Трагическое послание древних - Мулдашев Эрнст Рифгатович (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
— В моей деревне такого не было, — произнес Венер.
— И вот однажды, — продолжал я рассказ, — когда мы с Альбертом в очередной раз приехали в деревню, Акрамабый сказал: «Наша деревня, как место для самоубийства через повешение, приобрела известность уже в пределах района. Два дня назад один алкоголик из самого Белорецка (городок в Башкирии. — Примеч. авт.) приехал в нашу деревню и повесился на березе рядом с больницей. Деревенские алкоголики долго обсуждали это».
— Насмерть повесился?
— Конечно. Но вот что здесь любопытно — патологическая информация о повешении, видимо, копилась в моей деревне в виде витающих информосом, состоящих из клубков пресуицидальных отчаянных мыслей алкоголиков, подталкивая остальных алкоголиков тоже, как говорится, «вздернуться». И чем больше алкоголиков моей деревни «вздергивалось», тем больше информосом, начиненных их предсмертными мыслями, появлялось. В конце концов наступил момент, когда по принципу «концепции сотой обезьяны» информация о «лучшем месте для повешения» распространилась аж на весь район, подсознательно призывая алкоголиков делать это именно здесь.
— Такая логика распространения зловредной информации может иметь место нетолько при болезнях, но и в политике, — сказал Венер. —
Распространение коммунизма по планете имеет те же признаки. Маркс ведь говорил: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма».
— Да, похоже.
Желание покончить жизнь самоубийством может быть навеяно чужими информосомами
— Как по-твоему, какую из отрицательных человеческих черт чаще всего стимулируют информосомные болезни?
— Зависть, — коротко ответил я.
— Я согласен. Мысли «999», видимо, наиболее близки к дьяволу, — добавил Венер.
— А больше всего я не люблю людей со «звездной болезнью», — проговорил я.
Мы встали, размяли ноги, подсушили кое-как штормовки? и собрались идти спать в палатку. Костер уже почти догорел, только красные угли периодически шипели под моросящим дождем. Дул неприятный порывистый ветер. Не найдя фонарика, мы на ощупь открыли палатку и, кое-как нащупав спальники, улеглись. Я мгновенно начал засыпать.
— Да, много горя принесли пирамиды, — в ночной тишине, перебив мой сон, сказал Венер. Он всегда плохо засыпал. Я молчал. Был август 1999 года.
— Зато не наступил апокалипсис. По всем предсказаниям он должен был уже произойти, — проговорил я сквозь сон, сминая в виде подушки пропахшую дымом влажную штормовку.
— А ведь все верно, все верно, — раздался из темноты бодрый голос Венера, страдающего бессонницей и желающего продолжить разговор. — Все сделано верно! Шамбала гениальна! Пусть мы живем недолго, пусть мы страдаем болезнями, зато мы, люди, живем и будем продолжать жить. Если сейчас будет апокалипсис, то наша, Пятая Раса безвозвратно исчезнет, потому что среди нас нет пока «благочестивых» людей, способных войти в Сомати, пережить в пещере катаклизм, а потом из человеческих клеток, сохраненных в глубоких подземельях, вновь реклонировать человека. А это — усилия, колоссальные усилия! Это — потеря сотен тысяч лет на бесплодное пережидание в подземельях! Это еще и десятки тысяч лет на эволюдню заново созданного человека через периоды дикости и междоусобных войн! Да, лучше так, как сейчас. Пусть даже так, что ты оглянуться не успел, а жизнь уже прошла! Пусть лучше так, что у тебя колет в боку и першит в горле! Пусть алкоголики Ахмадул-ла или Вася допекают тебя! Пусть! Пусть нам слишком часто приходится уходить от привычной уже земной жизни на Тот Свет и вновь возвращаться обратно, долгие года познавая все заново и призрачно, через чувства, вспоминая то, что уже было здесь, на Земле, но… где? В Греции? В Индии? А сейчас мы в России. Так лучше! Лучше! Пирамиды сделали это! Наша планета тем и отличается, что на ней есть пирамиды! Ты, кстати, слышишь меня?
— Я почти сплю.
— Эх!
А потом, четко помню, я видел сон. Прекрасный сон. Я видел прекрасные сверкающие и переливающиеся всеми цветами радуги фантомы пирамид. Толпа злых людей подошла к пирамидам и, подложив заряд, взорвала их. Огромные блоки пирамид разлетелись в стороны. А фантомы, прекрасные фантомы, только слегка колыхнулись и снова встали на свое место. А потом я видел Город Богов, прекраснее которого, как мне снилось, не было ничего на свете. Мне так хотелось увидеть его воочию.
Глава 10
Гора думает
Вскоре все экспедиционные приготовления были закончены. В последний вечер в Уфе нас провожало много людей. На столе стояли запеченная курица, нарезанные овощи, колбаса, сыр, водка лилась рекой. Пришло даже региональное (башкирское) телевидение. Каждый из членов экспедиции, одетый в красивую форму с эмблемами, что-то важно говорил перед телекамерой. Я тоже, как мне помнится, говорил очень важно, принимая величественные позы, ну что же, выпил все же, да и волновался, наверное.
Ох и намыслил же я по глобусу. Даже в экспедицию еще не сходил, а уже целую теорию создал, самокритично думал я. А ведь Город Богов еще найти надо. Существует ли он на самом деле? Если существует, то это будет косвенным подтверждением всех мыслей и гипотез, родившихся в предэкспедиционный период. А если нет?
Я и в самом деле волновался. Сильно волновался. Тост, который был мне предоставлен, произнес бессвязно и сумбурно. Как ученый я осознавал, что стройное совмещение различных логических подходов не могло носить характера случайности, тем не менее я сомневался. Не верил себе. Найдем ли?
Наш путь из Уфы лежал в Москву, а далее в Непал (Катманду), откуда мы должны были въехать на территорию Китая.
В Москве мы всем табором разместились на квартире Ирины Казьминой, на Таганке. Ирина уникальная женщина. Случилось так, что она ослепла 16 лет назад по причине неизлечимого заболевания. Мы ее несколько раз оперировали, в результате чего она начала видеть свет. О, сколько радости было всегото от возможности видеть свет! Несмотря на трагедию со зрением, Ирина стала поэтессой, причем такой, что ее книги стихов мгновенно расходятся. А в последнее время Ирина стала еще и художницей, слепой художницей, и ее «слепые картины» тоже пользуются большим успехом.
Но главное качество Ирины мужественность. Она не просто смирилась с недугом, она каким-то невероятным поворотом воли научилась быть счастливой, и не просто счастливой, а счастливой оттого, что она может помогать другим (полноценным!) людям. Она создала службу психологической реабилитации людей в Москве; люди с ней делятся своим горем, и она помогает им, кому словом, кому напором в бюрократических инстанциях. А самое главное люди берут с нее пример.
Несколько недель назад, когда Ирина лечилась в Уфе, я, по душам разговаривая с ней, сказал ей, что священная гора Кайлас, по-моему, думает. Откуда взялась эта сумасбродная и предельно странная мысль? Честно говоря, не знаю. У меня не было никаких научных предпосылок, никаких догадок, а мысль родилась просто так, из ниоткуда. Эта мысль проявилась столь ясно и четко, что я не удержался и тут же поделился ею с высокоинтеллектуальной и духовно богатой Ириной.
