Философские сказки для обдумывающих житье или веселая книга о свободе и нравственности - Козлов Николай Иванович

За которой, правда, обычно не стоит ничего, кроме обычного ХОЧУ. Хочу получить: тепло, внимание, близость…

У большинства нормальных и хорошо воспитанных людей за словом «Любовь» стоит только острое ЖЕЛАНИЕ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ другим человеком. Слышишь «Любовь» – расшифровывай «Желание». Само же слово «Любовь» выполняет роль Прикрытия, РОЛЬ КРАСИВОЙ ЗАВЕСЫ РАСЧЕТЛИВОГО ЖЕЛАНИЯ и по сути фиксирует лишь НЕЖЕЛАНИЕ ВИДЕТЬ в своих отношениях ЯВНЫЙ ВЗАИМОРАСЧЕТ.

Посмотрите на свои отношения с любимыми и проведите инвентаризацию.

Так вот: Аллочка плакала не о том, что ею пользовались – все пользуются всеми. Она плакала о том, что рядом с ней этого никто не скрывал.

Я этого не скрывал.

И сейчас мне очень хочется верить, что сейчас Аллочка любима и любит. Любима – то есть будет дорогой и желанной всегда, а не только пока отвечает мечтам и потребностям. И что она любит – то есть не уйдет к тому, кто сможет предложить ей больше.

Можно, я эту мысль не буду проговаривать до конца?

Поздняя вставка

Господи, когда же я прекращу пропускать эти красивые романтические глупости? «Хочется верить, что Аллочка любит – то есть не уйдет к тому, кто сможет предложить ей больше»… Ей предложат счастья больше – откажись? Это с каких же пор я стал желать Аллочке дурного?

Чур меня, чур – любовь попутала…

Любовь – совсем не синоним «доброго». За этим словом стоит по крайней мере десять различных смыслов, и только несколько из них украшают человеческую жизнь. Любовь как радость и восхищение – да. Любовь как забота – ДА много раз. А вот любовь как ФИКСАЦИЯ НА ЕДИНСТВЕННОМ – вот уж НЕТ. Душа бедна и хватает только на одного – ну ладно, понять еще можно, но для людей рангом выше нищих ставить себе на душу ЗАПРЕТ ЛЮБИТЬ других замечательных, то есть очень многих, людей – и глупо, и безнравственно.

Ты лишаешь себя любви к другим – это добро? Ты отказываешь в своей любви людям, которых мог бы согреть, которые нуждаются в этом кусочке счастья, – как ты можешь совершить такое?

Любовь как ФИКСАЦИЯ НА ЕДИНСТВЕННОМ – это недобрый и изуродованный лик любви.

Нет, я желаю Аллочке ни в какие любови не западать, сохранять всегда украшающее ее здравомыслие и оставаться свободной для правильных решений. И просто для любви.

О душевной боли

Есть ли боль в душе?

Для большинства зрителей, по моим впечатлениям, это один из самых любопытных вопросов. А для меня – самый пустой.

Куда как интереснее и важнее определить свое отношение к Боли. Разглядите веер интерпретаций:

Душа болит, – значит, не компьютер, а живой Человек. Значит, мне родной и близкий.

Душа болит, – значит, просто Человек. А хотелось верить, что выше…

Не важен вопрос: «Есть ли боль?», важен вопрос «Как я отношусь к боли?»

«Если душа болит, – значит, она еще дышит…» – Нет. Душа может быть живой, может дышать – но при этом праздновать, а не болеть. Если моя душа болит, – значит, я еще скотина. Значит, я все еще считаю свои проигрыши и не нахожу в себе души и сознания, чтобы радоваться за тех, кто стал счастлив.

За Аллочку и В.П.

Первое и главное впечатление, когда приехал к ним в гости: удивительное спокойствие и уют, исходящие от них обоих. И еще – они удивительно похожи друг на друга! Такие мягкие, спокойные, домашние…

Они красивы. На них приятно смотреть.

Хотя по дороге к ним, надо признать, переживания были сложнее.

Вообще эта история дает богатый материал к размышлениям о том, чем можно душу задевать. Итак: с самого начала всей этой нравоучительной драмы душа моя двигалась быстро и живо, волновалась, но без боли.

Характерно было возмущение мамы: «В семье трагедия, а он ходит радостный!..»

