ЛСД психотерапия - Неженцева Юлия (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Художница Хариетт Фрэнсис зарисовала ЛСД переживания в ходе психоделической программы в Менло Парк, Калифорния. Большую их часть составляли типичные перинатальные явления, кроме того, она пережила многие символические сцены процесса смерти-возрождения. После первоначальных видений геометрических орнаментов (1), процесс постепенно углубился (2, 3), и художница встретилась с затягивающим водоворотом, тянущим ее в мир смерти (4). Там она ощутила ужасающие боли (5) и уничтожающее давление (6,7), пережила странную комбинацию смерти и рождения (8), созерцала мистические символы на крестообразном алтаре (9), после чего ей предложили помощь (10). В сцене, сильно напоминающую шаманскую инициацию, она встретилась с уничтожением до костей и аннигиляцией (11), после чего последовало обновление и возвращение к жизни (12). После того, что казалось символическим распятием (13) и воспоминаний о каком-то хирургическом вмешательстве (14), она пережила возрождение, которое оказалось связанным с образом павлина (15). Следующий рисунок, изображающий океаническую матку, показывает, что переживания рождения открыли путь к состоянию перинатального сознания (16). Она вернулась из путешествия с ощущением омоложения и обновления (17).
Другой ситуацией, которая может стать источником серьезных проблем на ЛСД сессии, является переживание безвыходности. Хотя наиболее часто оно встречается в контексте БПМ II, иногда даже не продвинутых сессиях, проходящих на трансперсональном уровне, можно наблюдать переживания сходного характера. Трансперсональные видения обычно имеют чисто метафизическое качество, для них не характерны ощущения физической несвободы и различные биологические симптомы. Человек, находящийся в состоянии безвыходности, переживает сильнейшие страдания разного рода и не видит конца этим мучениям. Мышление, кажется, принимает циклический характер, и субъекты часто жалуются на то, что их мыслительный процесс начинает походить на поставленный на повтор короткий отрезок аудиозаписи. Более уместным и подходящим описанием этого состояния будет сравнение течения мыслей и эмоций с движением по ленте Мебиуса, замкнутой самой на себе и являющейся в своем роде парадоксом с точки зрения обычный представлений о пространстве и времени.
Основной стратегией работы с ситуацией безвыходности должно быть обнаружение и прояснение разницы между психологическим и реальным временем. Ощущение приговоренности к вечным страданиям в без надежды на спасение является переживательной характеристикой состояния безвыходности. Для того чтобы проработать и интегрировать этот опыт, следует принять его во всей полноте, включая ощущение, что он будет длиться вечно, и что выхода нет1. Парадоксальным образом, человек, который отчаянно сопротивляется и борется с тем, что он ощущает, лишь продлевает свои мучения; если же он сдается и принимает тот факт, что ему придется остаться в аду навсегда, он переживает инфернальную матрицу во всей ее полноте, что завершает гештальт, после чего процесс идет дальше.
Существует сложная ситуация, тесно связаная с матрицей безвыходности, которая представляет собой повторяющееся вербальное или моторное поведение; в терминологии классической психиатрии этот феномен известен как вербигерация и персеверация. В течение определенного периода времени, который может продолжаться от нескольких минут до нескольких часов, индивид ведет себя, как робот со сломанным механизмом. Субъекты в таком состоянии бесконечно повторяют одни и те же движения, слова или предложения. С ними нельзя установить какой бы то ни было осмысленный контакт, и никакое внешнее воздействие не может нарушить это автоматическое поведение. В большинстве случает, единственным вариантом действий в этой ситуации будет ождание, пока реакция сама собой не закончится, и контакт с клиентом можно будет восстановить. Эта проблема, кажется, возникает, когда препарат активизирует подсознательный материал с чрезмерным эмоциональным зарядом. Проявление особенно сильно заряженных СКО могут сопровождать и менее серьезные формы этого паттерна, однако его крайние случаи почти всегда связаны с перинатальным процессом. У субъектов часто отмечается полная амнезия или очень неполные воспоминания в отношении этих эпизодов.
