Семья и развитие личности. Мать и дитя - Винникотт Дональд Вудс (читать книги полностью без сокращений .txt, .fb2) 📗
Таким образом, мы видим две тенденции. Первая — тенденция индивида уйти от матери, от отца и матери и от семьи, причем каждый шаг дает все большую свободу мыслей и функций. Другая тенденция действует в противоположном направлении, это стремление сохранить отношения с реальными отцом и матерью. Именно вторая тенденция делает первую часть роста именно ростом, а не разрушением личности индивида. Дело не в интеллектуальном признании того, что все расширяющаяся сфера отношений символически сохраняет идею отца и матери. Я имею в виду способность индивида действительно вернуться к отцу и матери, назад, в центр, или назад, к самому началу, вернуться в любой момент — может быть, в мимолетной фантазии, в мечте, в стихотворении или в шутке. Основа всех замещений — отец и мать, и эта особенность должна сохраниться. Эту мысль можно применить очень широко; мы можем, например, представить себе эмигранта, который живет на другом полушарии, но со временем возвращается, чтобы убедиться, что Пиккадилли-Серкус[4] на месте и не изменилась. Надеюсь, я показал, что если принимать во внимание подсознательные фантазии — а их, конечно, нужно принимать во внимание, — постоянное расширение исследуемого ребенком мира, его стремление к группам за пределами семьи и упорное разрушение всех застывших жестких форм одновременно есть и его потребность в первичных взаимоотношениях со своими подлинными родителями.
Для здорового развития на любой стадии индивиду необходимо постоянное продвижение вперед, так сказать, хорошо градуированные серии вызывающих действий, но каждое из этих действий должно быть совместимо с сохранением бессознательных связей с центральной фигурой или фигурами, с родителями или с матерью. И если понаблюдать за семьей, то можно увидеть, как в естественном ходе событий родители прилагают усилия, чтобы поддержать эти «серии» и их последовательность, чтобы не нарушалась постепенность в развитии индивида.
Особый случай представляет сексуальное развитие — и в первых шагах личной. сексуальной жизни, и в поисках партнера. В браке осуществляется одновременно разрыв с реальными родителями и сохранение и развитие идеи создания семьи.
На практике эти напряженные эпизоды часто «заслонены» процессом идентификации, в особенности идентификации юноши с отцом и девушки с матерью. Однако жизненное решение в терминах идентификации не всегда «срабатывает», ибо отдельные подростки позволяют себе в мечтах насильственное и яростное ниспровержение. В связи с этой темой повторяющихся разрывов, которые характерны для жизни растущего индивида, облегчение получает Эдипов комплекс, поскольку в ситуации треугольника мальчик может соединить любовь к матери и идею отца, аналогично девочка, находясь рядом с матерью, может сдерживать свое стремление к отцу. Если же речь идет только о ребенке и матери, то тут возможны только два выхода: быть поглощенным или вырваться на свободу.
Чем больше мы анализируем эти проблемы, тем больше убеждаемся, как трудно любой группе совладать со всеми вызовами и обеспечить нормальное развитие, если эта группа не семья, членом которой является ребенок.
Мне нет необходимости напоминать, что нельзя считать верным противоположное: если семья делает все необходимое для ребенка в этом отношении, то ребенок обязательно достигнет полной зрелости. Во внутренней жизни каждого индивида существует множество опасностей, и личная психотерапия направлена в основном на расчистку этих внутренних напряжений и стрессов.
Размышляя о роли семьи, полезно помнить, какой вклад в эту тему внесли социальная психология и антропология. В связи с социальной психологией можно упомянуть работу Виллмота и Янга «Семья и родство в восточном Лондоне». А что касается антропологии, мы знаем, как варьируются особенности семьи в зависимости от местности или эпохи; иногда детей воспитывают тети и дяди, и подлинные родители могут быть совсем забыты; но в бессознательном всегда сохраняется память о подлинных родителях.
Но вернемся к концепции зрелости как здоровья. Индивиду легко перепрыгнуть через одну-две ступеньки, стать зрелым преждевременно, «утвердив» свою индивидуальность, в то время как следовало бы оставаться менее уверенным и более зависимым. Об этом необходимо помнить, когда мы изучаем эмоциональную зрелость или незрелость индивидов, выросших в отрыве от своей семьи. Эти индивиды могут развиваться таким образом, что вначале нам хочется сказать: какой он основательный и независимый и как хорошо, должно быть, рано в жизни стать самостоятельным и независимым! Однако я не считаю это окончательным суждением, потому что полагаю, что для обретения подлинной зрелости необходимо, чтобы индивид не достигал зрелости преждевременно, не чувствовал себя совершенно отдельным в то время, как его возрастная группа еще сохраняет свою зависимость.
Оглядываясь назад и обдумывая вопрос, который я поставил вначале, я прихожу к выводу, что если принять идею здоровья как зрелости, соответствующей каждому определенному возрасту, эмоциональная зрелость индивида не может быть достигнута за пределами семьи: только семья представляет собой мост, ведущий от родительской (или материнской) заботы к жизни в обществе. И не следует забывать, что общество — это во многом расширение и продолжение семьи. Если присмотреться к тому, как родители заботятся о маленьких и старших детях, и изучить политические институты взрослой жизни, мы увидим замещение семейной обстановки и семьи. Мы увидим, например, как детям предоставляют возможность вырываться из своей семьи, из своего дома, чтобы найти новый дом, из которого они в случае необходимости тоже смогут вырваться. Дом и семья остаются моделями, на которых основаны вес существующие социальные институты.
Есть две главные особенности, которыми (на принятом мною здесь языке) семья способствует достижению эмоциональной зрелости индивида: первая — это сохраняющаяся возможность высокой степени зависимости; вторая — предоставление индивиду возможности вырваться из семейных уз, уйти из семьи в социальные сферы, которые находятся сразу за ее пределами, а затем переходить от одной социальной сферы к другой, а может, к третьей и четвертой. Эти все расширяющиеся круги, которые со временем становятся политическими, религиозными или культурными объединениями общества, а может, и национализм (как бы мы ни стремились к интернациональному, нельзя упускать из виду национализм как один из этапов развития), оказываются конечным продуктом того, что начинается как материнская забота, родительская забота и продолжается как семейная забота. Именно семья словно специально приспособлена для того, что поддержать подсознательную зависимость от отца и матери, реальных отца и матери, и эта зависимость прикрывает растущую потребность ребенка к вызывающему высвобождению от семейных уз.
В таком представлении концепция взрослой зрелости адекватна психическому здоровью. Можно сказать, что зрелый взрослый способен идентифицировать себя с окружающими группами или институтами и сделать это без утраты осознания собственного существования и развития, не жертвуя слишком сильно спонтанными импульсами, которые являются основой творческих способностей. Если рассмотреть понятие «группировок окружения», то самое большое значение приобретет самая широкая группировка, самая обширная сфера общества, с которой идентифицирует себя индивид. Важной особенностью является способность индивида после каждого вызывающего действия заново открывать для себя разбитые первоначальные формы материнской и отцовской заботы и семейной атмосферы, все то, от чего индивид зависел на. более ранних стадиях. Функция семьи — предоставлять практические возможности для индивидуального роста.
Вот два высказывания, которые удивительно дополняют друг друга.
1. Все не то, чем кажется!
2. Plus за change, plus c'est la mkme chose[5].
Зрелый взрослый подкрепляет эти древние высказывания, каждый раз заново воссоздавая разрушенное. Так и родители делают шаг вверх, потом шаг вниз и становятся дедушками и бабушками.
