Сумма стратегии - Переслегин Сергей Борисович (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

Подведем итоги.

• Экономические и политические конфликты XXI столетия примут вид крупной горячей войны. В зависимости от ряда привходящих факторов это может быть мировая, или макрорегиональная война, или система локальных войн – хаотическая или «цепочная» (в логике «принципа домино»).

• В таких войнах будут участвовать значительные массы населения – либо через систему призыва и массовых армий, либо через механизм террора.

• Войны будут носить динамический, выражено «сюжетный» характер, отличаться значительными колебаниями военного счастья, быстрыми и резкими изменениями обстановки.

• Ведущая роль в войне будет принадлежать «человеческому фактору» (в этом смысле можно говорить о «гуманизации войны»). Это означает преобладание на поле боя современной, оснащенной необходимыми средствами борьбы, включая тактическое ядерное оружие, пехоты над танками и авиацией.

• Важным инструментом подготовки к войне станет организация «флеш-движений» и доведение их до стадии «цветных революций».

• Новым инструментом ведения войны станут АТ-группы, широко применяемые против населения противника, ценностной основы его идентичности, против хозяйственного и военного организма.

• Возможно возникновение специфических «одноразовых» военизированных формирований – Т-дивизий, применяемых для разрешения частных военных задач. • В войне будут широко использоваться дети и подростки.

• В войне, вероятно, использование химического и бактериологического оружия (силами АТ-групп на стадии подготовки и в начальный период войны; использование стойких ОВ типа иприта, спущенных, например, в вентиляционные шахты метро, приведет к параличу любого мегаполиса). Вполне вероятна разработка «избирательного» биооружия (например, расового^[245]).

• Произойдет частичный возврат от современных концепций сверхточного оружия, малой армии и «малой крови» к более привычным представлениям о войне.

Будущие театры военных действий^[246]

География будущих войн может быть вычислена в формализме этнокультурных плит^[247] или определена через геопланетарный анализ. Понятно, что после распада СССР произошло переформатирование международных отношений, в результате вместо одного структурообразующего «векового конфликта» возникла сложная система взаимных угроз. Наличие «глобального полицейского» в лице США позволяет держать зоны потенциальных конфликтов под контролем, но напряженность противоречий нарастает, и рано или поздно они реализуются в виде войны. Пространственное распределение этнокультурных плит и характер их взаимодействия позволяют с высокой долей уверенности отрицать в среднесрочной перспективе возможность мировых межцивилизационных войн в рамках построений С. Хантингтона. Нет оснований связывать международный терроризм со «столкновением цивилизаций», тем более, во всех наиболее важных случаях террористических актов прослеживается сугубо европейский стиль и уровень организации. Территория геополитической Европы, безусловно, поглощается в последние десятилетия афро-азиатским (исламским) геополитическим континентом, но этот процесс порождает устойчивый стационарный антропоток, который ограничен масштабами Европы и не сможет стать причиной глобальных мировых потрясений. Еще менее вероятно столкновение цивилизационных идентичностей с участием геополитического Востока.

Рис. 80.

Конфликт глобализации и антиглобалистов в той форме, в которой он представлен в новостных лентах, надуман и срежиссирован, но в основе его лежит реальное зерно. Этим «зерном» является противоречие между региональным характером современных рынков и хозяйственных укладов и существованием единой мировой валюты. Поскольку сегодня доллар переоценен и механизмы поддержания его мирового статуса действуют через разрушение национальных суверенитетов^[248], будет предпринята попытка уйти от единой мировой валюты к системе макрорегиональных валют.

Макрорегиональные конфликт

Естественно начать анализ с изолированного американского геополитического суперконтинента . Поскольку в пределах всего региона очень велико влияние США, вероятность открытого межнационального конфликта очень мала. Следует, однако, учесть, что Соединенные Штаты находятся в весьма сложном положении страны, захватившей мировое лидерство, но не способной более его удерживать. При этом США являются «модератором» международной правовой системы, основным получателем геоэкономической ренты и носителем постиндустриальной проектности. Кризис индустриальных форм и методов управления принимает в США особенно острые формы, что проявляется, в частности, в непрекращающихся сбоях работы избирательной системы. В создавшихся условиях в США достаточно велика вероятность крупного внутреннего конфликта, причем этот конфликт может быть связан с механизмом инсталляции на территории США нескольких структур, изоморфных National State, с борьбой между федеративным государством и отдельными Штатами, наконец, с возникновением новых акторов управления территориями (market community).

Следует подчеркнуть, что генезис индустриальной фазы развития на территории США был связан с кровопролитной и многолетней гражданской войной 1861-1865 гг. Тем самым и инсталляция постиндустриальных хозяйственных механизмов, скорее всего, произойдет в форме разрушения существующей индустриальной экономики гражданской войной.

Считается, что «открытый рынок» является «противоядием» от гражданской войны. Однако, во-первых, рынок в США не является открытым, и, во-вторых, в условиях фазового кризиса, рыночные механизмы, как и все остальные хозяйственные механизмы, работают неуверенно.

В случае раскола США с последующей гражданской войной обстановка в Южной Америке, где политические противоречия накапливаются со времен Парагвайской войны 1860-х годов, потеряет устойчивость. Предсказывать географию соответствующих конфликтов нет ни возможности, ни необходимости, поскольку остальной мир они не затронут ни при каких обстоятельствах и даже не отразятся на мировых ценах на кофе и какао-бобы.

Очень сложной представляется ситуация на Европейском геополитическом континенте, где, несмотря на создание ЕС, сохранились и продолжают нарастать следующие исторически значимые противоречия:

• между европейской христианской традицией западноевропейских стран и нарастанием исламского антропотока;

• между Восточной Европой, которая, входя в Европейский союз, ориентируется в своей политике на США, и Западной Европой, так называемым «старым Евросоюзом», то есть Францией, Германией, Италией, Бенилюксом;

• между платежеспособными странами ЕС и странами-банкротами;

• между Россией и Восточной Европой, где есть и неурегулированные территориальные споры, и исторические претензии.

Европа, безусловно, представляет собой будущий театр военных действий, причем наиболее опасными являются зоны столкновения плит, то есть Восточная Европа между Западной Двиной и Одером и Средиземноморье: Испания, юг Франции, Италия, Балканы, зона Проливов. Переход конфликтов из «холодной» в «горячую» стадию будет спровоцирован распадом Евросоюза вследствие энергетических проблем и системного кризиса в управлении (2020-е годы).

На Ближнем Востоке структурообразующим остается противоречие между Израилем и арабскими странами. Это противоречие вступает в новую стадию, вследствие очевидного кризиса израильского государственного проекта и общей утратой инициативы и пассионарности европейски-ориентированными культурами.

Необходимо внимательно отнестись к нарастающему противоречию внутри афро-азиатской (исламской) этнокультурной плиты, включающей Африканский рог, Северную Африку, Ближний Восток, Переднюю, Среднюю и Центральную Азию, Пакистан . В последние тридцать-сорок лет отмечается устойчивый демографический, культурный и экономический рост «мира ислама». Подобный рост с неизбежностью должен перейти в новое качество, и не случайно прогнозы будущего, подготовленные аналитиками ЦРУ и Рэнда, содержат упоминание о «новом халифате».