Цивилизация каннибалов - Диденко Борис (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Реальным примером может послужить «Крошка Билли» (настоящее имя Уильям Г. Бонней, 1859 г.р.) — абсолютно не ведающий страха гангстер-убийца — герой американского фольклора. Память о нем внедрена в общественное сознание американцев в виде образа явно положительного героя: вот так и происходит хищная деформация общества! Этой же цели служит и средства «массовой культуры» — от художественных фильмов с множеством «хороших» гангстеров, и вплоть до грандиозно массового выпуска детских комиксов на эту же «животрепещущую» тему. Теперь и у нас начинается то же самое. Так, напр., вышел на экраны, в дополнение к прочей «чернухе», и фильм, созданный по мотивам упомянутого ранее «тюремного романа» — о «высокой» любви женщиныследователя к убийце-рецидивисту. Не станет дело и за комиксами.
Таким образом, в итоге все же получается, что человек — этакое «самое сексуальное животное», — хотя и охватывает обширнейший диапазон проявлений сексуальности (от платонической любви и до сексуальных действий с животными), тем не менее, именно в видовом плане он проявляет исключительную избирательность, разборчивость, по большей части — неосознанную.
Следует также отметить, что видовая эксвизитность, неразборчивость половых связей — это, в основном, бич больших городов (с населением за 200 тысяч, т.е. там, где возможна достаточная анонимность), и она является одной из главных причин семейных неурядиц, ведущих к распаду таких семей, разводам, и она же наиболее значима по своим последствиям: остается гибридное потомство.
Значительная часть этого эксвизитного потомства в первых поколениях, как уже указывалось, не достигает яркой симптоматики (степени клинической выраженности), достаточной бы для их изоляции в лечебных заведениях. Это вся та, весьма многочисленная публика «с пунктиками», «со странностями», с признаками шизоидности, «малахольности» и т.п. Явные же процессы вырождения приходятся чаще всего на 2-е, 3-е и 4-е поколения.
Первое же поколение гибридов нередко являет собой феномен т.наз. «гетерозиса»: т.е., наоборот, демонстрирует повышенную жизненную энергию и сверхактивность. И судя по всему, именно такие вот «недосумасшедшие» (к величайшему сожалению, не изолированные) несут в мир, как и несли в прежние времена, наибольшее количество социального зла и общественного хаоса.
Но вместе с тем, они же придают и наибольшую динамику общественным движениям, проявляя социальную сверхэнергичность. Это — именно то, что Л.Н.Гумилев определил как «пассионарность» [9]. Дисбаланс сознания пассионариев простонапросто не дает им возможности остановиться и подумать, что же это они такое вытворяют. Они неспособны «присесть и поразмышлять» над своим жутким поведением, их в таких случаях поджидает страшная депрессия, им необходимо постоянно отвлекаться каким-либо «общественным делом», обязательно «быть на людях». Это о них пишет в «Окаянных днях» И.Бунин: «Какие же они все неутомимые, дьявольски двужильные — все эти Ленины, Троцкие, Сталины, фюреры, дуче!» Чистокровные же представители хищных видов все же более психически стабильны и спокойны. Они, в частности, могут годами вынашивать месть, или «для дела» способны затаиваться на длительное время, тщательно готовиться (иллюстративна здесь вендетта, кровная месть). И в итоге, любое такое дело они всегда стараются довести до своего страшного конца. Гибриды же совмещают в себе несовместимое. И этот трагический саморазлад приводит к самым неожиданным и непредсказуемым последствиям. Его можно было бы определить, как «синдром Достоевского», ибо и Раскольников, и многие другие герои его произведений, отражают именно эту двойственную гибридную позицию, в первую очередь присущую самому Достоевскому.
Все же, справедливости ради, нужно отметить, что именно от таких вот «недопроявленных сумасшедших» гибридов исходит и значительная часть достижений во многих областях духовной жизни человечества. Именно этот аспект выхватил и осветил знаменитый психиатр Ч. Ломброзо в своем труде «Гениальность и помешательство». Но они же — эти «помешанные гении» привносят повсюду и гибельные тенденции, наиболее «легкая форма» которых это «маразматизация» художественного творчества и литературы.
Ч. Ломброзо [12] также вплотную подбирался и к идентификации «преступного типа» — т.е. суперанимала и одного из подвидов суггесторов (тех манипуляторов, которые в силу подходящих своих внешних, «устрашающих», данных способны длительное время успешно имитировать суперанимала — как правило, до столкновения с истинным сверхживотнымнеотроглодитом).
