Я - лучшая! - Лузина Лада (Кучерова Владислава) (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Каждая из нас хочет быть красивой и элегантной вплоть до мелочей, точно так же как любая мечтает быть любимой и счастливой. Но мало кто способен удержаться от выгодных предложений, выгодных браков или даже выгодной покупки «чудной красной сумочки» на распродаже. Хотя и знаем: нам нужна не красная, а голубая. И не спортивная, а - к костюму. Но голубой нет, или нет времени, чтобы ее искать, или она стоит вдвое дороже. «А эта - так дешево, - оправдываем мы себя. - Другой раз такой случай не представится». И покупаем… А в результате не носим ни костюм (к нему нет сумки), ни сумки (ведь к ней нет костюма!). Или, раз уж так получилось, упрямо пользуем то и другое, кое-как подтасовав его к другим вещам и прекрасно осознавая, как далеки мы при этом от своего идеала элегантности и красоты.
«Он очень меня любит, хочет детей, хочет, чтобы я вышла за него замуж. Может, согласиться?» - томится моя подруга. В ее размышлениях нет ни слова о любви. Более того, она четко отдает себе отчет: подобные мысли роятся у нее в голове потому, что более-менее подходящий первый встречный и страх остаться старой девой появились на горизонте одновременно. «Что же тебя смущает?» - спрашиваю я. - «Не знаю… - Она грустно морщит лоб. - Казалось бы, какие сложности? Не сживемся - так разведемся, и дело с концом. Но мне отчего-то страшно. Как будто, решившись на этот брак, я заранее перечеркиваю нечто замечательное, невероятное, что еще могло бы случиться со мной. А с другой стороны, не глупо ли до сих пор ждать принца? А этот сам плывет в руки…»
Не слишком ли часто мы идем по пути наименьшего сопротивления, забывая избитую истину: скупой платит дважды? Но мы не титаны, а люди из плоти и крови - у многих ли из нас хватает сил и средств на второй «взнос»? Покупая песец по дешевке, мы отодвигаем покупку желанной чернобурки на целых пять лет. Приобретая мебельный гарнитур (со склада с 50% скидкой!) в немилом сердцу стиле «ампир», обрекаем себя на то, что ближайшее десятилетие будем жить в окружении нелюбимых вещей. А связывая судьбу с нелюбимыми людьми, нередко донашиваем эти отношения до пенсии.
И хотя сейчас, в свои двадцать шесть, моя соседка прекрасно понимает, что гнев отца и домашний скандал, какими бы неприятными ни были их последствия, обошлись бы ей куда дешевле, чем десять лет случайного брака, - о разводе не может быть и речи. Их сын уже ходит в школу. И привычка связывает ее с мужем сильнее любви.
Что поделать, если так получилось?
И волею случая (родителей или добрых друзей), свернув с прямого пути влево или вправо, ты все идешь и идешь бесконечным зигзагом длиною в случайную жизнь.
«Гадкий утенок» в стае кур: найди свое место под солнцем!
Свой рабочий стаж я начала на стройке. Длился он ровно год, после чего я была сослана за «недостойное поведение» на объект «сурового режима», откуда сбежала «по собственному желанию». Следующие десять месяцев я провела в отделе библиографии военного училища. Дольше меня никто не выдержал. Вежливо отведя в сторонку, мой начальник предложил: «Может, вам лучше самой написать заявление об уходе?» Я согласно кивнула. К тому времени я уже успешно сдавала вступительные экзамены в театральный институт…
Кто не знает историю о гадком утенке, по трагической случайности вылупившемся в курятнике? Или о юном волшебнике Гарри Поттере, подброшенном под дверь тетке и дяде Дурслям, зверевшим при одной мысли о чудесах? Подобно уткам, курам и индюкам, выжившим беднягу лебеденка с птичьего двора, они кажутся нам персонажами сугубо отрицательными. Но, признаюсь, я, не единожды побывавшая в перьях подкидыша, не испытываю к своим прошлым работодателям ничего, кроме искреннего сочувствия.
Клянусь, я действительно их раздражала!
