Охота За Мыслью - Леви Владимир Львович (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Моделью может служить пошловатый азарт анекдотчика. Если вы засмеялись одному анекдоту, он обязательно расскажет вам следующий, и не остановится, пока не проиграет всю свою пластинку, ибо с этим у него связана стойкая цепная реакция удовольствия. Везет же кому-то... Если б уметь полноценно использовать это великое естественное умение мозга засылать Рай вперед искомого, испытывать предвосхищающее ощущение, что уже получается, хотя на самом деле еще все под вопросом, уже получилось, хотя только еще началось...
И этот механизм работает на различных уровнях, начиная от примитивной физиологии и кончая самыми вдохновенными взлетами мысли.
Если есть вытеснение, этот механизм убегания от Ада памяти, почему же он не всегда срабатывает? Почему никак не удается забыть обиду, поражение, несчастную любовь, травмирующую ситуацию?..
— Вы сознательно хотите забыть это?
— Да, сознательно. ■— В том-то и беда.
Здесь нет никакого парадокса: ведь приказывая себе забыть нечто, вы тем самым и припоминаете. Исподтишка проверяете себя, спрашивая где-то внутри: а забыл ли я это, и именно этим внутренним вопросом опять вспоминаете, включаете эхо. Получается заколдованный круг, воспоминание только укрепляется.
Нет, чтобы забыть, надо забыть незаметно. Сознательная заинтересованность в забывании только мешает, если нет заинтересованности подсознательной. А разобраться в ее механике и овладеть ею не просто, здесь-то уж всегда нагромождение парадоксов и противоречий, ибо в игру вступает Двуликий Янус. Лучше всего идти испытанным, хотя и нелегким путем отвлечения, и тогда рано или поздно срабатывает та подсознательная (как ее лучше назвать?) воля, та автоматическая минимизация Ада, которая пронизывает все наше существо.
ИЗ ОТКРОВЕНИЙ
СОННОГО ЦАРСТВА
(гипноз без гипноза)
НОЧНАЯ СМЕНА
ЗАЧЕМ?
О ТОЛКОВАНИИ СНОВ ФЛЮИДЫ ГОРИЛЛЫ
ЗАБЫТЫЕ СНЫ
ГИПНОЗ БЕЗ ГИПНОЗА
ВЫКАРАБКИВАЯСЬ ИЗ ПОДСОЗНАНИЯ
НОЧНАЯ СМЕНА Ф
Спящий мозг, как мы уже знаем, электрически отнюдь не молчит: нескончаемые волны ритмов свидетельствуют, что в нем продолжается работа. А электроды поведали, что примерно половина нейронов, молчащая днем, оживленно разговаривает ночью, и наоборот. Значит, в мозгу есть ночная смена, которая вершит какие-то свои таинственные дела. Длительные записи биотоков спящих людей и животных показали, что дела эти совершаются в довольно строгой последовательности.
Глаза закрыты, но сна еще нет: на электроэнцефалограмме господствуют бодрственные ритмы дневной смены. Но вот они начинают путаться и перемежаться какими-то неправильными зигзагами: это первая легкая дремота, полузабытье. «А? Нет, не сплю...»
Еще несколько минут, и писчики энцефалографа начинают вырисовывать веретенообразные кривые: дремота углубляется, внешний мир уплывает... Пошли крупные, медленные дельта-волны. Это уже глубокий, или «медленный», сон, практически бессознательное состояние. Ночная смена трудится вовсю. Падает температура тела и самого мозга, замедляется пульс, снижается кровяное давление, все органы и эндокринные железы работают в сонном режиме. Дельта-волны укрупняются, отключение все глубже, все телесные признаки сна нарастают максимально...
И здесь начинается странное. Словно спохватившись, что зашел слишком далеко, мозг начинает быстро возвращаться к исходному уровню температуры и электроактивности. На электроэнцефалограмме появляются ритмы бодрствования. Нет, спящий не просыпается, мышцы его тела даже еще больше расслабляются. Но под плотно закрытыми веками начинают двигаться глазные яблоки, могут дернуться брови, рот, рука... (Собаки в это время слегка перебирают лапами, иногда пошевеливают хвостом, даже взлаивают.)
