Разговоры в песочнице, или истории из жизни мам. - Климова Мария Геннадиевна (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Ой, я точно знаю, — неожиданно резво отозвалась Малина, делая очередные куличики. — Значит, так. Высшее образование, чтобы потом в офисе работали, пусть к 25 годам уже будет семья и хотя бы к 30–ти внуков мне нарожают! Ну, хотя бы по одному! И, конечно, чтоб здоровые, физически и психически, не надо нам никаких отклонений и извращений..
— То есть Чайковского, Ван Гога или Достоевского ты из Алеши вырастить не хочешь, — ехидно начала Юлька, выкапывая под одной из стенок песочницы туннель на волю.
— Почему? — резвости хватило ненадолго, малинин мозг забуксовал.
— Потому что Чайковский был геем, Достоевский — эпилептиком и азартным игроком, а Ван Гог далеко не образец психического здоровья.
— Да этих великих, кого ни возьми, все они странные, — защищалась Малина. — Ну их, правда!
— Кстати, Рокфеллер даже среднего образования не получил, — продолжала бить Юлька.
— Ты еще Эйнштейна вспомни! — отозвалась Наташка с горки.
— Ну, девочки, согласитесь, это же исключения. Далеко не все двоечники становятся крупными бизнесменами или, тем более, учеными. Так что это не очень корректные примеры, — я попробовала их слегка успокоить.
— А программировать заранее личную жизнь своего ребенка — это корректно, по–твоему? — расходилась Юлька. — Толстого, оказывается, неправильно растили — женился уже сильно за 30!
— Насчет семейной жизни не скажу, а вот против успешности не возражала бы. — Дошла до песочницы Наташка. — По–моему, стремление быть лучшим очень даже неплохое. Пусть достигнет чего-нибудь такого, чем я потом смогу гордиться. — Вспомнив Светкины разговоры про перфекционизм, я прикусила язык.
— Пусть самостоятельными хотя бы вырастут! — опять прорвало Малину. — А то ведь невозможно, все за них делать надо! Только подставляют: руки — чтоб одели, нос — чтоб вытерли, рот — чтоб накормили, горшок — чтоб вынесли… Ну, сколько можно!
— Да сколько тебе говорить? Как же дети вырастут самостоятельными, если они этому не учатся? Все за них делают, как нарочно, чтоб они без мамочки ничего не могли, и еще возмущаются! — опять напала Юлька.
— Ну, а что ты предлагаешь? Составить список желаемых качеств у ребенка в будущем и целенаправленно их развивать? — вчерашняя таблица еще не выветрилась у меня из головы.
— Да хоть бы и так! А то вон у Катерины в школе постоянно слышу, что дети должны быть послушные, исполнительные и все такое, а когда смотришь где-нибудь описания вакансий, сплошь требуют инициативность, умение принимать решения и брать на себя ответственность! А откуда это возьмется-то?
— Ну да, своими руками себе будущие проблемы создаем… — меня не отпускал мрачный настрой.
— Что-то мы определенно закладываем… Знать бы еще, что, — Наташка сегодня была лирична.
— Ага, воспитываешь, воспитываешь, а потом в школе дурная компания — и привет! — разошлась Малина.
— А надо тщательнее выбирать ребенку школу! — тут же отреагировала Наташка.
— Девочки, да никакая школа не поможет, если головы на плечах нет! У меня вон у приятельницы дочка училась в физматлицее, отличница была, без блата поступила на физфак. А потом как захипповала! Из дома ушла, ночует у друзей, не хочет делать вообще ничего! — наставляла опытная Юлька.
Я, как обычно, предпочла не лезть со своими мыслями. Но вспомнила, что когда Нюська была еще совсем маленькой, кто-то из родственников меня спросил, какой я хочу видеть ее в будущем. Тогда я подумала, что, наверное, мама должна принимать детей любыми. Независимо от политических или религиозных взглядов, сексуальной ориентации и семейного положения, от успехов и ошибок. Только одно мне трудно принять — тупое следование за толпой. Так что я ответила: «Думающей». Я верила, что готова принять любой выбор, если он действительно будет именно ее выбором, а не чьим–то.
