Гипноз XXI века - Беккио Жан (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
Помните, я говорил вам о молодом человеке с психогенной импотенцией? Психогенный генез импотенции был точно установлен: пациент был обследован, и никаких физиологических изменений не было выявлено. Он нашел воспоминание — это было воспоминание о путешествии по каналу на небольшой лодке. Мы начали прогулку и потом на канале просто заговорили о смене времен года. А поскольку прогулка происходила в конце лета, накануне осени, мы перешли от осени к зиме. И, рассказывая о зиме, я внезапно прервал рассказ о зиме и начал разворачивать физиологическую метафору. Именно я, используя образы из мира пациента, мира радио и телевидения, описал ему механизм эрекции. Это достаточно легко сделать, адаптировавшись к пациенту. Закончив описание, я вновь, опять-таки учитывая особенности профессионального языка пациента, заговорил о весне, которая следует за зимой, потом о лете… И летом я закончил путешествие по каналу и ввел кораблик в шлюз.
Это пример работы со встроенной метафорой. Спустя 6 месяцев этот молодой человек обратился ко мне по поводу другой проблемы. Я включил видеокамеру, чтобы снять сеанс, и он сам заговорил со мной о прошлом сеансе. Обычно я не расспрашиваю пациентов о работе в случае позитивного терапевтического результата, но коль скоро он сам об этом заговорил, я предоставил ему такую возможность. «С того дня все идет хорошо», — сказал он, имея в виду сексуальные отношения. И поскольку пациент сам заговорил об этом, я осмелился спросить его, когда же это произошло. Он ответил, что тем же вечером. Он подробно рассказал обо всех частях работы, за исключением третьей — терапевтической. Пациент рассказал о начале прогулки, о том, как она закончилась. А также про осень и зиму, про весну и лето… И я поинтересовался, все ли это. Он ответил утвердительно. Терапевтическую, активную часть он полностью забыл. Как правило, пациент забывает ее тем легче, чем лучше вы помогаете ему делать это. Итак, я облегчил пациенту забывание определенной части работы с помощью техники амнезии, о которой мы подробнее поговорим попозже. А теперь сделаем упражнение.
ДЕМОНСТРАЦИЯ:
РИСУНОЧНАЯ ТЕХНИКА
Итак, мы сделаем упражнение. В моем распоряжении много упражнений, и мы сделаем то, которое может особенно заинтересовать вас, а не меня. Это упражнение адаптировано для обучения работе с метафорой, поэтому я даю его многим своим пациентам — чаще всего тогда, когда не очень хорошо представляю себе, какие метафоры могут подойти пациенту. Ведь есть пациенты, в работе с которыми метафоры легко приходят в голову, но бывают и другие. И те рамки, которые они предоставляют, меня не совсем устраивают. Они не позволяют мне выйти за пределы своих простых метафор изменения. И я не могу найти метафору, подходящую ему, как ключ к замку. На этот случай у меня есть одна маленькая хитрость. Я хотел предложить вам сделать упражнение, но решил, что будет лучше, если сначала я покажу его с добровольцем. Доброволец? Рисовать любишь?
Дима: Не умею.
Жан: Вообще-то я ищу того, кто умеет рисовать… А если ты не умеешь, тогда ты идеальный клиент для демонстрации. Подойди ко мне. У тебя есть цель? Ты хочешь, чтобы мы чего-либо достигли с помощью этой небольшой работы?
Дима: Да, если это возможно. Я хотел бы замечать свои ошибки… узнавать, что я их делаю.
Жан: Ты можешь привести пример?
Дима: Пример ошибки?
Жан: Да.
Дима: Проблема заключается в том, что мне нужно научиться узнавать, что я ее сделал. Если я заметил, что я сделал ошибку, то это нормально: тогда я не сделаю ее второй раз…
Жан: Хорошо. Я понял. Мы сделаем работу — настоящую работу, как если бы Дима в самом деле был моим клиентом. Но вместе с тем несколько необычную работу… потому что мы работаем на Диму и немножко на всех остальных… клиентов. Я бы сказал, что она будет приближаться к той работе, которую мы сегодня утром делали в упражнении. Это будет работа в трансе, чуть более глубоком, чем в прошлый раз. Но так или иначе, это будет транс такой глубины, который позволит нам обсуждать, общаться и т.д. Что ты любишь в жизни, Дима?
