Подобно огромному неподвижному камню - Балсекар Рамеш Садашива (книги онлайн полные txt) 📗
А сегодня, 19 декабря, я снова в Бомбее, рядом со своим гуру. Я действительно не знаю, зачем я здесь. Поиск подошел к своему завершению. Я сижу и наблюдаю за своим глубоко любимым учителем, расположившимся в своем кресле-качалке. Сейчас он уже пожилой человек, но по-прежнему сохраняет живость, подобно мне и всем присутствующим в этой комнате. И все же, когда я смотрю на него, я испытываю осознание того, что эти люди не существуют. Гуру и я слились в Единое, Милость, Покой, Красоту, Знание. Я не могу поверить в это! Сидя здесь, с ним и другими людьми, я вижу, как другие умирают, обособленность исчезает. Я чувствую себя все менее и менее отдельной от других, и это трогает меня до глубины души. Благодарность, Удовлетворение и Покой находят свое выражение в слезах, и все это время целительная сила ЛЮБВИ продолжает действовать сама по себе, в ТИШИНЕ.
Это «умирание в других» началось с предложения, содержавшегося в последнем письме Рамеша, написанном в октябре. Он сказал: «нет абсолютно никакой необходимости выражать свои чувства мне, я это все знаю». Эти слова, «я это все знаю», были восприняты как нечто в полной мере безличностное. Они были произнесены не моим гуру. Это были слова, которые я говорила Себе, Сознание — Себе, Вы — Себе. Как же трудно выразить словами то, что по сути своей невыразимо. Мы и есть эта невыразимость, мы есть чистое Бытие. Любовь, которую я так искала, нашла сама себя. Она и не терялась, так как я являюсь и всегда была ею. Никакого страдания на самом деле не было, хотя в то время оно казалось таким реальным. Теперь все это забыто.
Анна.
Мауи, 20.12.1995 г.
Мой дорогой Рамеш, что я могу сказать, чтобы выразить свою благодарность? Вот уже более десяти лет учение медленно и методически разрушает мою жизнь. Все, что когда-то имело для меня ценность, было сметено. Ну спасибо!
До того, как я встретил Вас, моя жизнь имела смысл и цель. Я точно знал, чего хочу и надеялся, что достигну этого. Мой мир был надежен, мои мотивы — добродетельны. Признаки продвижения по духовному пути вдохновляли меня… Сейчас я просто смеюсь над этими вещами. Моей жизнью руководило нечто, что я не был в состоянии понять или контролировать.
Сегодня все, что связано с моими отношениями и бизнесом, кажется мне чем-то пустым. Мою жизнь всегда определяли радость и успех, несчастье и неудача. Что будет определять ее теперь? Спасибо, Рамеш… спасибо за ничто!
О Рамеш, о гуру, вы самый опасный человек из всех, кого я когда-либо встречал. Вы непревзойденный ловкач, спрятавшийся за маской мягчайшего и добрейшего человека. Вы заманили меня, соблазнили и украли смысл и цель моей жизни — как раз тогда, когда я испытывал к Вам наибольшее доверие. Самая жестокая часть этой грязной истории связана с тем, как Вы забрали мою жажду жизни. Где мой интерес? Почему я не испытываю протеста, глядя на обломки того, что когда-то было моей жизнью? Почему ежедневно усиливается это чувство благодарности?
Предупреждение тем, кто читает эти строки. Мой совет вам: бегите! Бегите прямо сейчас, пока вы еще можете это сделать… если вы еще можете. Не дайте доброй и мягкой внешности моего гуру обмануть вас. Эти глаза таят в себе великую опасность.
Увы, для меня самого это уже запоздалое предупреждение. Я навсегда потерялся в той ловушке, которую мой гуру поставил для меня. Теперь все усилия тщетны. Меня ожидает самая ужасная участь — Самоотдавание!
О гуру, мой дорогой палач, я в Ваших руках — все произошло так, как Вы с самого начала предполагали.
Искренне Ваш, Эд.
Бостон, 19.2.1996 г.
…Когда я встретила Рамеша в 1989 году, я испытывала отчаянное желание понять истину существования и смысл жизни. Я была серьезным ищущим, не имеющим времени на забавы; жизнь была для меня проблемой… в ней было столько страдания, и я не могла понять как и зачем все это. Я предпринимала огромные усилия во многих направлениях, и все это — в попытке найти «истину». Когда я впервые вошла в комнату, где Рамеш должен был говорить, я уже была потрепана двадцатью годами «поиска». Я не могла больше выносить навязывания идей и напряжения от всевозможных рекомендаций «как следует жить и вести себя». Но Рамеш попросил лишь, чтобы я слушала его слова с полным осознанием; не просто умом, а всей своей сущностью. Он никогда ничего не просил сверх этого. Никогда не было ни малейшего давления с его стороны. Все семь лет, что я знаю его, я всегда испытывала те же любовь, принятие, доверие и терпимость, которые мой отец дарил мне в моменты неуверенности. Я полна любви и благодарности.
