Пастырь Добрый - Фомин Сергей Владимирович (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Писем Батюшка писал много, приходило их к нему еще больше. Всякое письмо Батюшка успевал внимательно прочесть, иногда даже делал выписки в свою памятную книжку — и вскоре писал ответ. Вообще и в домашней жизни своей, и на отдыхе он не оставлял никогда забот о доверившихся ему душах, подтверждая этим собственные же свои слова: «Я вас всех здесь (в сердце) ношу!»
Что же еще остается сказать о дорогом Батюшке?
Сколько ни напиши страниц, сколько ни изведи бумаги, — жизнь Батюшки так многообразна и необъятна, что и в больших томах не охватишь ее целиком. Могу только пожелать всем, читающим эти записки, в которых сказано очень немного, проникнуться великим образом любвеобильного старца–Батюшки и напечатать в своих сердцах его единственный пламенный завет: «Люби!»
Дай Бог, чтобы этот скромный труд принес хоть небольшую пользу томящимся и отчаявшимся душам, особенно молодым, неопытным. Дай Бог, чтобы, вспоминая и знакомясь с нашим дорогим отцом, — они восприняли бы живительный дух его и восчувствовали бы (как и я — пусть даже поздно) — двигающую и спасающую силу Православия, для многих незаметную, многими непонимаемую; силу любви и свободы во Христе Иисусе, Ему же со Отцем и Святым Духом честь и слава во веки веков. Аминь.
Москва. В январе 1924 года. Диакон Владимир СЫСОЕВ [178]
Полностью публикуется впервые по машинописной копии из архива Е. В. Апушкиной, озаглавленной «Диакон В [ладимир] Сысоев. Воспоминания о дорогом Батюшке». Первая неполная публикация в кн.: Отец Алексей Мечев. С. 27—41, 306—313.
Баночка с вареньем
Пришел к Батюшке. А Батюшка куда–то вышел и оставил меня одного. В это время на окне у Батюшки стояла маленькая баночка с вареньем и на ней была приклеена записочка: «Дорогому Батюшке». Было это в самую голодовку. Вот увидел я эту баночку и подумал: «Однако попик–то хорошо живет, когда в такое голодное время варенье ест». И разом у меня все доверие к нему пропало и разговаривать уже не хотелось, — ну, значит, мол, такой же, как и все». Вот пока я раздумывал приходит Батюшка, посмотрел мне в глаза, улыбнулся и говорит: «Так, значит, этому старику не стоит доверяться, потому что он варенье ест». И так мне стало легко… Как будто он все мое недоверие к себе и сомнение взял и выбросил в окно.
Михаил АСИКРИТОВ [179]
У Патриарха
В день Ангела Святейшего Патриарха Тихона была я у обедни и подхожу ко кресту, а о. Сергий говорит мне: «Вам, Ирина, ехать поздравлять Святейшего. Батюшка болен, мне на работу и все разошлись — ехать Вам!» Я руками замахала, говорю: «Что вы, что вы, о. Сергий! Да я девчонка, боюсь, не поеду!» О. Сергий вынес большую просфору, дал мне и велел ехать к Патриарху, поздравить его от общины с днем Ангела. И вот я поехала. В подъезде меня встретил такой важный швейцар, что у меня душа в пятки ушла. Он спросил, зачем я приехала. «Поздравить Святейшего с днем Ангела от Маросейской общины». Он провел меня в зал и сказал, что Святейший сюда выйдет. Я прижалась к двери и ждала. Скоро в зал вошел Патриарх весь в белом, и такое у него было светлое в сиянии лицо, что я не могла оторвать от него глаз, а ноги мои окаменели, и вместо того, чтобы подойти к нему, поклониться земно и поздравить, я стояла, не двигаясь с места, и только смотрела на него. Тогда Святейший подошел ко мне, благословил, погладил по голове и спросил: «Ты откуда, детка?» — «От Батюшки», — ответила я и протянула просфору. «Ах, от Батюшки! — воскликнул Святейший. — Как же Батюшка, как Сережа, как все вы там поживаете?» — и с любовью большой слушал мои ответы на его вопросы. Наши дела были близки его сердцу. Ласково благословив, он отпустил меня, велев поблагодарить Батюшку и всю общину.
