Золотые пластины Харати - Мулдашев Эрнст Рифгатович (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗

Сказки и легенды пришли из древности, заметил Астаман, из таинственной древности.

Люди очень странные, — добавил я. — В детстве мы с упоением слушаем сказки, которые рассказывают нам наши бабушки, а когда становимся взрослыми, то начинаем напрочь отрицать то, во что искренне верили в детстве. Мы, став взрослыми, начинаем считать истиной только то, что укладывается в рамки наших обыденных представлений, хотя в периоды душевного смятения или безысходности ощущаем, что истина своими корнями уходит в безбрежные дали непознанного и что эту истину знает только Бог. Если ребенку задать вопрос «А ты веришь в чудеса?», то он почти всегда ответит «Да». А если этот вопрос задать взрослому, то ответ, естественно, прозвучит «Нет». Дети ближе к Богу, так как их души еще недавно прибыли из нашей главной родины — Того Света, где они очистились и были напрямую связаны с Богом. Там, на Том Свете, мы, наверное, видим прошлое и осознаем, что наши с Вами истоки уходят в далекую древность, вплоть до атлантов, лемурийцев, призраков и ангелов. Поэтому, когда бабушка рассказывает сказку, шепот древности стучится в еще романтичные и чистые детские сердца.

— Кстати, тантрические силы обладают тем свойством, что вначале они как бы шепчут, приговаривая «не ходи туда»…. — вставил Астаман.

— А может быть так, чтобы кто-то смог преодолеть барьер тантрических сил? Какой-нибудь злой гений?

— Нет, такого быть не может. Мощь тантрических сил слишком велика. Даже если этот злой гений будет знать ритуал вхождения в пещеру и заклинание, Харати все равно это разгадает.

— А каков этот ритуал?

— Ритуал вхождения в пещеру Харати.

— Этот ритуал проводится на 10-ый или 11-ый день лунного месяца.

Входить в эту пещеру разрешено только в эти дни, и ни в какие другие. Вот уже 2000 лет мои родственники ходят в пещеру в эти дни каждый лунный месяц.

— И ни разу не пропускали?

— Насколько я знаю — ни разу.

— Сколько человек ходят в пещеру?

— Двое. Одного мы условно называем «священник» [5], другого — «старший человек» [6]

— Что это за люди? — спросил я.

— О, это особые люди, — начал рассказывать Астаман. — «Священник» обязательно выбирается из рода Баджрачарайя (Bаjrасhаrаyа) и ни из какого другого. Род Баджрачарайя живет в Катманду и его окрестностях и является лидирующим родом среди невар [7] В роду Баджрачарайя насчитывается около 2000 семей. На роль «священника» может претендовать только тот мужчина (обязательно мужчина!) этого рода, кто имеет среднее имя (отчество) Билаш (Bilаsh).

В роду Баджрачарайя именем Билаш называют мальчиков по специальной древней шкале, в которой учитываются очередность, время рождения по лунному календарю и многое другое. Сын человека по имени Билаш может стать «священником», если его вы берут родственники. Нынешнего «священика», который ходит в священную пещеру, зовут Дхама Билаш Баджрачарайя (Dhаmа Bilаsh Bаjrасhаrаyа).

— А когда выбирают нового «священника»?

— Тогда, когда умирает предыдущий.

— А какова процедура избрания «старшего человека»?

— «Старший человек», который тоже может войти в пещеру, выбирается только из рода Биндачарайя, — Астаман ухмыльнулся, то есть из моего рода. Всего в моем роду насчитывается 26 семей.

Жизнь всего нашего рода вот уже 2000 лет посвящена только этой пещере. Собранием рода мы выбираем первого «старшего человека», а также второго, третьего, четвертого и пятого «старших людей». Первый «старший человек» — самый старший, а пятый — самый молодой. В пещеру ходит первый «старший человек». Если он умирает, начинает ходить второй «старший человек».

— Странное словосочетание — «старший человек»! Что оно означает?

— Я уже говорил, что это выражение условное. Да и на английский язык трудно перевести то, как мы называем этого человека по — непальски: это звучит так…. — Астаман сказал какое-то длинное непальское слово.

— А-а…. — глупо промычал я, невольно сделав вид, что что-то понял и путано задал очередной вопрос. — В связи с тем, что в вашем роду человек, который может ходить в пещеру Харати, выбирается более свободно, можно ли заключить, что ваш род в сравнении с родом Баджрачарайя является более «святым» или более «избранным»?

— Ну…. — Астаман задумался, — это, наверное, так.

— А они равноценны — «священник» и «старший человек»?

— Да.

— А какова церемония вхождения в пещеру?

— На 10-ый или 11-ый день после полнолуния четыре человека в специальных одеждах выходят на улицу. Они идут гуськом: впереди идет женщина, за ней — «священик», за ним — «старший человек» и за ним помощник. В руках они несут ключи от всех семи дверей и древнюю лампу. Одежда, которую они надевают, представляет собой длинную юбку и свободную накидку, закрепленную поясом. Вся одежда черного цвета с белой окантовкой и белыми добавками. Все они медленно проходят мимо закрытой первой двери в пещеру и направляются к пагоде Харати. Они делают несколько кругов вокруг пагоды, входят внутрь пагоды, вы ходят оттуда и снова делают несколько кругов вокруг пагоды. В этот момент «священник» и «старший человек» молятся, взывая к святому Харати, чтобы…

— Молятся или произносят заклинания? — перебил я Астамана.

— Есть специальная молитва, в которую включено произношение заклинаний, — Астаман пристально посмотрел на меня, — секретная молитва, состоящая в основном из заклинаний. Через эту молитву «священник» и «старший человек» получают доступ к общению с Харати. Они просят у него разрешения войти в пещеру.

— Было ли так, чтобы хоть раз Харати не разрешил войти в пещеру?

Кому? — переспросил Астаман.

— «Священнику» или «старшему человеку».

— Нет, насколько я знаю, такого не было. Харати читает мысли и узнает намерения «священника» и «старшего человека». Оба рода, Бадждачарайя и Бандачарайя, испокон веков считают служение святой пещере главной целью жизни. В обоих родах все знают о том, что Харати умеет читать мысли, поэтому боятся думать плохо или коварно. Это вошло в нашу кровь. Это свято. Более того, в момент ритуальной церемонии все родственники каждого из родов молятся, испрашивая у святого Харати разрешения на вход в пещеру своего родственника, чтобы он еще раз имел счастье пообщаться со святынями древности.

— Но, как говорится, в семье не без урода? — продолжал я домогаться.

— У нас, в отличие от европейцев и американцев, другая психология, — резким голосом ответил Астаман. — Мы, восточные люди, умеем почитать святыни древности. Нас еще не захватил грех считать себя Богом!

— Да уж, — тихо произнес я. — А какова в церемонии роль женщин и помощника? Они тоже выбираются по какому-то особому ритуалу?

— Нет, это обычные люди. Уважаемые люди. Участие их не имеет никакого принципиального значения. Но так принято по древнему ритуалу.

— Женщина и помощник слышат секретную молитву, которую читают «священник» и «старший человек»?

— Нет. Молитва и заклинания читаются не вслух, а про себя.

Если, положим, «священник» или «старший человек» скажут заклинание вслух и женщина или помощник это услышат, то все они умрут. Харати лишит их жизни. Жизнь этих людей ничто в сравнении с ценностью того, что находится в пещере.