Сейчас я, наверное, менее категорична. Я полагаю, что Нюсины успехи — только ее, как и неудачи. Ей может нравиться офис, мастерская или орнитологическая станция. Вероятно, она захочет попробовать себя в балете или дизайне, в юриспруденции или сельском хозяйстве. Кто знает, не исключаю, что ее увлечет борьба против принятых в обществе ценностей, и она ударится в революцию или станет дауншифтером. Или вдруг она окажется честолюбивой карьеристкой. Может, когда она вырастет, я про это забуду. Но сейчас я хочу только одного: чтобы моя дочь была счастливой и жила в согласии с собой.
По кругу
Как-то мы с девчонками в очередной раз стали обсуждать мужей.
— Он хочет, чтоб у меня была фигура, как у девочки! — поджав губы говорила Наташка.
— А моему вообще ничего не надо! Вечером приходит с работы, поест и спать! Ни со мной, ни с детьми вообще почти не разговаривает! А все выходные сидит с пивом у телевизора, как приклеенный! — кричала Малина на всю площадку.
— Да тише ты! — цыкнула Юлька. — Моим про отцов лишний раз лучше не напоминать.
Я пыталась вспомнить хоть какой-нибудь недостаток мужа и не смогла:
— Ой, а мой такой замечательный! Прям плакать хочется! — почему-то из глаз и вправду закапали слезы.
— Так. Опять, значит, ревешь? — прищурилась Юлька. — Тест на беременность делала?
— Юля, ну ты опять! — шикнула Малина.
— А правда, помнишь, ты у меня вчера не захотела ничего сладкого к чаю. Не тошнит случайно? — отвлеклась от качелей Наташка.
— Да ладно вам, девчонки! Бросьте! — отмахнулась я, хотя на самом деле, даже мой нестабильный цикл уже давно должен был закончиться. Или правильнее сказать: начаться? В общем, я и сама подумывала, не задержка ли это.
На следующее утро подозрения подтвердились. Подруги оказались правы.
Наверное, это называется запланированная беременность: мы сознательно не предохранялись уже месяца три. И все равно две полоски на тесте оказались неожиданными и огорошили меня. Значит, опять… Снова по кругу — долгое ожидание, пузатая неуклюжесть, потом памперсы, кормления нон–стопом, капризы… Только на этот раз их будет уже двое, и кто знает, каким это все окажется...
Но было острое чувство, что какому-то человеку, тому самому, который уже притаился у меня в животе, очень нужно родиться на свет. И мне не хотелось ему в этом мешать. Я была уверена, что он принесет с собой счастье — может, только свое, а может, для всей нашей семьи или для кого-то еще. Будут новые улыбки, новые распахнутые глазки, новые теплые ручки, новая любовь и новая нежность… В этом месте я опять заревела и додумать уже не смогла. Решила, что буду считать все не вторым кругом, а новым витком спирали, и стала собираться на прогулку.
— Маруська, поздравляю! Двое — это шикарно! — радовалась Юлька. — Давайте праздновать! Закажем пиццу прямо на площадку! Я угощаю!
— Ой, Юльк, спасибо. Мне уже как раз есть захотелось. А то с утра — никак. Странно: с Нюськой вообще никакого токсикоза не было, а теперь по вечерам ем и не могу остановиться, а с утра ничего не лезет.
— А у нас тоже сегодня праздник. Визу получили, едем все к маме! — поделилась Юлька, попутно объясняя оператору, как найти нашу площадку.
— Погоди, ты что же, насовсем? — расстроилась Малина.
— Ну, зарекаться не буду, но на пару лет точно. Надоело мне тут. Климат неподходящий! И цены слишком высокие. А в Австралии, знаете, как здорово? И зарплата у врачей такая, какой они заслуживают. В общем, мама обещала поделиться. А там, глядишь, мужа какого-нибудь симпатичного найду..
— Юльк, да ты что, как же мы тут без тебя будем? — начала я, но тут к разговору подключилась Наташка:
— И я, похоже, отсюда уезжаю.
Этого удара я не ожидала никак:
— А ты-то куда?
— Ну, это же не наша квартира, а родителей мужа. Его брат жениться собрался, отдельно жить хочет. Вот они и решили квартиру разменивать, — ответила Наташка и пошла с Юрашей в другой конец площадки на карусель.
— Малин, ну, ты хоть никуда не собираешься?
— Нет, что ты, я здесь остаюсь! Правда, думаю на работу выходить. Тоне уже почти три, как раз в садик пойдет с осени.
