Далекое будущее Вселенной Эсхатология в космической перспективе - Эллис Джордж (читать книги без .TXT) 📗
Путь 8: богословские теории могут вести к появлению «правил отбора» или критериев выбора теории [138] , иначе говоря, влиять на выбор между существующими теориями, все из которых объясняют наличные данные, или на принятие решения о том, какой набор данных должна объяснять данная теория [139] .Интересно, что программу Хойла можно рассматривать как сочетание 7–го и 8–го путей. Можно сказать, что атеизм мотивировал Хойла отвергнуть равенство t = 0 и считать вселенную вечной (путь 7); однако ни одна из существующих теорий гравитации не отвечала его «правилам отбора» (путь 8), так что он создал новую теорию гравитации, с помощью которой пришел к своей космологии стационарного состояния (путь 7) [140]. Однако богословские теории не должны влиять на процесс проверки теорий научным сообществом.
По поводу путей 7 и 8 можно сказать, что, хотя богословские теории и могут иметь какое‑то влияние в «контексте открытия», в «контекст проверки» им дорога закрыта [141].
Восемь путей, связывающих богословие и науку, изображены на рисунке 17.1. Нельзя не отметить асимметриюмежду богословием и наукой: богословские теории не предоставляютданных для науки так же, как научные теории — для богословия. В этом отражается методологическое положение, согласно которому академические дисциплины структурированы в эпистемическую иерархию ограничений и несводимости. Кроме того, это охраняет науку от нормативных притязаний со стороны богословия, однако позволяет философским и богословским убеждениям стимулировать поиск новых теорий и функционировать как источник «критериев выбора теории» из нескольких конкурирующих теорий в естественных и социальных науках. Хорошо известно, что именно так и происходило в истории, но далеко не всегда признается, что то же самое происходит и в современном научном поиске [142]. Все эти пути вместе показывают намного более активное, хотя и по–прежнему асимметричное взаимодействие между богословием и наукой, которое я называю «методом творческого взаимовлияния». Богословам необходимо особенно внимательно относиться к тем вызовам, которые ставит наука их когнитивным притязаниям; однако и ученый может обнаружить, что его работа творчески пронизана философскими элементами, исходящими, в свою очередь, из неявно подразумеваемых богословских позиций. Ни тот ни другой партнер во взаимодействии не предполагает буквального прочтения теорий или некритического доверия к авторитетам; оба стремятся получить от взаимодействия пользу, преследуя при этом собственные цели и интересы.
17.4.2. Ориентиры для движения вперед: пересмотр эсхатологии в свете космологии (НИП—> БИП) и космологии в свете эсхатологии (БИП—> НИП)
Вооружившись расширенной методологией, описанной выше, мы готовы включиться в двойной проект:
НИП —> БИП: следуя путям 1–5, разработать более тонкое понимание эсхатологии в свете физики и космологии; и
БИП —> НИП: следуя путям 6–8, начать процесс поиска новой интерпретации или, возможно, пересмотра текущей научной космологии в свете этой эсхатологии и ее философских следствий.
Если такой проект вообще может иметь успех, со временем ему, возможно, удастся свести две траектории воедино (хотя бы на самом предварительном уровне) и дать более связное общее представление, чем это возможно сейчас, об истории и судьбе вселенной в свете воскресения Иисуса и его эсхатологического завершения во втором пришествии.
Разумеется, это долгосрочное предприятие, требующее участия исследователей из самых разных областей науки, философии и богословия. С чего же начать? На мой взгляд, необходимо прежде всего выработать линии, которые помогут нам двигаться в плодотворном направлении. Мне приходит на ум следующая аналогия: мы ищем, по поговорке, «иголку в стоге сена» (пересмотренную космологию и эсхатологию), однако имеем дело с целым рядом стогов (и каждый предоставляет нам многочисленные альтернативы). Хвататься за первый попавшийся и начинать с него бесполезно. Необходимо найти способ получить «обоснованное предположение» о том, в каком стоге (или стогах) можетнаходиться иголка, а затем приступать к длительному поиску. Необходимо сориентировать наш поиск в наиболее многообещающем направлении, и для этого нам нужны ориентиры. Используя их, мы начнем изучать конкретные пути научного поиска.
