преследуя, продвигаются к западной оконечности Ванского озера и оказываются в одном переходе от Битлиса.
В пределах северо-западной Персии происходят небольшие столкновения с курдами, иногда поддержанными турецкой пехотой, выдвинутой из Моссула через Равендуз. Эти столкновения происходят лишь на границе района Азербайджан-Ванского отряда, — на южном и юго-западном берегу Урмийского озера, так как во всем обширном районе этого отряда, после полного очищения его от противника, решительным наступлением в мае и июне, наступило успокоение.
Осенью 1915 г. в расположение Азербайджан-Ванского отряда, именно в район Урмии, — отступили горные несториане с их патриархом Мар-Шимуном, до того самостоятельно боровшиеся с незначительными турецкими частями в их малодоступных горах. Теперь, когда в этом районе появилось большое сосредоточение турецких войск, начавших проявлять и большую активность, несториане (айсоры) принуждены были оставить свой горный район и искать укрытия у русских. Совершенно недисциплинированные, с весьма беспокойным характером, малокультурные, с грабительскими инстинктами, они доставили много хлопот представителям русского командования и администрации
В конце 1915 г. из айсор была образована небольшая команда разведчиков, во главе которых стал нештатный драгоман русского консульства в Урмии Ага-Петрос, как знающий русский язык, также айсор, почему знакомый и с районом и с населением. Но значение работы команды было ничтожно.
В конце 1915 г., уже в декабре, в связи с появлением более значительных сил турок на Моссульском направлении, начавших проявлять деятельность через Равендуз в сторону Соуч-Булага, из армейского резерва была переброшена на усиление Азербайджан-Ванского отряда 4-я Кубанская пластунская бригада генерала Крутеня в составе четырех кубанских и двух терских батальонов.
В общем, в течение всего времени после Евфратской операции до конца 1915 г. на всем фронте Кавказской армии царило сравнительное спокойствие; только на Черноморском побережье турки пытались продвинуться вперед, но совершенно безуспешно, да на южном берегу Ванского озера наши части, во исполнение поставленной им задачи, постепенно продвигаются вперед, преодолевая упорное сопротивление противника.
Осенью 1915 г. произошла коренная перемена в Верховном командовании всеми вооруженными силами Российской Империи, что отразилось и на Кавказской армии.
23 августа Государь Император принял на себя непосредственное предводительствование всеми вооруженными силами.
Бывший же до того Верховным Главнокомандующим Великий Князь Николай Николаевич был назначен Наместником Кавказа и Главнокомандующим войсками Кавказского фронта, вместо ушедшего на покой генерал-адъютанта графа Воронцова-Дашкова [103].
Граф Воронцов-Дашков, тотчас же по освобождении его от занимаемой должности, выехал с Кавказа, кажется, в свое тамбовское имение.
25-го августа Великий Князь Николай Николаевич, уже назначенный Наместником Кавказа и Главнокомандующим войсками Кавказского фронта, выехал из Ставки, а 11-го сентября 1915 г. совершил свой въезд в Тифлис [104].
Прибытие на Кавказ нового Главнокомандующего ставило на очередь вопрос о порядке управления Кавказской армией.
Когда после первого периода войны, закончившегося Сарыкамышем, ввиду болезненного состояния престарелого Главнокомандующего, сказалось чрезвычайное неудобство из-за отсутствия достаточно полномочного лица для непосредственного управления армией, — по ходатайству графа Воронцова-Дашкова была создана должность командующего Кавказской армией, и на эту должность, по его же ходатайству, был назначен выведший армию из трагичного положения генерал Юденич.
Над одной армией явились как бы два начальника, но это вызывалось создавшейся обстановкой и совершенно не отражалось неблагоприятно на руководстве армией как потому, что должность командующего была создана по ходатайству самого графа, так и по необычайно рыцарскому характеру Главнокомандующего, стремившегося не только не вмешиваться в непосредственное управление армией, но всю полноту своей власти направлявшего на то, чтобы помочь генералу Юденичу во всех его предположениях и решениях.
С прибытием нового Главнокомандующего, полного сил, вопрос об управлении армией, естественно, становился на очередь.
По этой причине, вскоре по прибытии на Кавказ Великого Князя, когда последний приехал в Карс, где находился штаб армии, генерал Юденич, по окончании подробного доклада Великому Князю о положении на Кавказском фронте, поднял этот вопрос, сказав, что должность командующего Кавказской армией была создана лишь вследствие болезненного состояния графа Воронцова-Дашкова, почему ныне с его прибытием на Кавказ, по его мнению, становится лишней.