Что еще строители с многолетним стажем могли испытывать по отношению к девице, изнывающей от необходимости выполнять ежедневную рутинную работу и потому пытавшейся разукрасить трудовые будни во все цвета радуги? Я расписывала (в рабочее время) масляной краской старые кроссовки себе и всем желающим, расшивала свою телогрейку малиновым бисером и регулярно закатывала в подсобке буйные вечеринки. А после работы облачалась в серебряный плащ, белые сапоги до колен и щедро посыпала распущенные волосы золотыми блестками. «И куда она, по-вашему, так выряжается?» - помню, спросила сквозь зубы одна из добропорядочных малярш. В виде ответа подразумевалось: на панель. Как иначе она могла объяснить мои выходки? Уж точно не природной склонностью к театрализации и желанием сделать свою жизнь блестящей и волшебной…
Следующий удар достался моему библиографическому шефу. К тому времени я записалась в театральную студию, начала изучать английский язык, писать стихи и рисовать тушью. Проблема была лишь в том, что вся моя бурнокипящая деятельность на работе не имела никакого отношения к тому, за что я получала зарплату. Нет, ее я тоже выполняла. Но исключительно между делом. И, быстренько отпечатав очередную карточку, тут же заправляла в машинку новый листок и принималась за сочинение поэмы.
Я была слишком непонятной, чтобы меня любить, и слишком разноцветной, чтобы просто не замечать, - демонстративно не вписывающейся в общепринятую норму. И до сих пор помню то невероятное чувство комфорта, которое я испытала, поступив в театральный, где впервые в жизни почувствовала себя блаженно нормальной. Вернее, точно такой же ненормальной, как все собравшиеся здесь студенты и преподаватели!
Все качества, воспринимающиеся окружающими как «дурь», тут были признаны талантами. Подрывная деятельность в виде непрерывной жажды праздников - организаторскими способностями. А неудобоваримая манера одеваться - естественным выражением яркой индивидуальности.
«Гадкий» Гарри Поттер, попав в мир волшебников, мгновенно стал героем. Но это правило работает и наоборот. Чародеи точно так же недолюбливали маглов. Лебеди заклевали бы цыпленка, оказавшегося в их стае. А мы в институте высокомерно презирали людей не творческих - скучных отличников и педагогов-зануд. И когда одна из моих однокурсниц, умница и модница, с ярко выраженными лидерскими задатками, вдруг ударилась в религию и скоропалительно родила двух детей - она в одночасье стала изгоем. Одни посмеивались над ней, другие презрительно пожимали плечами, а руководитель курса откровенно злился. Никто из нас не мог простить ей измену таланту. То, что, вкусив, она осмелилась пренебречь нашим великолепным театральным миром, - признать ее право на совсем другое счастье!
Формула «гадкого утенка» - жестока. Если по воле судьбы ты очутился не в своей «стае», твой единственный выход - бежать из нее как можно скорей, прежде чем тебе привьют десяток комплексов неполноценности. Не существует плохих и хороших людей, нет места, где всем лучше, - есть только подходящие и не подходящие каждому из нас. В среде домохозяек роковую женщину непременно сочтут «беспринципной проституткой, у которой нет ничего святого», в то время как оказавшись на эстраде, она вполне могла бы стать примадонной. Умняшка-«ботаничка» в окружении модельных красоток будет чувствовать себя «глупой уродиной», хотя в каком-нибудь научном институте ее бы с умилением называли «юным гением» и возносили до небес. И, как это ни парадоксально, есть личности, искренне убежденные: «мой дом - тюрьма», поскольку она - единственное место, где они ощущают себя важными и уважаемыми.
Увы, мы не рождаемся из случайно закатившегося яйца. Повзрослев, мы можем выбрать себе профессию, близких по духу друзей и понимающего мужа. Но славноизвестный вздох «Родителей не выбирают!» сам по себе свидетельствует о том, что вечная проблема отцов и детей зачастую сводится к тому же конфликту «курятника» и «лебединого пруда».
По сей день единственное место, где я чувствую себя «не такой, как надо», - моя собственная семья. С детства старшие внушали мне, что ничего толкового из меня не выйдет, ведь учусь я крайне средне, оттого и определяли потенциальную неудачницу то в библиографию, то на стройку. А все мои нынешние успехи до сих пор объясняют недоразумением и к выбранной мной профессии относятся подозрительно. Странная она какая-то, согласитесь. На работу ходить не надо, можно просыпаться после одиннадцати утра, а вечерами разгуливать по презентациям и премьерам. И за это еще деньги платят? Понятно, что в кругу родных я по-прежнему считаюсь человеком несерьезным, не знающим истинной жизни.
