Бомбы в сахарной глазури - Медведева Ирина Яковлевна (е книги txt) 📗
Но не только дети должны входить в круг нашей заботы. Вот что говорит далее святитель Иоанн Златоуст: "Мы дадим страшный ответ и в том, что теперь кажется маловажным, ибо Судия с одинаковой строгостью требует от нас попечения о спасении и нашем, и наших ближних. Посему Павел везде убеждает: "Никто не ищи своего, но каждый пользы другого" (1 Кор. 10, 24); поэтому он и коринфян сильно порицает за то, что они не попеклись и не позаботились о впавшем в прелюбодеяние, но оставили без внимания опасную рану его (см.: 1 Кор. 5, 1–2)] и в Послании к Галатам говорит: "Братия! Если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового (Гал. 6,1). А еще прежде их он убеждает к тому же самому и фессалоникийцев, говоря: "Увещевайте друг друга и назидайте один другого, как вы и делаете" (1 Фес. 5, 11)…" (Тамже. Т.1, кн. 1).
Ну, а теперь вернемся к семье описанной нами женщины и спросим себя: в чем должна проявляться христианская любовь по отношению к ним? Если печься о спасении их душ и считать это попечение главной стратегической целью, то необходимо добиться выполнения двух тактических задач: они должны раскаяться в грехах и не предаваться больше им.
В жизни, правда, человек, порабощенный грехом, далеко не всегда хочет (и может) от него освободиться. Поэтому ему необходимо помочь, создать условия. Конечно это очень трудно сделать, но бороться задушу человека, одержимого страстями, это истинно христианский подвиг.
"Не смейте говорить о грехах и пороках! — поспешат одернуть нас специалисты по христианской любви. Потом процитируют что-нибудь из святых отцов на тему "займись лучше своей душой вместо осуждения ближнего".
А мы здесь вновь процитируем святителя Иоанна Златоуста: "Дабы кто-нибудь не сказал: "Что мне заботиться о других? Погибающий пусть погибает, а спасающийся пусть спасается. Это нисколько меня не касается, мне повелено смотреть за собой", — [апостол] Павел, желая истребить такую зверскую и бесчеловечную мысль, противопоставил ей такие законы, повелевая оставлять без внимания многое из своего, чтобы устраивать дела ближних, и требует во всем такой строгости жизни. Так и в Послании к Римлянам он заповедует иметь великое попечение об этом долге, поставляя сильных как бы отцами для немощных и убеждая их заботиться об их спасении (см.: Рим. 15,1). Но здесь он говорит это в виде увещания и совета, а в другом месте потрясает души слушающих с великой силой, когда говорит, что нерадящие о спасении братий грешат против самого Христа и разрушают здание Божие(см.: 1 Кор. 8, 12)".
Но ведь этак ваша женщина будет давить на своих ближних — воскликнут сторонники толерантности. А она должна жить по-христиански, то есть любить всех, терпеть и смиряться.
Казалось бы, все правильно. Но их ошибка в неразличении духовной христианской любви и любви душевной, которая нередко (особенно когда имеешь дело с человеческими страстями и пороками) оборачивается грехом человекоугодия.
Об этом прекрасно сказал И. Ильин: "Душевная любовь ослабляет дух, она неопределенна и беспредметна. Она враждебна волевым порывам. Она тяготеет к всепримиряющему и всеприемлемому нейтралитету. Это бесцельная любовь. Она не несет в себе ни духовного задания, ни духовной ответственности. Это самоценное наслаждение. Кто не позволяет ничему внешнему вывести себя из этого состояния, тот объявляется правым. Такая любовь не сближает любящего с другими людьми, ибо самодовольна и безразлична к их судьбе. "Главное, чтобы я любил, а остальное не в моей власти"" (Ильин И. О сопротивлении злу силою// Новый век. 2006. № 3(35)).
