Отцы тьмы, или Иезуиты просвещения - Печников Борислав Алексеевич (версия книг TXT) 📗
Иоанн Павел II подчеркнул, что члены ордена должны избегать пути «либерализации» и отказаться от любой политической деятельности. При этом он напомнил, что задача священника, тем более иезуита, отличается «от задач врача, социолога, политического или профсоюзного деятеля».
И дело вовсе не в том, как может показаться на первый взгляд, что нынешний папа выступает принципиальным противником участия церкви в мирских делах. Наоборот, одним из факторов, которые ныне определяют политическую и идеологическую значимость католицизма как социального института, как раз и является наличие у нее собственной социально-политической доктрины. Церковь не должна отказываться от выполнения миссии служения человеку в мире, если она не хочет утратить своей природы.
Но вот то, каким образом она служит людям, Кароль Войтыла (имя папы до его избрания на высокий пост) явно трактует по-своему. Место церкви в современной цивилизации, считает он, определяется глобальной политической стратегией евангелизации человечества, цель которой — создание единой мировой церкви с единым пастырем (папой) во главе. Отсюда и его резко отрицательное отношение к марксизму, в частности атеизму, и к коммунистическому движению, и к практике социалистического строительства, прежде всего в Польше.
Вместе с тем Иоанн Павел II внимательно следит за перестройкой, осуществляемой в Советском Союзе, поддерживает диалог католиков и марксистов. Следуя велению времени, он очень осторожен в своих выступлениях, что касается острейших проблем сегодняшнего дня: войны и мира, задолженности развивающихся стран, безработицы и экологии. Здесь он старается не выходить за рамки общей проповеди социальных и моральных принципов христианства. Путешествия папы в разные концы земного шара призваны доказать, что католическая церковь чутко прислушивается к веяниям, отражающим надежды и чаяния трудящихся масс.
Стремление обеспечить постоянное присутствие церкви во всех сферах общественно-политической жизни и перехватить инициативу в решении социальных вопросов определяет ту двойственную позицию, которую глава католиков занимает по ряду ключевых вопросов. С одной стороны, он призывает к активизации социальной работы среди верующих, а с другой — хочет подчинить ее своей воле. Иными словами, папа за вовлечение священнослужителей, в том числе и иезуитов, в социально-политическую жизнь, но в рамках, отведенных Ватиканом, и по его указке.
Нарекание римской курии вызывает и смелость, с которой иезуитские теологи интерпретируют некоторые церковные догматы. В Ватикане считают, что иезуиты вынесли на всеобщее обозрение свои ошибочные теории, относящиеся пока «лишь к области эксперимента». Даже рупор Ватикана газета «Чивильта каттолика», издаваемая иезуитами в Риме, не раз позволяла себе робкие отклонения от официальной доктрины.
В то же самое время отмечались «секуляристические [5] тенденции» среди членов ордена: они больше не жили в общинах, свободно распоряжались заработанными деньгами и, как отмечал сам Аррупе, имея в виду «дружбу» мужчин своего ордена с женским полом, «поддерживали отношения, полные двусмысленности, с другими лицами».
Педро Аррупе, генерал с 1965 г., слывший опытным и праволиберальным руководителем, несмотря на ставшие достоянием гласности такого рода случаи, оставался глух к замечаниям святого престола и продолжал руководить орденом, не говоря своего веского и принципиального слова, зачастую поощряя «нарушителей». Такая позиция «черного папы», конечно же, подвергалась резкой критике Ватикана. Почти сразу же по приходу к власти Иоанн Павел II позволил себе публичный выпад против «Общества Иисуса». Принимая в 1979 г. Педро Аррупе и других иерархов ордена, он сказал: «Кризис религиозной жизни не пощадил и ваш орден, причиняя беспокойство христианам и папе».
Вот почему после периода натянутых отношений с Павлом VI, Иоанном Павлом I и нынешним понтификом генерал Аррупе решил уйти со своего поста. Свою просьбу об отставке он мотивировал тем, что более молодые силы (генералу было тогда 73 года) скорее найдут общий язык с римской курией. Иоанн Павел II тогда не подписал прошения об отставке. Только после кровоизлияния в мозг, случившегося у Аррупе летом 1981 г., глава Ватикана начал действовать.