Каролина.
Германия, 16.1.1996 г.
… Поиск просветления начался для нас с мужем в Пуне. Я приняла саньясу от Бхагвана Шри Раджниша. Во время моего пребывания в ашраме он пригласил меня посетить один из семинаров, который назывался «Интенсивное просветление». В этой группе и произошла самореализация, или пробуждение, и это состояние продлилось три дня. После чего я ощутила, будто меня изгнали из рая. Я не знала, что было причиной этого трехдневного блаженства, как и не знала, почему оно исчезло и как вернуть его обратно. Тогда я и поняла, что я не могу ничего сделать со всем этим и что, следовательно, это было выражением Божественной милости.
В 1978 году мы вернулись в Пуну. В то время я стала очень ленивым ищущим. Я знала, что если по воле Бога я должна достичь просветления, то я его достигну. Не имеет значения, занимаюсь ли я интенсивно медитацией, читаю ли «правильные» книги. Если просветление произойдет — прекрасно, если нет — это будет точно так же прекрасно. Это отношение было подобно тому, которое выражено дзэнской поговоркой: «трава растет сама по себе».
Конечно, я знала, что в своей повседневной жизни я имею свободу волю: то есть, что бы со мной ни происходило, это есть результат наличия или недостатка силы воли. Лишь в духовной области свободы воли у меня не было. Я приняла тот факт, что просветление находится вне пределов какого-либо моего влияния.
В 1987 году Гейнер рассказал нам, что встретил своего гуру, Рамеша Балсекара, и что он хочет организовать семинар с его участием в Коваламе. Он попросил Хеннинга помочь ему найти участников этого семинара. И вот в 1988 году мы, вместе с группой из тридцати человек, отправились в Индию послушать Рамеша и узнать о его учении.
Я слышала все, что он говорил, но все время ловила себя на том, что постоянно сравниваю его с Бхагваном. Я была уверена в том, что Бхагван был моим первым и единственным гуру. Но во время семинара, несмотря на мое внутреннее сопротивление по отношению к Рамешу и привязанность к Бхагвану, произошло некоторое понимание. Я поняла, что нет никакого я, которое могло бы стать просветленным, и нет никого, кто бы мог наслаждаться просветлением в случае, если оно произойдет. Далее я поняла также то, что не имеет значения, в каком механизме тела-ума просветление случится.
Я осознала ценность учения и хотела узнать о нем больше. В 1993 году мы путешествовали по Индии и на три дня остановились в Коваламе, чтобы посетить семинар. В 1994 и 1995 годах мы снова приезжали в Ковалам на семинары. Каждый раз происходило некоторое углубление понимания. Это было подобно разрезной головоломке: иногда маленькие фрагменты становились на место, иногда — большие, но целиком картина не вырисовывалась никогда. Мне становилось все яснее и яснее, что такой вещи, как свобода воли, не существует — ни в какой форме.
В 1995 году произошел некий сдвиг. Внезапно во мне пробудились глубокая любовь и благодарность по отношению к гуру. После семинара я точно знала, что снова должна увидеться с Рамешем. В декабре 1995 года я впервые посетила Рамеша в Бомбее. В этот раз я была сама, без мужа.
Пребывание рядом с Рамешем давало сильное ощущение прибытия домой. Учение сразу же проникло очень глубоко. Внезапно мой механизм тела-ума захлестнула волна энергии и экстаза, и я сказала сидевшей рядом Эрике: «Я должна выговориться, иначе меня разнесет на куски». После этого говорение свершилось само по себе. «Это не имеет значения, это не имеет никакого значения! Бог — это все. Нет такой вещи, как „лучше“ или „хуже“, все просто есть!» Затем начался приступ смеха, который остановить не было никакой возможности. Меня переполняло осознание того, что все это является просто шуткой. Что мы, ищущие, стремящиеся к просветлению, просто смехотворны. Нет ничего, что нужно было бы искать, и ничего, что нужно было бы обретать. Все просто есть. И одновременно с этим присутствовало чувство облегчения, покоя и благодарности. Я ощущала, что все это является таким простым, таким обычным, что в этом нет абсолютно ничего особенного. Исчезло желание стать или быть чем бы то ни было.
