Сборник научных и публицистических статей - Гарифуллин Рамиль Рамзиевич (книги онлайн .TXT) 📗
1. Прагматиков, имеющие чисто финансовый интерес.(Согласно латентному соц. опросу есть такой процент и он будет расти по мере ухудшения материального положения.)
2. Актёров, выступающих перед всем обществом. Эта группа удовлетворяет свои маниакально-психологические потребности благодаря СМИ. Стоит лишь прекратить освещать террористические акты в СМИ, как у них резко исчезнет интерес к террору.
3. Мстители за погибших родственников.
4. Психопатологические личности.
5. Национал-патриоты (ригидно-религиозные личности). Их число падает по мере получения ими объективной информации о месте и роли терроризма в обществе.
6. Психогенетические агрессивные самородки (Феномен беспричинного терроризма).
7. Активисты движения типа «Народ против мафии».
8. Упреждающие действия рекетиров.
9. Смешанный тип.
Таким образом, на наш взгляд, проблем с выбором исполнителей террористических актов у заказчиков нет. Социум имеет значительные социальные группы, предрасположенные к совершению террористических актов. Поэтому цели и задачи исполнителей и заказчиков, в большинстве случаев, по видимому, не совпадают. Это лишь на руку самим заказчикам, в силу того, что благодаря этому их трудно рассчитать.
Объекты выбираются террористами согласно пространственно-физическим (замкнутое пространство и особенности распространения взрывной волны), временным (оптимальность с точки зрения количества людей и милиции), геополитическим (стратегические ресурсы и лидеры регионов России), социально- контрастным (перепад материального благополучия и нищеты), ситуационным (невозможность провести взрывчатку), смешанным факторам и др.
Таким образом, трудно указать на предполагаемые объекты. Это широкий спектр, вбирающий в себя всё то, что соответствует вышеприведённым факторам.
Тактику и стратегию террористических актов вероятнее имеют лишь заказчики. Основной тактикой является грамотное использование перерывов между террористическими актами, дабы снизить бдительность правоохранительных органов. Таким образом, это долговременный процесс.
Оптимизм вызывает лишь тот факт, что в России имеет место большой разрыв между возможными (рассчитанными на основании количества свободной взрывчатки на душу населения и предрасположенных к террору социальных групп) и совершающимися террористическими актами. Заслуга в этом не правоохранительных органов, а заказчиков и потенциальных исполнителей, которые пока ещё не потеряли чувство разума.
Участившиеся сводки о захваченных самолетах или автобусах, взрываемых посольствах или станциях метро — это нечто далекое, не касающееся конкретно нас. Однако не стоит так расслабляться, поскольку потенциальных террористов среди нас не так уж и мало.
Благодаря З.Фрейду многие наши измышления были так или иначе завязаны на сексуальной энергии человека (либидо). После того как началась вторая мировая война, великий Фрейд плюнул на свой вымученный долгими годами психоанализ, разочаровавшись в культурной Германии, так красиво писавшей, говорившей, любившей классику и вдруг превратившейся в фашистскую. “О, Боже мой! — воскликнул Фрейд. — Я то думал, что так интенсивно может выходить лишь сексуальная энергия, но оказывается, мортидо — энергия инстинкта смерти и агрессии — не дремлет…” (Мортидо — это энергетические напряжения, снимаемые разрушением, нанесением ущерба, устранением. Величайшее удовлетворение мортидо достигается путем убийства или самоубийства. — Из психол. словаря).
В результате социологического опроса, проведенными нами, 28 % опрошеннных ответили, что террористы — это максимально доведенные до отчаяния и безысходности люди. 12 % респондентов думают примерно так: террористы — это “коммерсанты”, для которых важно заработать, причем любыми способами. 11 % респондентов считают их психически больными людьми, а полпроцента — патриотами.
В нынешнем обществе человек находится в состоянии фрустрации (фрустрация — неспособность к снятию напряжения из-за трудностей, связанных с окружающей действительностью, или внутреннего психического конфликта. — Из психол. словаря), то есть его жизненные цели заблокированы, желания не совпадают с возможностями, а отсюда и растерянность.
Безысходность освобождает энергию мортидо…
Как можно заметить из вышеприведенных результатов социсследований, почти половина из опрошенных казанцев затруднилась дать определение террористам. И любопытно, что никто из горожан не высказал резко негативного отношения к ним: как к злодеям, достойным истребления. Конечно, трудно провести грань между терроризмом и героизмом. Особенно у нас, где многие поколения воспитывались на “героических подвигах”, например, Александра Ульянова, который по мировым канонам является банальным террористом.
Терроризм нужно рассматривать на метафизическом уровне (борьба религий), социальном (“холодная война”), социально-психологическом (взаимодействие личности с государством), психологическом (конфронтация между отдельными индивидами, человеком и коллективом), физиологическом (выпады психически больных людей). Можно выделить криминальный и экономический терроризм.
Существует концепция, которая представляет терроризм как гигиену мира: мол, не было бы его, земля задохнулась бы от войн.
В оперативном плане в борьбе с этим явлением мы ушли далеко: пушки-хлопушки, ребята в касках и с автоматами, планы захвата… А вот к профилактической работе должны вплотную подключиться психологи и СМИ.
Человек может стать пешкой в чьей-то большой и грязной игре, а потом, отыграв свою партию, — козлом отпущения. Как правило, состоявшийся террорист впоследствии уничтожается. А его роль, которую он считал слишком значимой, оказывается ничтожной.
Но террористами становятся не только слабовольные, поддающиеся дрессировке люди, руками которых главные манипуляторы делают свое дело, но и чересчур властолюбивые, не способные достичь успехов в другой области. “Я мечтаю взять на мушку президента. Какое это сладкое чувство — ощущать свою власть над ним”, - признавался один такой “герой”. Подобные люди психологически больны: они страдают некой манией — “весь мир в моих руках”.
Коль энергия мортидо “сидит” в каждом из нас, то теоретически террористом может стать любой человек — все зависит от его ума, психологического здоровья, а также от ситуации в стране. Особую тревогу вызывают эдакие “петушки”, имеющиеся в наличии в “ячейках” общества. Например, маленькие школьные задиры, у которых чешутся руки просто так, без всякой причины стукнуть кого-нибудь по голове. На бытовом уровне лучше не взаимодействовать с индивидом, задающим вопрос: “Чего это ты на меня не так посмотрел?” Нужно быть выше подобного субъекта и относиться к нему как к больному.
Велика вероятность стать террористами у детей, склонных к живодерству, а также… подолгу сидящих за компьютерами, поскольку у последних пропадает тяга к живому миру.
Когда психоаналитик общается с состоявшимся террористом, то приходит к выводу, что “вояка” шел к своему нынешнему положению долгие годы, а началось все с каких-либо сбоев, к примеру, в семье. Большую угрозу всплеска терактов несет увеличивающееся количество наркоманов, которые без необходимой дозы находятся в состоянии фрустрации и готовы на все. Способствуют угрозе и расслоение, обнищание общества. Опасно устраивать пиры во время чумы, а рядом с бедными хибарами возводить новомодные дворцы. Поэтому в мегаполисах цивилизованных стран во избежание провокаций, вызываемых раздражением, есть четкое разделение на богатые, средние и бедные кварталы…
Общество опустилось, стало более грешным, поэтому столь популярны скрытые дьявольские формы общения между людьми и странами. Террор — болезнь не только всей планеты, но и каждого человека в отдельности.
