Семинар с Бетти Элис Эриксон: новые уроки гипноза - Эриксон Бетти Элис (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Естественно, нельзя пытаться объяснять человеку, что его мать плохая. Всю жизнь он создавал себе целую систему защиты от мысли, что его мать недостаточно хороша или недостаточно его любит. Но только когда вы отделите ребенка от взрослого и он сможет поговорить с этим ребенком, чувствуя достаточную защищенность, тогда он сможет осознать такие моменты из своего детства, изменить себя и простить кого-то.
Если человек способен простить родителей за то, что они люди, это может служить даже мерой его взрослости. Я, конечно, не говорю об обыкновенном среднем человеке, которого воспитали обыкновенные средние люди и который в конце концов примирился со своей жизнью. Такие люди не придут к вам со своими проблемами. Я говорю о том взрослом человеке, который в детстве был оскорблен, но, придя к вам в офис, говорит, что простил своих родителей, а вы видите, что этого не произошло. В нем осталось много ярости, недовольства, а чаще всего гнева.
В этом случае я обычно спрашиваю: «А что, ваша мама просила вас простить ее?» Они отвечают: «Нет». «А почему же вы простили их, если они даже не попытались извиниться?» Это начало повседневного транса, который они, конечно, могут и не принять. В любом прощении есть четыре части, которые делают его действительным. Не обязательно все выражать словами, но все четыре части в том или ином виде должны присутствовать.
Предположим, что мы друзья и решили встретиться и пойти пообедать. Вы прождали меня на улице целый час, а я так и не пришла. Естественно, вы будете ожидать, что я извинюсь и произнесу что-то вроде таких слов: «Извини», или «Пожалуйста, прости меня», или «Я больше так не буду», или «Вместо этого я предлагаю…» и т.п.
При работе с пациентом я первым делом спрашиваю его: «Если с вами случилось что-то подобное, то вы, естественно, ждете от своего знакомого извинений. Так почему же вы не ждете их от своих родителей, самых близких людей, которые причинили вам такую боль?» Если пациент решил отказаться от сильных эмоций по поводу поступка своей матери, то это совершенно нормально, у него есть право поступать так, как он считает нужным. Но задача терапевта — убедиться в том, на что это похоже: на совершенно бесплатный дар, на частичное извинение или вы поступаете так потому, что на самом деле хотите этого. Я хочу добиться ясности в том, действительно ли вы хотите простить своих родителей. Вы можете желать этого, но вовсе не обязаны прощать их. Вы можете извинить их, если захотите. Вы можете принять их извинения. Иногда родители извиняются без слов. Выбор за вами.
Когда вы скажете пациенту об этом ясно, когда все будет разложено по полочкам и на интеллектуальном, и эмоциональном уровнях, фактически он получит дополнительную силу, чтобы взять под контроль собственную судьбу. Это один из способов открыть шторы и двери и впустить солнце в ту комнату, где в углах был спрятан мусор — «плохие» эмоции.
Подобная интервенция достаточно сложна. Делать ее нужно только после длительной, тщательной подготовки, иначе все потеряет смысл и силу. Когда вы хотите сказать что-то значимое, очень важно, как вы это сделаете. Нельзя просто давать информацию. Сначала идет подготовка, вы структурируете ситуацию, пока все само собой не становится на свои места.
Некоторые терапевты предпочитают называть такую работу установлением модели ответа «да». Если пациент соглашается с посылками, то должен согласиться и с выводами.
Работа с негативной самооценкой
Сейчас я хотела бы поговорить о том, как психотерапия комбинируется с гипнозом. Мой опыт показывает, что к психотерапевту достаточно часто приходят пациенты, которые не очень хорошо относятся к самим себе. Жалобы могут быть самыми разными, но в их основе лежит недостаточно хорошее отношение к самим себе. С такими проблемами можно работать разными способами. Я хотела бы остановиться на двух: один терапевтический, а второй — с использованием гипноза.