Конечно, в жизни бывают сложные ситуации. А главное, сложные чувства, когда нелегко отделить душевную любовь от духовной, эгоистическую от жертвенной. Порой даже в довольно простых случаях возникает путаница. Приведем весьма характерный пример. Подобные истории слышишь в православной среде нередко. Муж был хроническим алкоголиком, регулярно приходил (а то и приползал) домой, по модному нынче выражению, "никакой". Но жена ему ни разу ничего не сказала, а лишь кротко укладывала в постель. И наутро тоже не заводила с ним разговоров о его пьянстве и уж тем более не упрекала. Все терпела — ведь любовь долготерпит, плакала втихомолку, молилась… И Бог услышал ее молитвы! Муж довольно скоро умер от цирроза печени.
— Вот это вера! Вот это смирение! — заключила одна из рассказчиц. — Я лично своего бросила, не выдержала. Жить с алкашом никому не пожелаешь — это сущий ад. А она… Ни одного слова упрека! Вот что значит христианская любовь!
И сердце уже готово отозваться согласием на такую оценку. Но если подумать, подключить к сердцу ум, то станет не очень понятно, чем тут восхищаться. Муж жил, как свинья, и умер без покаяния. А жена его своей якобы христианской любовью в этом свинстве укрепляла. Алкоголики ведь часто не считают себя алкоголиками. Дескать, если захочу — брошу. Но пока не хочу. Я ведь не просто так пью, а с горя, я — человек чувствительный. Или с друзьями, за компанию. И потом, кому это мешает? Жена мне никогда слова не сказала…
А у нашей героини разве ближние духовно не погибают? Муж от порнофильмов, дочь от блуда, ребенок от дьявольских компьютерных игр, а все вместе, включая бабушку с дедушкой от неверия, от безбожности.
"Любовь к ближнему есть любовь к его духу и духовности, а не жалость к его страдающей животности, — писал И. Ильин. — Любовь унизительна, если ее воля не направлена к духовному совершенству любимого".
Любовь наоборот
Сегодня народу вернули право верить в Бога. Теперь все, даже далекие от Церкви люди знают, что Бог есть Любовь и что надо любить друг друга. А свидетельств оскудения в мире любви предостаточно: миллионы абортов, социальное сиротство, семейные конфликты, разводы, рост числа убийств, самоубийств, похищение детей, терроризм.
Теперь сплошь и рядом говорят "в тебе нет любви". Причем не только выясняя личные отношения, но и когда хотят заткнуть рот противнику в споре. Это что-то вроде словесного кляпа. Аргументы по существу вопроса можно даже не подбирать. Главное, первому заявить об отсутствии любви, и дело в шляпе. Твой оппонент вынужден замолчать. А что ему, бедолаге, остается делать? Доказывать, что любовь у него есть? Но, во-первых, не очень-то принято рекламировать свои добродетели даже в тех случаях, когда в них кто-то сомневается. И, во-вторых, это не доказуемо: на каких весах взвесить, какой линейкой измерить любовь?
Например, попробуй заикнись перед толерантными либералами о смертной казни для наркодельцов и о принудительном лечении для наркоманов. Ты жесток и немилосерден. У тебя репрессивное мышление. О наркодельцах вообще стараются не упоминать: дескать, все равно сними ничего не поделаешь, что понапрасну сотрясать воздух? А о наркоманах, если не хочешь, чтобы тебя обвинили в нехватке любви, нужно говорить исключительно как о страдающих личностях. Страдания же их родителей, умирающих раньше времени от горя, жен и малых детей, живущих в аду, прохожих, ограбленных и покалеченных ради дозы, любвеобильных гуманистов нисколько не трогает.
А еще они заботятся о том, чтобы не страдали блудники и извращенцы. Разве позволительно ущемлять их право на свободу информации и культурный досуг? Невозможно забыть, как пекся о "бедных старичках" режиссер С. Говорухин, когда в конце 90-х, в бытность свою депутатом Государственной Думы, продвигал закон, который (будь он принят) фактически легализовал бы порнографию в нашей стране. Среди православных этот закон так и назывался — "говорухинский". Попечение депутата о "старичках", правда, выглядело довольно экзотично. "Противники нашего закона совершенно не думают о пенсионерах! — патетически восклицал депутат. — Старики ведь немощны, сами уже не могут. Так пусть хоть по телевизору посмотрят про это, сходят в магазин интимных товаров, молодость вспомнят, взбодрятся…" (Цитируем по памяти, поэтому за словесную точность не ручаемся, но смысл высказывания был именно такой).