Но все дело в том, что внешние физиологические характеристики оказываются здесь неоднозначными, что и не позволяет дать подобное конкретное описание. Сущностные характеристики видовых различий лежат глубже, и проявление их на поверхности, во внешнем облике, имеет лишь опосредованный, вторичный характер.
…Четыре вида женщин, в общих чертах описанных выше, представляют, собственно, весь гетеросексуальный нормативный «ассортимент», предлагаемый мужчинам Природой. Хотя здесь, вроде бы, считается, что гибридные женщины явление так или иначе патологическое — разве что «на любителя», чаще на такого же малахольного, но тем не менее, даже и при таких полностью гибридных связях возможны случаи видового генетического восстановления потомства, как бы непроизвольная селекция; обычно происходит восстановление хищного генотипа, как более простого.
К тому же женщины имеют в своем характере множество неприятных черт, свойственных также и педерастам — пассивным гомосексуалистам. Правильнее будет говорить, что «ничто педерастическое женщинам не чуждо». Это неимоверно важное — обстоятельство, обычно абсолютно не замечаемое или игнорируемое большинством мужчин, разбивает вдребезги последнюю эротическую иллюзию мужчин: встретить когда-нибудь совершенно необычную — прекрасную и душевную, как бы даже и неземную — незнакомку. Эта иллюзия сама по себе достаточно безобидна и мало кем принимается за чистую монету, за исключением, возможно, только искренних поэтов — этих, как правило, полубезумцев, грезящих наяву и кончающих жизнь в обязательном порядке довольно рано: ввиду явной своей бытовой неадекватности.
[Прибавление. Тема «незнакомки», идеальной женщины без прошлого — одна из сквозных тем поэзии, в то время как проза «снизила, опустила» ее до сюжетной незнакомки с весьма богатым, но простительным прошлым].
Но самым главным во всем этом «иллюзорном деле» является то, что базируется указанная иллюзия на вполне реальном, расхожем (и именно поэтомуто и страшном!) допущении, что женщина якобы является хранительницей и гарантом нравственности. Здесь наличествует явно неправомерное смешение консерватизма женщин и вынужденности их позиции в отношении морали, позиции — в подавляющем большинстве случаев ханжеской. Но объективности ради, все же нужно отметить, что, так или иначе, но внешние функции сбережения и охранения моральных норм в обществе многие женщины исполняют рьяно, исправно и неутомимо.
Если упомянутые сволочные черты характера у мужчин сразу же берутся «на заметку» и становятся объектом той или иной негации, типа высмеивания, конфронтации и т.п., то у женщин они же признаются простительными и, мало того, — даже необходимыми и желательными, вплоть до того, что они получают психологические псевдообъяснения и разноплановые оправдания: дескать, «настоящая женщина» должна быть обязательно малость «стервозной» и т.д. явная параллель с «критериями» для «настоящих мужчин».
Кстати, точно такая же двойственная картина наблюдается и в подходе к интеллектуальным способностям обоих полов. Если очевидные глупости говорит или делает мужчина, то он заведомо признается дураком, если же чтолибо «сморозила» или «отчудила» женщина, то это уже проявление пресловутой и столь же знаменитой «женской логики» и ничего больше. (Конечно, в этой снисходительности, возможно, есть и нечто благородное, если даже и не рыцарское, но так же равно можно посчитать и унизительным такое отношение к женщинам — прямо, как к дефективным детям). Наиболее же отчетливо эта позиционная разница проявляется в перанусном копулятивном поведении, и здесь «двуликий анус» иллюстративен как нигде. Если подобная сексуальная практика ставит мужчину (правильнее в таком случае будет уже употребление кавычек: «мужчину») на самый край социальности, помещает его вне нормативного «мелового сексуального круга», то для женщины — это всего лишь незначительный штрих в ее сексуальной биографии, и даже отнюдь не негативный, ибо в сексологической литературе зафиксировано и оргазменное поведение именно такого плана у женщин. К тому же и абсолютно гетеросексуальные (единственно нормальные!) мужчины не выказывают своего отрицательного отношения к освещаемой копулятивной гетеросексуальной модификации, считая, что «в сексуальном плане между мужчиной и женщиной допустимо все».