Подобное отношение к себе типично, например, для детей алкоголиков. Этому есть достаточно веские причины. В детстве таким детям убедительно внушали, что бутылка спиртного для их родителей значит больше, чем ребенок. Очень трудно примириться с такой разрушительной мыслью, что твоя мама или твой папа, а то и оба лучше относятся к трехдолларовой бутылке со спиртным, чем к собственному ребенку. Как правило, дети реагируют на подобную ситуацию следующим образом: мальчики становятся агрессивными, а девочки — скрытными, услужливыми, подлаживающимися. У девочек появляется такой синдром: «Я буду изо всех сил стараться (чтобы понравиться, быть хорошей девочкой)». Они думают: «Если я буду умнее (красивее, аккуратнее, успешнее в школе, вырасту повыше), то папа и мама наконец-то меня полюбят». Но сколько они ни стараются, им не удается добиться родительской любви. Сколько бы они ни получали поощрений в школе, на секции, от других взрослых, это не приносит удовлетворения. Им кажется, что еще чуть-чуть, и папа и мама их полюбят, похвалят, нужно только еще чуть-чуть потрудиться. И каждый раз это «не совсем», «почти», «вот-вот», и такое отношение по-настоящему разрушительно. Кроме того, дети же никогда не получат долгожданной родительской любви, потому что у родителей на первом месте алкоголь.
Таким образом, дети вырастают с глубоко спрятанным чувством, что они не стоят даже трехдолларовой бутылки спиртного.
Мне нравится начинать работу с напоминания о том, что ребенок бесценен просто потому, что он есть. Для того чтобы представлять собой ценность, ему просто надо быть, существовать. Когда вам три или четыре годика, когда вы еще крошка с ямочками на коленках, с пухлыми щечками и круглым пузиком, вы стоґите абсолютно безусловной и безграничной любви, потому, что представляете собой совершенство. Что вы можете сделать неправильно или плохо? Ножкой топнуть, камешек бросить, в штанишки написать? Ну и что? Малыш представляет собой совершенное существо, достойное безусловной и безграничной любви. Ребенок должен получать эту любовь.
Я люблю своего сына, он уже взрослый мужчина. Обычно он не ведет себя плохо, но у него есть такая способность. Он имеет возможность пнуть щенка, утопить котенка, ограбить банк или побить какую-нибудь леди. Но он этого не делает, и я его очень люблю. Одной из составных частей моей любви к моему взрослому сыну является информация, что эта любовь не безусловная. Если он вдруг начнет давить щенков, грабить банки и избивать леди, я, конечно, не буду его так любить, как сейчас. То есть единственное время, когда мы можем получить безусловную любовь, — это время, когда мы представляем собой полное совершенство во всех отношениях и не способны ни на какое зло. И если вы не получили такую любовь в тот недолгий период, когда только и могли ее получить, это время прошло. И вы ее больше уже никогда не получите. У вас отобрали эту возможность, вас этого лишили, вас обокрали. Это, конечно, трагедия. Никто никогда уже не сможет любить вас так. Теперь можно рыдать, плакать, носить траур. Но я поступила бы с вами нечестно, если бы сказала, что такую любовь можно еще где-то получить. И можно встретить сколько угодно людей, которые всю жизнь ищут эту безусловную любовь и так никогда ее и не получают. Они обречены искать то, чего просто нет.
Теперь, когда вы оплакали навсегда потерянную для вас возможность, я могу помочь вам получить эту любовь от вас самих, потому что вы — единственный человек, способный любить вас безусловно. Вы должны научиться дарить себе эту по-настоящему полную, принимающую любовь. Это будет не настолько совершенная любовь, как та, которой вас лишили, но зато лучшая из того, что вы можете получить теперь. Есть очень простой способ достичь этого с вашими детьми, с помощью их мудрости.
Вы наверняка помните, как смотрели на принаряженную маленькую девочку и говорили ей: «Ой, какая ты сегодня красивая, какое у тебя платье!» А она тут же говорит: «А посмотрите на мои новые туфли!» Взрослый отвечает: «Да, и туфли у тебя тоже замечательные!» А она опять добавляет: «А какой мне мама бантик сделала!»