ИРИНА [180] Монахиня Иулиания (М. Н. Соколова). Труд иконописца. Свято–Троицкая Сергиева Лавра. 1995. С.19.
«А любовь и по смерти не умирает». Мария Тимофеева
Господи, благослови молитвами Пречистыя Твоея Матери, Св. Николая Чудотворца, преп. отца нашего Феодосия Тотемского, преп. Сергия Радонежского, преп. отца нашего Серафима, Саровского чудотворца написать мне о Батюшке старце моем и о пребывании с ним. Приход мой к Батюшке был чудным Промыслом Божиим. Когда я была еще ребенком, моя мама говаривала: «Манюшка моя какая–то особенная, не как мои остальные дети: все тянется к Богу. Она у меня вымоленная бабушкой». А бабушка наша, как мама рассказывала, была святой человек, и она, помимо святых мест в России, побывала в старом Иерусалиме, поклонялась Гробу Господню.
С детства, как помню себя, моя душа особенно тянулась к Богу и искала святыню. Учась в школе, я очень любила Закон Божий и у меня всегда по этому предмету были отличные отметки. Особенно любила я батюшек, и когда встречалась с ними на улице, падала перед ними на колени, испрашивая благословение. Идя в школу, я каждое утро и вечер заходила в часовню преп. Серафима [181] (рядом с которой мы жили) и усердно молилась. А до молебна я рано потихоньку вставала и уходила к ранней обедне в наш приходской храм Филиппа митрополита, Московского чудотворца [182] (на 2–й Мещанской), а потом бежала к утреннему молебну преп. Серафиму. С вечера я усердно молилась Царице Небесной и ангелу–хранителю, чтобы он разбудил меня к Божественной литургии. Возвращаясь из школы, я вновь заходила в часовню преп. Серафима (где монахини подворья совершали свое правило) и отстаивала всю пятисотницу молитв Иисусовых с поклонами, а потом молебен. А если где совершалась всенощная, то уходила ко всенощной и поздно возвращалась домой. Конечно, мама моя безпокоилась обо мне, но не препятствовала мне. Уроки я учила ночью, а утром опять бежала в храм к Литургии, затем к молебну, после чего шла в школу.
Удивительное было у меня призвание еще в раннем детстве. Когда я была еще маленькой девочкой и еще не знала и не умела различать изображения угодников Божиих, явился мне преп. Серафим, благословил меня и велел мне открыть ему дверь. Мы тогда жили на Земляном валу в доме Вознесенского подворья, квартира наша была на втором этаже. Лестница была одна к нашей двери, совсем прямая. Он, Преподобный, дошел до верха и снова благословил меня. На меня, как на ребенка, сон произвел сильное впечатление, я рассказала его маме, на что она мне сказала: «Детка, это был преподобный Серафим», — и благословила меня его иконочкой. Как будто этим все кончилось. Но вот мы переезжаем на Первую Мещанскую, и я впервые захожу в часовню Дивеевского подворья, и что же вижу? Именно этого Старичка видела я во сне когда–то в раннем детстве. Я упала перед его иконой вся в слезах и по–детски молилась о спасении своей души и просила его: «Угодник Божий! Возьми меня к себе и надень на меня такую же одежду, она мне очень нравится». И так я ежедневно, не пропуская ни одной службы, посещала все молебны. Монахини меня знали и хотели меня взять в Дивеево, но мама не отпустила. На моем пути из часовни в школу на углу у Сухаревской башни (теперь Колхозная площадь) была водосточная труба, и я всегда бежала к ней с радостью, так как в желобке постоянно лежала новенькая копеечка. Поднимая ее, я как будто получала какую–то награду. Я отдавала эту копеечку первому встретившемуся нищему и этому особенно радовалась. Я маме рассказывала про это, и она ласково говорила: «Это тебе, детка, дает за твое усердие преп. Серафим».
И так молитве Иисусовой меня учил сам преподобный Серафим в его часовне, где я совершала пятьсот молитв Иисусовых с поклонами. Матушки монахини удивлялись моему детскому усердию и звали меня дочкой Преподобного.
