Как научиться разбираться в людях - Егидес Аркадий Петрович (книги TXT) 📗
У истероида они завышенные. Истероидка считает себя чуть ли не Лолобриджидой времен "Фанфана-Тюльпана", а сама тянет только на Катю из Тамбова. Замах на то, чтобы дать пощечину королю, а всего-то расцарапала лицо местному мафиози в рабочем поселке. Это сказывается неудачами во многих начинаниях, ударами судьбы, плохим жизненным самочувствием, а также и в сексуальных и семейных делах, и в профессиональных и политических.
Истероид пуглив, а тем более истероидка. Но если свою трусость истероид-мужчина скрывает (оправился от испуга и хорохорится: да я его одной левой), то истероидная женщина пуглива демонстративно – ведь женщине пристало быть трусихой, мужчины должны ее защищать. В черновике рукописи этой главы я в свое время сделал знаменательную опечатку, я написал, что истероидка пуглива "демонстративно" (вместо "демонстративно").
И действительно, она от мышки убежит на другой этаж; поднимет всех, смотрите – а-а-а – зверь, фильм ужасов, а там мышка, паучок или вообще божья коровка!
Для дифференциального диагноза: гипотим и сензитив внутренне пугливы, страх их сковывает и отражается только в мимике. Впрочем, истероид может себя взять в руки и демонстрировать храбрость – не как Джордано Бруно, который двенадцать лет упорно шел на костер, но как, допустим, Чапаев, может выхватить саблю и с развевающейся по ветру буркой на лихом коне скакать впереди дивизии. Луначарский, говорят, высказывался по поводу Троцкого, что тот, дескать, может умереть за революцию, но так, чтобы при этом присутствовало не меньше пятидесяти человек. В общем, ничего, наверное, плохого в этом нет, потому что наблюдательный, как всегда, фольклор гласит, что на миру и смерть красна. Франсиско Гойя, офорт "Какое мужество": юная и нежная в длинном и женственном решительно и бесстрашно… фитиль к пушке, сейчас грянет выстрел, а она, нежная и юная, не дрогнет…
У истероида, как и у паранойяльного, легко срабатывает поверхностная иррациональная психическая защита. Мы толковали о ней в главе о паранойяльном психотипе и договорились, что это любая перестройка в психике, которая снимает тревогу, например успокаивает растревоженную совесть. За истероидами не числится таких страшных грехов, как расстрелы, но они совершали террористические выстрелы в тиранов. Они объясняют эти выстрелы любовью к родине, но объясняются эти выстрелы самоутверждением даже за счет смерти другого человека. И измену своему мужу истероидка легко оправдает тем, что он эгоист, поздно приходит с работы, а в голове у него только баня. Нет у истероида терзаний и по поводу не отданного долга – просто забыл, что же в этом такого. А если истероидку переманил к себе более богатый – так на том и свет держится: конкуренция. Вытеснение из памяти (забывание), простенькая рационализация (подведение рациональной базы под иррациональные желания) – в этих психозащитных механизмах весь истероид.
Он, как и паранойяльный, забывает чужие благодеяния, наивно удивляясь тому, что это действительно имело место, или преуменьшает их. Это поверхностная психозащита, люди не принимают этих построений, расторгают отношения, не вступают с истероидом в другие, возможно выгодные для него. Но из-за отсутствия глубоких отношений с людьми истероиды не сильно страдают и приносят не так уж много бед, ну… не так уж. Просто семейные страсти-мордасти, не государственные же дела…
Часто психозащитное самоутверждение у истероида сопровождается принижением другого человека. Истероидка может сказать: "Не трогай ничего со стола, придет уборщица, уберет".
Истероиды спасаются тем, что меняют компании, получают в них признание, – и все повторяется. Из-за отсутствия долговременных целей истероид, списывая все свои беды на окружающих, может жить-поживать, пока его внешних данных хватает, чтобы хоть как-то быть интересным. Но к старости, не накопив постоянных связей, не заработав репутацию надежного человека, он страдает, пытаясь вызвать сочувствие нытьем, которое людей отнюдь не притягивает, а если и притягивает, то вскоре надоедает.
У истероида, как и у паранойяльного, выражены симптомы комплекса неполноценности, но в существенно меньшей степени и по существенно меньшим поводам. Легкая полнота, которую истероидка скрывает, одеваясь во что-то балахонистое, незначительные неприятности с кожей лица, которые прячутся с помощью косметики-грима. А так, чтобы что-то совсем неустранимое, как у паранойяльного, и чтобы это вызвало мощную психозащитную гиперкомпенсацию, – такого нет. Чаще это поверхностные психозащитные истерики вроде "ты меня предал, а я на тебя всю молодость потратила", и психозащитные фразочки после того, как замазаны прыщички на лбу: "На меня все На улице оборачиваются, шею свернут".
Из-за того, что у них нет настоящей мощной гиперкомпенсации, присущей паранойяльному, а есть лишь поверхностное сокрытие проступивших, а то и выпирающих недостатков, истероиды выглядят иногда нелепо. Тоже, в сущности, пусть не слабоумие, но недомыслие.
Так, стареющая истероидка молодится и одевается все еще по авангардной молодежной моде (это с сочувственной издевочкой подмечено в известном небольшом живописном полотне "Старая кокетка" Бернардо Строцци). Или, как зло высказался один муж (конечно оке плохой): "Моя жена заправит брюхо в брюки и думает, что само изящество…"
Действительно, вместо того чтобы заняться коррекцией фигуры, используя всякие тренажеры, что сделал бы эпилептоид, истероидка предпочтет носить "корсетные джинсы".
Герой этой главы – человек эмоциональный. Мы и эпилептоида называли эмоциональным и, конечно, паранойяльного. Ведь у паранойяльного эмоции выплескиваются по мере их возникновения. И чаще это гнев, чем радость. Но радость он тоже не скрывает. У Горького: "силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат птицы в этом крике"; это – загляните в текст – "гордо реет Буревестник, черной молнии подобный…".