Одной из частых проблем на психоделических сессиях является страх сойти с ума, обычно связанный с ощущением потери контроля. Это особенно часто встречается у индивидов, которым необходимо поддерживать постоянный контроль, и которые боятся потерять его. Общей стратегией, которая обсуждается во время подготовительного периода, и о которой следует вербально напоминать в ходе сессии при ощущении потери контроля, является отпускание контроля. Обычно в основе этой проблемы лежит страх, что даже секундная потеря контроля приведет к его потери навсегда и к сумасшествию. Пациенту следует объяснить, что если он позволит себе плыть по течению и перестанет пытаться контролироваться себя и окружение, это создаст ситуацию, в которой подавляемый материал можно будет обнаружить и проработать. Когда это происходит, то после эпизода драматического и часто хаотичного высвобождения скрытых энергий через любые доступные каналы, проблема теряет свой заряд, и индивид обретает способность контролировать ситуацию без усилий. Это новый уровень владения собой представляет собой не обретение более «качественного» навыка держать себя в руках, а отказ от него в силу его ненадобности. Проблему, связанную с вышеупомянутой, а именно озабоченность функционированием сфинктеров, мы обсудим в следующих частях.
В целом, следует стараться усиливать любое «психотическое» переживание как во время ЛСД сессии, так и в перерывы между сессиями в специально организованных для этого ситуациях, если только они не ставят в опасность самого клиента или окружающих. Здесь мы имеем дело не с переживаниями, вызванными препаратом, а с областями потенциальной психотической активности, которые были выведены на поверхность химически. Разумнее рассматривать такие эпизоды как уникальную терапевтическую возможность, а не как клиническую проблему. Особого внимания заслуживают те психотические реакции, которые связаны с параноидальным восприятием. Они связаны с особыми техническими сложностями в силу того, что они затрагивают самое сердце терапевтического сотрудничества – отношения с ситтерами. Проблемы в этой области могут быть очень разными, от легкого недоверия до яркого параноидального бреда. Они также могут основываться на разных уровнях бессознательного. В ходе работы на психодинамическом уровне они обычно восходят к ситуациям в детстве, в которых над клиентом совершалось серьезное насилие, или с ним поступали несправедливо, или к эпизодам младенчества, связанным с эмоциональной депривацией и одиночеством. Важными источниками параноидальных чувств являются БПМ II и БПМ III, особенно ситуация безвыходности. Биологически это соотносится с началом родов, когда во внутриутробный мир плода вторгаются коварные и бесплотные химические силы, и приходит начало конца. Некоторые параноидальные чувства можно возвести к ранним эмбриональным кризисам, травматическим прошлым воплощениям, негативным архетипическим структурам и другим трансперсональным феноменам.
С наименее серьезными формами недоверия можно работать, напоминая клиенту о предварительном договоре об основном доверии и предлагая ему или ей взглянуть внутрь себя и поискать источник недоверия во всплывающем бессознательном материале. Это обычно удается, только если у клиента осталось достаточно доверия для того, чтобы сообщить о том, что он потерял доверие. В более серьезной форме клиент столкнется с параноидальными мыслями и чувствами, которые он будет переживать молча, так что ситтеры даже не узнают о том, что это переживание имело место до тех пор, пока оно не закончится, и нормальные доверительные отношения не восстановятся. В своей крайней форме паранойя может включать в себя агрессивное поведение; ситуации, в которых ЛСД субъект с острым приступом паранойи пытается выйти из комнаты или нападает на ситтеров, является одной из самых сложных в психоделической терапии. Единственно, что можно сделать при таких обстоятельствах – это не дать субъекту причинить себе или другим людям необратимые повреждения и стараться выиграть время. Когда реакция ослабнет, ситтеры должны вернуть пациента в полулежачее положение, одеть на него наушники и повязку и попытаться способствовать полному разрешению и интеграции проблемы методами, описанными выше.