Дима: Книги, машины, женщин.
Мы начинаем. Ничего особенного делать не нужно. Ты можешь сидеть так, как хочешь, и ничего не делать. Постарайся как можно больше приблизиться к тому, что называется ничто. Что такое ничто? Ничего не делать — это уже что-то делать. Пока ничего не делаешь, может быть, это ничто позволяет чему-то в тебе… начать работу, которая будет иметь цель и результаты. То есть, не делая ничего конкретного, ты можешь начать просто осознавать… может быть, ты уже начал делать это… осознавать все звуки, которые тебя окружают… Очень-очень хорошо…
Через несколько мгновений ты обретешь воспоминание, а может быть, я дам тебе воспоминание, я не знаю. Ты можешь оставить глаза закрытыми, если хочешь… Потому что удобнее делать работу с закрытыми глазами. Глаза закрыты, но наш дух открыт, наша память открыта. И с закрытыми глазами мы отчасти здесь, отчасти в мире воспоминаний…
Отчасти мы здесь, на стуле, стул стоит на полу. Этот пол сделан из определенного дерева, дерева, которое было обработано рабочими. До того, как его обработали, это дерево росло в лесу. А теперь мы ходим по этому полу. И этот пол был здесь много лет назад. Он хранит следы многих людей, побывавших здесь, людей, приехавших, как и мы, учиться или развлечься и отдохнуть. И когда нас уже не будет, другие люди будут оставлять следы на этом полу. Но это не важно…
И этот пол напоминает мне другие полы… И пол школы, в которую я ходил в моей стране, когда был маленьким мальчиком. Но я думаю, что во всех школах мира такие же полы, как в моей школе во Франции. И пока маленький мальчик, каким я был, ходил по полу во Франции, другие маленькие мальчики в других местах, в других странах оставляли следы на других полах. Но это неважно. Эта мысль пришла мне в голову, и ее заменила другая… почти так же, как когда я смотрю телевизор.
Я смотрю один канал, но могу переключить на другой и снова переключить на первый. И это не важно… так же, как время… Время — вещь относительная. И я осознал это, когда приехал сюда, в Россию, где мне пришлось перевести стрелки часов, потому что здесь по отношению к Парижу разница во времени два часа. И это поставило передо мной вопрос, переводить ли мне стрелки часов… вперед или назад на два часа. И я не уверен, смог бы ответить на него, не раздумывая, если бы задал себе этот вопрос сейчас. Но это неважно…
Важно то, что ты находишься здесь, на этом стуле, чтобы поработать с тем, что ты называешь своей проблемой, проблемой, которая занимает лично тебя. Сейчас, в трансе, в течение нескольких мгновений ты проделаешь небольшую работу, к которой ты не привык. Но ты увидишь, что это легко делать. Я дам тебе время… И ты увидишь через несколько мгновений, несколько секунд или любое другое время, как ты захочешь… И ты попытаешься представить себе мысленно… представить настолько просто, насколько это возможно, то, что ты называешь своей проблемой.
И когда ты представишь очень простое изображение своей проблемы, ты сможешь дать мне об этом знать одним из своих пальцев. Ты располагаешь необходимым временем, чтобы в простой, мне даже хочется сказать символической форме представить свою проблему… И когда ты хорошо увидишь… эту картинку, ты приподнимешь палец, чтобы дать мне об этом знать. Очень-очень хорошо…
А сейчас, оставаясь в том состоянии, в котором ты находишься, ты можешь пробудить мышцы пальцев руки, которые позволят тебе взять ручку… Ты также можешь открыть глаза… да, и нарисовать… свою проблему так, как ты хочешь. Ты располагаешь временем… Очень хорошо… Очень хорошо… Это первый рисунок, и я ставлю цифру один.
Ты погрузишься в состояние, в котором был. И когда ты обретешь приятные ощущения транса, те, которые ты знаешь… но не те, которые я вижу, ты приподнимешь палец, чтобы дать мне об этом знать. Располагай всем временем, которое необходимо, чтобы обрести то, что некоторые называют комфортом транса… Очень хорошо…
