Пастырь Добрый - Фомин Сергей Владимирович (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Если, прикладываясь к образу, смущаешься какими–нибудь (маловерными и др.) помыслами, молись до тех пор, пока они не исчезнут.
Надо считать себя хуже всех. Хочешь раздражиться, отомстить или другое что сделать, скорее смирись. Мы должны спасать себя и других. Строже следить за собой, а к другим быть снисходительнее, изучать их, чтобы и относиться к ним так, как требует того их положение, характер, настроение; например, нервный человек и необразованный человек, а будем требовать от одного спокойствия, от другого — деликатности или еще чего–нибудь, так это будет безрассудно; и мы должны строго следить за собой.
Ежедневно, как матери, кайся в грехах твоих Божией Матери.
Какое мы имеем право презирать других?..
Надо ведь быть умереннее в еде, а то чревоугодие вредит пищеварению. Даже воды нужно употреблять умеренное количество.
Если появятся маловерные помыслы, особенно перед причащением, скажи сейчас же: «Верую, Господи, помоги моему неверию».
Относительно письменной исповеди. Недостаточно того — перечислил все грехи и конец, и ничего не получилось; а нужно, чтобы грех опротивел, чтобы все это перегорело внутри, в сердце, когда начнешь вспоминать… и вот тогда–то уж грех будет противен, и мы уже не вернемся к нему, а то тут же и опять за то же.
— А если забудешь?
— А если что больно, того не забудешь, где у меня болит, тут я и укажу.
Всегда надо говорить правду, а если принуждают сказать ложь, то надо поговорить с человеком и повернуть дело так, чтобы спасти того, кто заблуждается, заставляя это делать; например, я никогда не лгал и лгать не буду, а если тебе так нужно, то я, пожалуй, сделаю это, только если возьмешь это на себя и т. п.
Не надо осуждать других; в чужом доме, если подадут скоромное в постный день не надо пренебрегать и отказываться. А дома можно восполнить этот пробел усилением телесного поста, а главное — духовного, то есть не раздражаться, не осуждать и прочее.
Во всем надо так поступать: вот что–нибудь нужно сделать — сейчас вспомни, как бы тут поступил Иисус Христос, пусть это будет для тебя руководством во всем. Так постепенно все нехорошее, греховное будет отступать от тебя.
Ничего не благословляю говорить о других такого, что может о них распустить нехорошую молву; а назидательное, полезное — долг наш говорить.
Живешь больше умом, мыслью, плохо развито сердце, нужно развивать его: представляй себя на месте других.
Если бы так легко было спасаться, так давно мы все были бы святыми.
К окружающим нас мы должны относиться со всяким вниманием, а не небрежно, тогда и Господь, видя это, и нам окажет внимание.
В храме подальше становись от тех, которые любят разговаривать.
Твердости воли нет у тебя, а теперь–то и нужно развивать твердость воли. (Была сильная голодовка.)
Воскресший Господь требует нашего воскресения.
Не смей, не смей гордиться, гордиться нечем, сотую долю видишь за собой, а девяносто девять не видишь.
Нехорошие мысли нападали… мало молилась, наверное. Гнать их надо. Как только начнутся мысли нехорошие, если одна, начинай молиться, а если не одна, бери какую–нибудь книгу серьезную или начинай какое–нибудь дело.
Легкомыслие пора отбросить, надо относиться ко всему серьезно.
Поставь строгий порядок у себя во всем: такое–то время — заниматься, в такое–то — читать и т. д. Если пойти нужно куда, отчего не пойти, почитать — отчего не почитать, а так чтобы во всем был порядок.