И вдруг, рассказывая о происшедшем другу, использую фразу: «От меня ушла жена…» – и сразу хлюпанье в горле и слезы на глазах. Это было настолько неожиданно, что после я проверил это экспериментально: произношу «От меня ушла Аллочка» – в душе нормальный свежий ветер, но стоит сформулировать: «От меня ушла Жена» – и в душу врывается Боль.

Меняется одно Слово – и душа рвется. О, великий и могучий!

Еще милый эпизод. Жизнь трудная, лег в два, в пять свело ногу, уже не спалось, сел работать. Закрутился, вошел в день без зарядки и душа. Что со мной было в три часа дня? Да плохо было. Я начал страдать, томиться, потом позвонил Аллочке и начал рассказывать ей что она совсем не подумала обо мне а мне плохо и так далее.

Правда, мне хватило юмора перед этим уточнить, что это касается только моего состояния здесь и сейчас.

Слава Богу, спустя два часа, когда я успел и поспать, и подвигаться, и вылить на себя бодрую воду, душа приняла вполне приемлемые формы.

Итак, что чувствую я? – А что чувствуете вы, когда Судьба закрывает Прошлую и открывает перед вами Новую Страницу?!

Спасибо, Судьба! Чуда, спасибо!

Критическое Приложение

Читательские письма приносят автору много радости, особенно если у него развито чувство юмора. Как я чувствую по письмам, многим читателям видятся прямо-таки евангельские картинки: по мраморным залам Клуба торжественно, но легкой, летящей походкой шествует Сам Козлов Николай Иванович, а за ним торопятся его Подвижники, ловящие Его пронзительные, проникающие в самую душу взгляды и внимающие каждому Его – всегда точному – Слову. А когда я иду на встречу с Новичками, я знаю, какие будут жадные взоры: вот Он, сейчас Он начнет Говорить, сейчас мы причастимся его Окончательной Просветленности!

Тут у меня возникает ощущение, что меня с кем-то путают.

Пожили бы они рядом со мной денек, другой, чайку бы вместе попили, посуетились по глупостям – и увидели, что…

Я НЕ ПРОСВЕТЛЕННЫЙ. Я ЛУЧШЕ – Я ЖИВОЙ

Чем и горжусь.

Богом стать нетрудно: по крайней мере, его представителем на Земле меня пытались сделать уже неоднократно.

Чаще всего женщины и особенно душевно неуравновешенные.

Они при этом, естественно, оказывались Апостолами.

Но я не Бог и не Воплощаю никого, кроме себя. Я совершенно обычный человек, только живу хорошо и пишу красиво. Пишу хорошо и живу красиво. Всего-навсего.

Веселым взглядом психиатра

Грустные наблюдения: я до сих пор ни разу не встретил духовного лидера, который одновременно сумел бы создать вокруг себя серьезную Организацию и не залезал бы на Пьедестал.

Вот безмерно уважаемый мною В.Л. Леви – на пьедестал категорически не лезет, человек среди человеков, – но и Движение не создал. А те, кто создали Движение, Организацию, Секту – не буду их называть, ибо люди мне близко знакомые, – практически все тумбочки под себя подставляют.

Соответственно чувства к ним очень смешанные: уважение – и улыбка, восхищение – и некоторая печаль.

Кто пижонит, бегая всегда с озабоченным видом и радиотелефоном в руке. Кто торжественно восседает с полуприкрытыми глазами действительно в притихшем окружении Сподвижников, готовые общаться лишь с тем, кто признает: его Учителем, а себя – несмышленым Учеником.

Да, практически все они – преинтересные, сильные, неординарные люди, практически все учат Добру. Но каждый – немного по-своему, и поэтому между собой они обычно не дружат.

Разве можно дружить при идейных разногласиях?

Они – учителя, готовые учить даже камни. В душе – паранойяльная вера, в уме – зашоренность, в речи – категоричность, прикрытая только Обязательной Любовью к Людям. Эти Гуру и Маги всегда читают лекции, и перед одним человеком обычно с такой же настойчивостью, как и перед многочисленной паствой. Они мало кого слушают. Им не интересны люди, сидящие перед ними: массы – только материал, который должен усвоить известную лидеру Идею. Правду. Одну-единственную. Возражения, как правило, пресекаются – или любовно-жалостливым взглядом: «Не дорос… Еще не готов…», или воодушевленными повторениями того, что Лидер только что рассказывал. И еще раз повторениями.