Человек и его символы - Юнг Карл Густав (серия книг txt) 📗
При разборе сна Генри также сообщил, что пальто святого показалось ему имеющим какую-то значимость. Пальто часто символизирует маску (у Юнга — „личина“), в которой индивидуум является окружающим. Это делается с тем, чтобы, во-первых, произвести определенное впечатление на людей, и, во-вторых, скрыть свой внутренний мир от чужих любопытных глаз. Личина, которой Генри наделяет святого из сна, говорит нам об его отношении к невесте и ее подруге. Цвет пальто у святого тот же, что у жакета подруги невесты, понравившегося Генри, а его покрой — как у жакета невесты. Это может означать, что подсознание Генри стремилось придать элемент святости обеим женщинам, чтобы защитить себя от их женской привлекательности. К тому же цвет пальто — красный, что, как отмечалось выше, традиционно символизирует чувство и страсть. Таким образом, духовность этого святого приобретает эротическую окраску — нередко встречающееся сочетание у мужчин, подавляющих свою сексуальность и старающихся полагаться исключительно на свой „дух“ или здравый смысл.
Однако для молодого человека такое бегство из мира плоти не естественно. В первой половине жизни следует научиться принимать свою сексуальность как. должное, ибо она необходима для сохранения и продолжения человеческого рода. Судя по всему, анализируемый сон напоминает Генри как раз об этом.
Покинув пещеру, святой направляется вниз по тропинке (спускаясь с вершин в долину) и заходит во вторую пещеру, где стоят грубо отесанные лавки и стулья, что напоминает об укрытиях ранних христиан, в которых они молились или спасались от преследования. Эта пещера выглядит как целебное и святое место — место медитации и тайного преображения земного в небесное, плотского в духовное. Генри не позволяют следовать за святым, а выгоняют из пещеры со всеми присутствующими (то есть вместе с его подсознательными образованиями). Вероятно, Генри и всем, кто не из числа последователей святого, было сказано, чтобы они жили снаружи. Сон как будто говорит, что Генри должен сначала преуспеть во внешней жизни, прежде чем сможет погрузиться в религиозную или духовную сферу. Похоже, что образ святого символизирует еще и Самость (в почти не различимом, зачаточном виде), но Генри еще недостаточно зрел, чтобы тесно контактировать с ней.
Сеансы психоанализа: дальнейшее развитие
Несмотря на первоначальный скептицизм и внутреннее сопротивление, Генри начал проявлять живой интерес к процессам, идущим в его психике. Он был явно под впечатлением своих сновидений, которые, по-видимому, уравновешивали его сознательную жизнь, помогая ее осмыслить и разобраться в природе присущих ему раздвоенности, колебаний и пассивности.
Через некоторое время появились сны с более позитивным содержанием, указывающие, что Генри на верном пути. Спустя два месяца после начала сеансов он рассказал о следующем сне:
„В гавани небольшого поселка недалеко от моего дома на берег окрестного озера поднимали локомотивы и грузовые вагоны, затопленные во время минувшей войны. Сначала подняли большой цилиндр, напоминающий котел локомотива. Затем огромный, весь в ржавчине вагон. Общая картина представляла ужасное, но романтическое зрелище. Извлеченные предметы предстояло вывезти по железной дороге с соседней станции. Затем дно озера превратилось в зеленую лужайку“.
Мы видим здесь у Генри заметное внутреннее продвижение. Локомотивы (символизирующие, по всей видимости, энергию и динамичность) были „затоплены“, то есть погружены в подсознание, но теперь они поднимаются на дневной свет. Вместе с локомотивами поднимаются и вагоны, в которых можно перевозить различные ценные грузы (качества психики). Теперь, когда эти „предметы“ снова стали доступны сознанию Генри, он сможет понять, сколько активной энергии может быть в его распоряжении. Преображение темного дна озера в лужайку подчеркивает потенциал его позитивной деятельности.