В ответ на это заявление генерала Юденича, Великий Князь сказал, чтобы первый по-прежнему оставался во главе Кавказской армии, ею руководил, и в этом управлении армией он, Великий Князь, дает генералу Юденичу полную самостоятельность, а на себя берет гражданское управление краем.
Таким образом порядок управления Кавказской армией остался прежний. Генерал Юденич, как и раньше, самостоятельно вел все операции, без всяких директив и приказаний, по собственной инициативе.
Лишь перед началом крупных операций, им решенных, уже в последнюю минуту, когда эти операции были не только продуманы, но и в полной мере подготовлены, он испрашивал разрешения на начало их и обычно получал согласие.
103
Предварительно назначения Великого Князя Николая Николаевича на Кавказ, Государь Император, очень ценивший графа ВоронцоваДашкова и относившийся к нему с большим уважением, прислал последнему письмо, в котором, сообщая о своем решении вступить в Верховное командование армиями, указывал, что при этом наиболее соответственным было бы назначение Великого Князя Николая Николаевича, бывшего до того Верховным Главнокомандующим, на пост, ныне занимаемый графом Воронцовым-Дашковым, а так как для этого необходимо было графу Воронцову-Дашкову уступить занимаемый им пост, то спрашивал, не сочтет ли последний для себя обидным такое решение, к которому принуждают Его обстоятельства. Последний письмом, отправленным с фельдъегерем, ответил, что с большой охотой уступит свой пост другому, так как ему давно уже тяжко нести бремя на него возложенное, которое если он и продолжал нести до последнего времени, то только по долгу и глубочайшей любви и преданности к Государю и Родине.
На второе письмо Государя с решенным уже Им вопросом назначения Великого Князя Николая Николаевича Наместником Кавказа и Главнокомандующим генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков ответил приводимым ниже письмом, заимствованным из Красного Архива за 1928 г., том 26, стр. 123:
«Ваше Величество.
С чувством глубокой благодарности прочел я переданное мне Дмитрием Шереметьевым письмо дорогого моего Государя; оно дает мне право со спокойной совестью прожить остаток дней моих. Не могу при этом не повторить много раз мной сказанное, что без поддержки и доверия ко мне Вашего Величества я бы не смог быть Вам полезным.
Полученная 10-го телеграмма Вашего Величества вызвала во мне следующие размышления, которые я, с разрешенной мне Вами откровенностью, позволяю себе высказать.
Ваше Величество желает стать во главе армии. При этом, для дальнейших событий по управлению обширным Российским государством, необходимо, чтобы армия, под Вашим начальством, была бы победоносной. Неуспех отразился бы пагубно на дальнейшем царствовании Вашем. Я лично убежден окончательно в успехе, но не уверен в скором повороте к лучшему. Много напортило существующее командование, и скорое исправление ошибок трудно ожидать. Необходимо избрание Вами достойного начальника штаба на смену настоящего. Голоса с Западного фронта, доходящие до Кавказа, называют ген. Алексеева. Голос армии, вероятно, не ошибается.
Назначение Великого Князя Николая Николаевича Наместником Вашим на Кавказе я считаю весьма желательным. Великому Князю легче управлять Кавказом, чем простому смертному, такое уже свойство Востока. Я уверен, что Великий Князь скоро полюбит Кавказ и его жителей, и жители его полюбят за его доброту и отзывчивость. Но пожелает ли он занять это место. Разжалование из попов в дьяконы, сильно затрагивая его самолюбие, не может не быть для него крайне тяжелым. Он будет просить Ваше Величество об увольнении от занимаемого высокого поста по болезни, без нового назначения, или о разрешении ему отдыха на более или менее продолжительный срок.
Ежели Великий Князь согласится тотчас занять новую должность, то я бы просил разрешения Вашего не ожидать его в Тифлисе, а встретить у границ Кавказа в Ростове-на-Дону.
Еще раз прошу дорогого мне Государя принять выражение глубокой благодарности за все высказанное в письме. Письмо это будет свято храниться в нашем семейном архиве. Душою преданный
И. Воронцов».
август 1915 г.
104
Около полудня 11-го сентября, ко времени прибытия поезда Великого Князя, в парадных комнатах станции Тифлис собрались Командующий Кавказской армией генерал от инфантерии Юденич, помощник Наместника по гражданской части сенатор Петерсон, высшие чины штаба фронта и представители городского самоуправления во главе с городским головой г. Хатисовым. По принятии поздравлений, Великий Князь, в сопровождении генерала Юденича со штабом и личной свитой, отбыл верхом во дворец Наместника, предварительно по пути посетив православный собор, Сионский собор, армянскую церковь и мусульманскую мечеть.