В отличие от своих предшественников, Иоанн Павел II не одобряет новаторских тенденций в католической церкви. Некоторые католические прелаты, религиоведы и журналисты, занимающиеся этими вопросами, считают даже, что вся политика папы является, по существу, отходом от курса Второго Ватиканского собора, причем отходом на более правые позиции. «Его святейшество» всем своим поведением словно дает понять, что залог жизнеспособности католицизма он видит в незыблемости тысячелетних традиций церкви.
Сказанное, впрочем, отнюдь не означает, что Иоанн Павел II является рутинером, слепо отстаивающим застывшую концепцию католической церкви. Нет, будучи прежде всего прагматиком, он постоянно ищет рационалистические способы решения важнейших церковных и политических проблем, руководствуясь при этом холодным расчетом и опираясь на реальные требования дня. Но платформа, на почве которой понтифик пытается направлять свою паству и церковный аппарат, его явно выраженная позиция жесткого антикоммуниста, традиционалиста в теологии и сторонника твердой внутрицерковной дисциплины не позволяет ему вырваться за им же самим отведенные рамки.
Естественно, что при таком консервативном подходе папы к жгучим проблемам как внутрицерковного строительства, так и взаимоотношений Ватикана с внешним миром «либералу» Аррупе было трудно ладить с Иоанном Павлом II. Цель и тем и другим преследовалась одна, но серьезные разногласия по поводу средств ее достижения должны были неизбежно привести к разрыву. И привели.
Когда ватиканский руководитель прислал в орден своего делегата, в самом этом факте еще не было ничего драматичного. Казалось, что, движимый заботой о больном человеке, Иоанн Павел II наконец-то удовлетворил просьбу генерала отпустить его на покой. Наверное, ситуация не переросла бы в открытый конфликт, если бы за несколько недель до этого Аррупе не назначил на роль временного шефа ордена другого кандидата — американского иезуита Винсенте О'Кифа.
Чем же патер О'Киф не угодил римскому папе? Да прежде всего тем, что он был известен своими модернистскими, с точки зрения «твердолобого» католицизма, взглядами. Стало, в частности, известно содержание его беседы с предыдущим понтификом Иоанном Павлом I, в которой американец высказывал мысли о необходимости отказа от некоторых мешающих католической церкви на современном этапе традиционных установок — от целибата священников, недопущения женатых мужчин к должностям священнослужителей и женщин к посвящению в духовный сан. Подобной «ереси» от возможного преемника Аррупе святой престол потерпеть не мог. Отсюда и назначение в орден ставленника курии, и все последовавшие за этим события.
Паоло Децца, папский делегат, которому вменялось в обязанность призывать «братьев» к порядку, явился в орденскую штаб-квартиру не один. В подкрепление к нему был придан 53-летний выходец с Сардинии Джузеппе Питтау, возглавлявший в тот момент иезуитскую общину в Японии и одновременно руководивший иезуитским университетом «София» в Токио. К нему очень благоволил сам Иоанн Павел II, связывая с Питтау надежды на будущее.
Решение папы о назначении делегата вызвало бурю негодования не только в высшем, но и среднем звене иезуитской иерархии. Итальянская газета «Мессаджеро» сообщала, что руководители «Ордена Иисуса» в Канаде от имени 800 иезуитов выразили свое несогласие с его действиями. Они подчеркнули, что считают беспрецедентным и, по меньшей мере, бесцеремонным нарушение многовековой традиции ордена, согласно которой генерал ордена должен оставаться на своем посту до очередной конгрегации, а в случае необходимости только он сам имеет право назначить себе помощника.
Руководитель иезуитов Франции патер Мадлен прибег к тактике, которой в XVI в. успешно пользовался Лойола: красноречивому молчанию. Он обратился ко всем французским членам «Общества Иисуса» с призывом не выражать публично своего мнения о назначении папского делегата в орден, что завуалированно должно было означать саботаж решения понтифика.