17.4.2.1. НИП —> БИП: ориентиры для конструктивного богословия в свете современной науки
Начнем с ориентиров для конструктивного богословия в свете современной науки. Первые пять ориентиров касаются общих вопросов философии и методологии. Отметим, что эти ориентиры, как и 06–07, применимы к богословскому поиску, но не к поиску в науке (БИП —> НИП ждет нас далее).
Ориентир 1: рассмотрим возможности, исходящие из отказа от двух предположений, которые мы привносим в науку: 1) будущее будет «таким же», как прошлое; и 2) «те же самые законы природы», что управляют прошлым и настоящим, будут управлять и будущим.
Первый ориентир имеет дело с фундаментальным вызовом, который ставит эсхатологии физическая космология: если предсказания современной научной космологии (о «замораживании» или «поджаривании») сбудутся, то второе пришествие будет не просто «отложено» — оно вообще не состоится в этой вселенной и для этой вселенной. А раз так, то неизбежно вступает в силу логика Павла в 1 Кор. 15: если не произойдет всеобщего воскресения, значит, и Христос не воскрес из мертвых, и вера наша тщетна. Можно считать так же, что вызов исходит от богословия к науке: если в самом деле истинно, что Иисус телесно воскрес из мертвых, то и всеобщее воскресение не может быть невозможным. А это, в свою очередь, означает, что будущее вселенной будет не таким, как предсказывает научная космология, поскольку эти предсказания основываются на вселенной, какой мы ее знаем, а не на новом творении Бога. Похоже, мы оказались «на ножах» с космологией Большого взрыва. Как же разрешить это фундаментальное противоречие? [143]
Вот мой ответ: противоречие связано не с наукой как таковой, а с философскими предпосылками,которые мы по привычке вносим в науку. Дело не в том, что предсказания научной космологии сами по себе ложны: в них нет ни погрешности вычисления, ни ошибок научной теории, лежащей в их основе. Подвергать сомнению стоит философское предположение, что космологическое будущее неизбежно будет именно таким, как предсказывает наука. Это предположение включает в себя два аргумента: первый, самый фундаментальный, состоит в том, что будущее «похоже» на прошлое (я называю его «аргументом из аналогии»). Второй — в том, что «те же самые законы природы», которые управляли прошлым, будут управлять и будущим (его я называю «номологической универсальностью») [144]. Это — ключевое допущение, лежащее в основе нашего представления о способности науки предсказывать будущее. У него нет никаких научных подтверждений, однако оно пронизывает наш стандартный научный взгляд на мир на фундаментальном уровне, являясь не научной, а философской предпосылкой.
Однако, вполне принимая все, что говорит наука о прошлом вселенной, можно совершенно по–другому отнестись к ее предсказаниям на будущее. Главный вопрос здесь, являются ли законы природы описательными или предписательными, и верно ли, что, как утверждает Билл Стейгер, сама по себе наука не в силах укротить материю [97]. Каждый свободен принять философскоепредположение, согласно которому законы природы описывают текущее положение дел, но не предписывают, каким оно должно быть. Наконец, переходя на богословскуюпочву, можно сказать, что природные процессы, которые наука описывает при помощи математических законов, являются результатом действий Бога–Творца, а их регулярность — плод надежности Бога, который, будучи верен себе, поддерживает законы физики существующими в их нынешней форме. Но Бог свободен и действовать совершенно по–новому не только в человеческой истории, но и в текущей истории вселенной, творения Божьего. Воскресение Иисуса указывает на совершенно новый вид Божьего действия, который нельзя ни свести к законам природы, ни объяснить ими, как было с прежними действиями Бога.