Это фаза так называемого парадоксального, или «быстрого», сна с бодрствепнымн биотоками. Она длится от 8 до 30 минут, и затем электрические события в мозгу снова идут в прежней последовательности. Начинается новый сонный цикл. Так происходит четыре-пять раз за ночь. А пробуждения испытуемых в разных фазах циклов убедили экспериментаторов, что всякий раз, только когда начинается быстрый сон, человек видит сновидение.
Это большое открытие, внесшее ясность в туманное высказывание: «Он уже видит десятый сон». Десять снов за ночь обычно посмотреть не удается, но четыре-шесть — обязательно, даже если вы уверены, что не видели ни одного. Вы просто успеваете забыть их, прежде чем к ним подключаются и продолжают в своих эхо бодрственные системы памяти. Жизнь в мире сновидений составляет 20 процентов от всего сна и, стало быть, довольно солидную часть всей жизни.
Но самым большим открытием стало другое. Оказалось, что можно по многу раз будить человека во время медленного сна, и к утру он все равно будет чувствовать себя выспавшимся. Не то происходит, если будить в самом начале быстрого сна. Человек, которому так и не дали посмотреть за ночь ни одного сновидения, утром заявляет, что спал ужасно, вообще не спал и отвратительно себя чувствует... Уже в первую такую ночь заметно, что биотоки быстрого сна появляются чаще, словно мозг стремится возместить их во внеурочное время. Они появляются и днем. Если так продолжается, психическое состояние в конце концов действительно становится ужасным, возникает раздражительность, вялость, ослабление памяти, расстройства влечений: могу г появиться и галлюцинации — все как у людей, которые ради эксперимента на много дней лишали себя сна. Исследователи пришли к выводу, что человеку нужны сновидения.
Люди, жалующиеся на абсолютную бессонницу, в большинстве все-таки спят ночью хотя бы три-четыре часа — к такому выводу пришли в лаборатории сна, руководимой профессором А. М. Всйном. Но фаза быстрого сна в подобных случаях, как правило, нарушена. Очевидно, это и лишает «чувства сна». Соотношение фаз сна изменяется у людей, страдающих неврозами и психозами, различно оно у «жаворонков» — легко засыпающих с вечера и бодрых утром, — и «сов», у которых все наоборот. Снотворные, большинство из которых дает «тяжелый» сои, тоже либо не действуют на нарушения быстрого сна, либо усугубляют их Изменяет быстрый сон и алкоголь, то уменьшая его, то, наоборот, увеличивая. А ЛСД, хорошо знакомый нам психотомиметик, порождает биотоки быстрого сна во время бодрствования.
Когда быстрого сна слишком много, от алкоголя, например, это тоже неприятно: «Всю ночь видел сны, сумбур какой-то, все время просыпался...»
Мало снов — плохо, много — тоже плохо. .
Но уж кто, судя по биотокам, видит больше всех снов — новорожденные котята, почти все время сна у них «парадоксальное». Интересно, что же они видят? И что видиг эмбрион, который большую часть своей внутриутробной жизни проводит в быстром сне? Может быть, галлюцинации? Проникнуть в эти тайные видения нам пока не дано.
Наверное, сновидения не имеют никакой цели и сами по себе не нужны, хотя и могут здорово пригодиться, как, например, Менделееву, который увидел во сне первый черновик своей периодической таблицы. Они лишь побочный продукт («эпифеномен») периодических фаз быстрого сна, которые — вот это уже определенно — нужны мозгу.
Так зачем же?
Ни одна гипотеза пока не сводит концы с концами. Правдоподобно предположение, что парадоксальный сон способствует созреванию мозга, особенно у плода и новорожденных. Хотя бы потому, что у них этого сна особенно много. Предварительный перебор связей между нервными клетками, импульсное проторение путей...
А может быть, быстрый сон действительно нужен, чтобы сонное состояние не заходило слишком уж далеко, — периодическая тонизация, встряска, дозор бодрствования, напоминающий, что главное — это активность? Все те же качания маятника...
Как есть парадоксальный сон, так есть и парадоксальное бодрствование — периоды нашей деятельной дневной жизни, когда на электроэнцефалограмме можно обнаружить намеки на сон. Правда, такие периоды менее регулярны, но это легко объясняется тем, что во время бодрствования на ритмы мозга накладывается несравненно больше внешних влияний. Если работа монотонна, периодическое снижение бодрственного тонуса проявляется колебаниями внимания и оперативной памяти. В это время машинистки делают серии опечаток.