В своем „путешествии в одиночку“ к зрелости Генри иногда получал помощь от своего женского начала. В двадцать четвертом сне он встречается с девушкой-горбуньей:
„Я иду в школу вместе с незнакомой молодой девушкой небольшого роста с изящной внешностью, но обезображенной горбом. Многие другие ученики также заходят в здание школы. Но они расходятся по классам перед уроком пения, а мы с девушкой садимся за маленький квадратный стол, и она дает мне индивидуальный урок пения. Я чувствую к ней порыв жалости и поэтому целую ее в губы. При этом я сознаю, что тем самым я нарушаю верность невесте, хотя этот поступок можно и оправдать“.
Пение—это один из способов непосредственного выражения чувств. Но Генри (как мы видели) опасается своих чувств, он знает их лишь в идеализированной юношеской форме. Тем не менее, в этом сне его учат петь (что означает „чувствовать“), причем за квадратным столом. Стол с его четырьмя равными сторонами, олицетворяет мотив „четырехуровневости“, часто символизирующий завершенность Таким образом, привязка пения к квадратному столу означает, скорее всего, что Генри должен „включить“ свою чувственную сторону, чтобы достичь психической целостности. Фактически урок пения усиливает его чувства, и он целует девушку в губы. Тем самым он в определенном смысле привязался к ней (иначе он не испытывал бы чувства неверности); он понял, как обходиться с „женщиной внутри себя“.
Следующий сон показывает, какая роль отведена этой маленькой горбунье во внутреннем развитии Генри:
„Я в незнакомой мужской гимназии. Во время уроков я тайком пробрался туда — не знаю зачем. Я прячусь в комнате за небольшим квадратным шкафом. Дверь в коридор полуоткрыта. Я боюсь, что меня найдут. Мимо проходит кто-то взрослый, не замечая меня. Тут заходит маленькая горбунья и сразу же обнаруживает меня. Она вытаскивает меня из укрытия“.
В обоих снах не только появляется одна и та же девушка, но и происходит это в одном и том же месте — в школе. В каждом случае Генри должен научиться чему-то такому, что поощряет его развитие. Судя по всему, он предпочел бы удовлетворить свою тягу к знаниям, оставаясь незамеченным и играя пассивную роль.
Образ уродливой девочки присутствует во многих сказках. Обычно в этих сказках уродливость горба скрывает большую красоту, которая обнаруживается, когда приходит некто, чтобы освободить девушку от колдовского заклинания — часто путем поцелуя. Не исключено, что девушка в сновидении Генри является символом его души, которую также необходимо освободить от „заклятия“, обезобразившего ее.
Когда девочка-горбунья пытается пробудить пением чувства Генри или вытаскивает его из темноты укрытия (на свет дня), она действует подобно поводырю, приходящему на помощь к слепому. Генри может и должен в каком-то смысле принадлежать одновременно и своей невесте, и маленькой горбунье (первой — как представительнице реальных женщин внешнего мира, а второй — как воплощению анимы, обитающей во внутреннем мире его психики).
Сон с гаданием
Люди, всецело полагающиеся на рациональное мышление и игнорирующие или подавляющие иные проявления своей психики, часто имеют необъяснимую склонность к суевериям. Они прислушиваются к прорицателям с их пророчествами и легко могут быть обведены вокруг пальца магами и заклинателями. И поскольку сны уравновешивают внешнюю жизнь человека, то доступная днем опора на интеллект неизбежно сменяется ночью встречами с иррациональным.
В ходе сеансов Генри испытал это явление на себе весьма ощутимо. Ему приснились четыре необычных сна иррационального содержания, ознаменовавшие определенные этапы его духовного развития. Первый сон был через десять недель после начала сеансов. Генри так изложил его:
„Совершая в одиночку полное приключений путешествие по Южной Америке, я почувствовал, наконец, желание возвратиться домой. В расположенном на горе чужом городе я хотел попасть на железнодорожную станцию, инстинктивно ожидая, что она находится в центре города, на самой круче. Я боялся опоздать на поезд. Но, к счастью, сквозь ряд домов справа от меня, стоящих впритык друг к другу глухой стеной, словно в средневековом городе, открылся арочный проход. Он, вероятно, ведет к станции. Вся сцена очень живописна. Светлоокрашенные фасады домов освещены солнцем, а в мрачной тени арки видны сидящие на мостовой четыре оборванца. Со вздохом облегчения я поспешил к арке, когда впереди меня неожиданно появился похожий на охотника незнакомец, очевидно также спешащий попасть на поезд.