Батюшка находил в этом что–то нужное, необходимое. Живя в семье, хотя мне никто ни в чем не препятствовал, я не умела уложить себя в какие–то рамки, не умела установить этого порядка. Встречные препятствия заставляли отступать, а главное, не видела я сама в этом установлении порядка чего–то необходимого, в то же время хотелось, чтобы батюшка сам дал мне какое–либо дело, чтобы мне нести какой–либо (внешний) «подвиг», и просила об этом батюшку. Сначала он ничего не ответил, а когда спрашивал, установила ли я у себя в жизни порядок, отвечала, что никак не получается. Он молча выслушивал, не упрекал никогда, а на просьбу дать мне «подвиг» ласково заметил: «Да вот я тебе говорю — установи порядок, а ты мне все говоришь, что я не могу». Только тут открылись у меня глаза, и я увидела в своем легком отношении к этому слову батюшки непослушание, несерьезность; не придавала я особого значения простому и, казалось, вскользь сказанному, «странному» требованию порядка. Он же, оказывается, смотрел на это как на своего рода подвиг для моего характера. И после опять батюшка напоминал об этом очень серьезно. «Порядок установи непременно… А то я вон раньше тоже принимал всех всегда, а теперь меня заставили сократить прием, так я сам вижу, как я много сделал».
— Надо маму успокаивать, не доводить до нее ничего. Почтительность к ней есть первая обязанность. И каждый вечер непременно проверяй себя. Ну, уж если провалишься, то положи три поклончика Божией Матери, проси у Нее прощения.
Мысли нехорошие гони чтением, труд физический тут нужен. Представляй себя на Голгофе, вот крест пред тобой (батюшка протянул руки в стороны)… кровь течет… Говори мыслями: духовный отец, мол, мне не велел вас слушать.
— Очень много вижу в себе гадкого.
— А вот жизнь нам для того и дана, чтобы все это из себя выгнать.
— Кажется, что милосердие Божие скоро кончится…
— Милосердие Божие неизреченно.
— Батюшка, я хотела сегодня не причащаться.
— Почему, ты ведь исповедывалась?
— Так, я очень нехорошая…
— Ну, это не твое дело…
— Батюшка, мне хочется быть кроткой и смиренной.
— А кто же тебе не велит?..
— Батюшка, можно мне сегодня не причащаться?
— Почему?
— Так, сердце очень нечисто.
— А когда оно у тебя будет чисто–то?
— Нехороший сон видела…
— Это бывает от неумеренности в пище, от пустых разговоров; а так как это у тебя всегда бывает, то ты всегда себе и жди этого… Как проснешься, сейчас же вставай, не накрывайся одеялом. То, за что взялся, нужно делать во что бы то ни стало.
— Как держаться золотой середины, чтобы не быть угрюмой и излишне веселой?
— Когда видишь, что около тебя человек унывает, придешь, например, к … видишь, что она нос повесила (батюшка пальчиком слегка ударил мне по носу), тогда надо взять себя в руки, быть веселой, ободрить другого, а если идет все гладко, то надо говорить о серьезном, а не болтать; вообще заботиться о пользе других и делать все на пользу другим; и не только дела так располагать, но и слова; если, например, видишь что все говорят, ну, давай, мол, я и скажу, а это что же?.. Прежде чем сказать, нужно подумать, Христа можно вспомнить, как бы Он тут поступил, и потом, как совесть твоя говорит, так и делать и говорить; вот и будет золотая середина.
На пасхальной седмице не надо читать Псалтири, а вместо вечерних и утренних молитв полагаются часы. «Когда же оканчивать чтение Псалтири?» Батюшка с улыбкой неуверенно заметил: «Кажется, в среду заканчивается Псалтирь…» (Знаток устава; так велико было смирение батюшки.)
Все чтобы было по порядку, и для еды должно быть определенное время, а если ты поздно пришла и тебе хочется есть, то, конечно, можно, ешь сколько там тебе надо. А вообще, чтобы был порядок.
Человек, истинно любящий, забывает себя совершенно, забывает, что он существует, он думает только о том, как бы другого–то спасти. Надо стараться, чтобы не только действиями, но и даже словами не соблазнять другого.
Изволь, изволь бывать в церкви.
(На то, что нет времени для чтения.) «Ну это ты что–то там… а вот я тебе вменяю в обязанность читать…»
Причащаться можешь каждую неделю, только воздерживайся от главного греха.
Знаешь свой долг, и нужно его спокойно и твердо исполнять. «Иисусову молитву» читать нужно. Как о любимом предмете всегда человек думает, так и о Господе должен он думать и носить Его в своем сердце.